Риан, устав со мной спорить, подхватил меня и усадил в седло. Мамочки, как же страшно! Интересно, как же это я ночью на ней-то ехала?! Надо завязывать со спиртным.
Лошадь, почувствовав седока, переступила с ноги на ногу и мой мир покачнулся.
– Сними меня! – заорала благим матом я, чем напугала лошадь и она дернулась. Я вылетела из седла прямиком в руки Риана. В этот момент я как никогда оценила его скорость передвижения.
Вцепившись в него, как в нечто стабильное в этом мире мертвой хваткой, я нашла в себе силы твердо заявить ему на ухо:
– Я на неё больше не полезу!
– Ася ты её напугала, – попытался увещевать меня Риан.
– Это я её?! – возмутилась от всей души я и посмотрела в его глаза, которые оказались близко-близко. Я даже разглядела золотистые крапинки, как искры в его синих глазах, обрамленных густыми ресницами. Мне захотелось подуть на них, как на крылья бабочки в детстве, что я и сделала. Ресницы затрепетали, а цвет синих глаз стал стремительно темнеть. Мгновение как будто замерло, как перед грозой, когда наступает звенящая тишина перед раскатом грома. Я видела сполохи молний в его глазах, и они заслонили собой весь окружающий мир.
– Ася…, – хрипло выдохнул он мне в губы, еще не касаясь моих, но уже на грани. Они были настолько близко, что я ощущала исходящее от них тепло.
– Так вот вы где! – услышали мы голос Ульриха и наваждение рассеялось.
Осознав, что я крепко прижимаюсь к Риану, обнимая его, тут же отстранилась и сползла по нему на землю.
– Мне сказали, что вы поехали на верховую прогулку и я решил составить вам компанию, – как ни в чем не бывало продолжил Ульрих, подъезжая к нам.
– Ася выпала из седла, – сказал Риан, который мгновенно взял себя в руки.
– Хорошо, что ты её поймал.
«С их умением владеть выражением лица в покер надо играть», – подумала я. К сожалению, я ничего не могла поделать с румянцем на щеках, но постаралась придать своему лицу выражение под стать их.
Риан подошел к лошади и сел в седло.
– Поедем вместе, – сказал он мне и протянул руку уверенным жестом. То ли от потрясения, то ли под влиянием его уверенности, но я взяла её и он усадил меня перед собой.
– Ничего не бойся, – тихо сказал он мне и тронул лошадь.
Я была сражена тем, что произошло между нами и его близостью. Даже то, что мы поехали, прошло мимо моего сознания.
– Ульрих, как видишь, Ася боится и мы пока просто пойдем шагом, – сказал Риан с намеком.
– Ничего, я никуда не спешу, – ответил он и так же шагом поехал вровень с нами, сдерживая своего жеребца. Не в пример нашей лошадке, тот так и требовал скачки и недовольно тряс гривой.
Я сидела прислонившись к Риану и оцепенев. Интересно, если утром столько потрясений, то чего к вечеру ожидать? Извержения Помпеи?
– Ася, напой песню «Я Свободен», – попросил Риан.
Я поняла его мысль – если я запою то, переключив внимание, смогу расслабиться. Начав напевать первые строки, я удивилась: до чего же дрожит мой голос. Нет, так не пойдет, не в таком настроении её поют.
Я замолчала, а потом, закрыв глаза, запела нечто иное:
Если б не было тебя,
Скажи, зачем тогда мне жить,
В шуме дней, как в потоках дождя,
Сорванным листом кружить.
Если б не было тебя,
Я б выдумал себе любовь,
Я твои не искал бы черты
И убеждался вновь и вновь,
Что это всё ж не ты…
Погружаясь в слова песни и магию мелодии, звучащей у меня внутри, под мерный шаг лошади я расслабилась и забыла о действительности.
Пропев последние строки, я так и сидела закрыв глаза. Из задумчивости меня вырвало ржание лошади. Встрепенувшись, я обнаружила что мы стоим, а Ульрих с потрясенным выражением на лице смотрит на меня. Какое сейчас выражение у Риана, даже думать не хотелось.
В замешательстве, я спросила:
– А почему мы стоим?
– Заслушались, – серьезно ответил Ульрих.
– А я то надеялась, что мы уже в конюшню вернулись, – вздохнула я, смущенная пристальным вниманием.
– Хочешь, я открою портал? – спросил Ульрих.
– Да! – тут же согласилась я. Странно, но Риан не протестовал, а лишь помог мне спуститься с лошади. Избегая смотреть на него, я подошла к Ульриху, который тоже спешился. Он открыл портал и я без лишних слов шагнула в него, отметив странный внимательный взгляд графа, устремленный на меня.
По пути к себе я встретила Керри, который куда-то спешил. Он мне подмигнул и спросил:
– Ты откуда такая задумчивая?
– С верховой прогулки, – призналась я.
– Неужели Риан уговорил?
– Скажи лучше принудил, – пожаловалась я.
– Ты его случайно от благодарности в лесочке не прикопала? – шутливо поинтересовался Керри. – Где он?
Я рассмеялась. Вот умеет же он поднять настроение!
– Продолжил прогулку с Ульрихом, а меня порталом отправили.
– Чем же ты их допекла? – Удивленно приподнял бровь Керри.
– Не поверишь, песню спела.
– Это какую же?!
– Керри, даже не проси, а то вдруг и ты сбежишь, – с улыбкой отмахнулась я.
– А почему сегодня такой дворец оживленный? – спросила я, переводя тему. Действительно, слуги мельтешили просто туда-сюда с озабоченным видом.
– Забыл сказать, через пару дней у Ааронга и Салитеи годовщина свадьбы, так что подготовка идет полным ходом. Да еще Ааронг голову сломал чтобы такого особенного ей подарить, видите ли драгоценности его уже не устраивают. Вот и бросается на всех и вся.
– А что он так затянул с подарком? – удивилась я.
– Так то они ссорятся, то он её ищет, вот и не до того было.
– Ааа… – протянула я, и тут у меня забрезжила идея.
– А как у него с голосом? – спросила я.
– В смысле?
– Петь он умеет?
Керри посмотрел на меня удивленно и осторожно кивнул головой.
– У меня такая песня есть, что если он её жене споет, то она его за все выходки простит, и не только за прошлые, но и за будущие заочно.
Глаза Керри загорелись и сказав: «Пошли!», он потянул меня за собой.
«Язык мой – враг мой», – поняла я горькую истину.
Моя идея Ааронгу пришлась по душе, а слова песни, что я пела утром бальзамом легли на его страждущую в поисках подарка душу. Так и получилось, что до обеда мы заперлись с ним в кабинете, где он велел под страхом смерти больше никого и близко не подпускать, и разучивали слова. После обеда же мы с оркестром подбирали музыку, и все это в обстановке строгой секретности.
