Годами он пристально наблюдал за Домом Коловски. Тогда им еще заправлял Левандер, незаконнорожденный сын Ивана, которого родители забрали из России и сделали своим первым наследником.
При этом ни Иван, ни Нина никогда не упоминали о своем первенце, появившемся на свет на заре их отношений. Они назвали ребенка Римиником, Римиником Ивановичем Коловски. И сдали в приют через два дня после его рождения.
С тех пор как Захар узнал, кто его настоящие родители, имя Коловски будило в нем лишь ненависть.
В тринадцать лет он ушел из приюта и крутился как мог, выживая на улице. В семнадцать ему улыбнулась удача: приют для бездомных, доступ к Интернету, новые возможности. Он воспользовался ими, создав совершенно новую личность — яркую, сильную, свободную от кошмаров прошлого. Он отказался от своего имени, но не от мечты о мести.
Постепенно он стал налаживать контакты с Коловски, посещая их благотворительные балы и рассказывая высшему обществу о том, каким адом была его жизнь в приюте и на улицах. Нина потягивала шампанское, даже не догадываясь о том, что смотрит в глаза собственному сыну.
— Это не просто платье.
Слова Лавинии вырвали Захара из плена мрачных воспоминаний. По лицу ассистентки он понял, что она уже несколько минут что-то вдохновенно ему объясняет. К счастью, девушка не заметила замешательство, промелькнувшее на его лице, и продолжила:
— Каждый наряд невесты — это сложнейший творческий проект. Нужно подобрать цветовую гамму и аксессуары, учесть индивидуальные особенности фигуры, принять во внимание то, как девушка двигается. Именно поэтому мы устраиваем регулярные примерки. Следующие несколько недель внимание всех наших ведущих дизайнеров будет приковано к принцессе. Пока она здесь, нужно успеть продумать и проработать каждую деталь ее наряда. А за неделю до свадьбы вся команда отправится к невесте для финального этапа нашей работы. Платье, прическа, макияж, аксессуары — все должно быть совершенно. Принцессе в день ее свадьбы останется только улыбаться и принимать восхищенные комплименты.
— И сколько свадеб на нашем счету? — спросил Захар. — Как часто нам приходится этим заниматься?
— Один, иногда два раза в месяц, — ответила Лавиния и, увидев, как напряглось его лицо, с трудом сдержала улыбку. — А поскольку в Европе наступает весна, сезон свадеб, в ближайшее время Дом Коловски ожидает множество новых заказов. Уверена, ваше расписание будет весьма плотным.
— Отлично, — проворчал он.
Было видно, что ему не по душе разговоры о свадьбах.
Лавиния заметила это и сочла за лучшее умолкнуть.
В машине было тепло и уютно, а Лавиния ужасно вымоталась за последние дни, поэтому она поступила так, как сделала бы, будь здесь один из ее прошлых начальников: откинулась на сиденье, обитое дорогой кожей, сбросила туфли и прикрыла глаза.
Захар покосился на нее с нескрываемой завистью. Он сам поступил бы так же, но для сна ему была нужна куда более приватная обстановка. Вместо этого он решил воспользоваться выдавшейся паузой и получше узнать свою временную помощницу. В голове Захара кружил целый рой мрачных мыслей, от которых ему хотелось бы отвлечься, а эта девушка казалась ему весьма интересной. Конечно, ее вряд ли когда-нибудь признают образцовым помощником секретаря, но недостаток профессионализма она компенсировала открытостью, непосредственностью и преданностью своему делу. Кроме того, она действительно была очень красива — или, лучше сказать, привлекательна?
— Вы давно работаете у Коловски?
— Пару лет, — ответила Лавиния, не открывая глаз. — Я работала у них моделью, но однажды мне повезло. Нина обратила на меня внимание и решила, что я больше пригожусь в офисе. С эстетической точки зрения я соответствую всем канонам современной красоты, но, чтобы рекламировать одежду наших дизайнеров, мне нужно скинуть несколько килограммов.
Захар в изумлении оглядел свою ассистентку. Он мог бы обхватить ее изящную талию одной рукой, ее ноги были умопомрачительно длинными и стройными, а видневшиеся в вырезе блузки ключицы казались нежными и хрупкими.
Сам он доверял подбор своего гардероба профессиональному стилисту и только сейчас осознал, насколько мало знает об индустрии, в которой ему какое-то время предстоит работать.
— А чем вы занимались до этого?
— Тоже работала моделью, но не так успешно, как у Коловски. Когда я устроилась к ним, мои финансы резко пошли в гору. По крайней мере, на оплату аренды мне всегда хватало.
И не только на нее. Лавиния чуть поморщилась, вспоминая, каким было ее прошлое.
В один прекрасный день ее бесноватая мамочка забрала ее из школы и объявила, что она уже достаточно взрослая, чтобы кормить семью. С тех пор, невзирая на страстное желание закончить школу, в которой до этого отлично училась, и поступить в университет, Лавиния каждый день отправлялась на работу, и что это была за работа… К счастью, ее ум распространялся не только на школьные предметы. Лавиния быстро смекнула, что матери совсем не обязательно знать, сколько она зарабатывает на самом деле. Два года она откладывала деньги, тщательно пряча их в своей комнате, и, как только ей исполнилось восемнадцать, она ушла из дома, открыла счет в банке и возобновила учебу.
В двадцать два, уже проработав шесть месяцев в Доме моды Коловски, она сняла все накопленные деньги и купила крохотный домик.
Домик, в котором она хотела жить вместе с Рейчел.
Лавиния почувствовала, как к ее глазам подступают слезы. Мысль о том, что завтра ее маленькую сестренку будет собирать в детский сад совершенно чужой человек, разбивала ей сердце.
Сделав глубокий вдох, она открыла глаза и тут же поймала на себе мрачный взгляд Захара. Он не скрывал того, что осуждает ее поведение, но почему-то рядом с ним Лавиния чувствовала себя намного увереннее.
Ей вдруг захотелось признаться ему в том, что она знает тайну его происхождения. Просто для того, чтобы между ними больше не было недомолвок.
Но, конечно, Лавиния промолчала. Вместо этого она достала зеркальце и начала поправлять макияж. Она знала, что Захар наблюдает за ней, но в его взгляде читалось не восхищение красотой привлекательной девушки, а осуждение.
— В чем дело? — не выдержала она.
— Не люблю подобное самолюбование и избыточное внимание к собственной внешности.
— А я думала, это как раз то, что вы цените в женщинах, — усмехнулась Лавиния.
— Что, простите?
— Достоверные источники свидетельствуют о том, что у вас было немало тщеславных, самовлюбленных женщин.
— Вы правда считаете, что информация, которая распространяется через пятидолларовые женские журналы, может считаться достоверной? — фыркнул Захар. — Послушайте, вы всегда так грубо разговариваете с начальством или только мне не повезло?
— Разве я вам нагрубила? — Она задумалась на секунду и кивнула. — Пожалуй, что так. Я приношу вам свои извинения. Но человек с более мягким характером и пяти минут не протянул бы на этой работе. И не обращайте внимания на то, что я постоянно крашусь. Забота о своей внешности — это не моя личная прихоть, а профессиональная обязанность. Или вы полагаете, что представителей королевской семьи допустимо встречать в джинсах и с немытой головой?
