— Чего ты хочешь? — спросил он, пытаясь замаскировать бардак на своей кровати.
— Просто мне захотелось поболтать с коллегой по работе, — ответила Плайтон.
— Ты никогда со мной не общалась.
— Действительно. Прости, я соврала. Просто мне захотелось поговорить с кем-нибудь.
— О чем? — спросил он.
Она уставилась на него, и в ее глазах читалось: «А ты, черт возьми, как думаешь?» Лимбвол пожал плечами:
— Мне кажется, тебе лучше будет уйти, Плайтон. Не думаю, что нам стоит разговаривать. Рикенс приказал всем разойтись по домам и ждать вызова на допрос.
— Тебя уже допрашивали, Лимбвол?
— Нет. — Он покачал головой. — Но отдел внутренних расследований…
— Наплевать, — нахмурилась Плайтон. — Шли бы они куда подальше. Так не должно быть. — Она помедлила. — Я пыталась связаться с Рикенсом.
Лимбвол заморгал, глядя на нее изумленно раскрытыми глазами.
— Ты?
— Да. Звонила в отдел. Прямой связи с ним у меня нет. Он… недоступен. — Плайтон окинула Лимбвола взглядом. — С каких это пор Рикенс стал недоступен для собственных сотрудников?
— С тех самых, когда мы все были временно отстранены? — язвительно предположил Лимбвол.
— Но у тебя есть связь. Здесь. Ты сам мне об этом рассказывал.
— Это была тайна, — вздохнул Лимбвол.
— Понимаю. Тайны, судя по всему, стали очень популярны в этом городе. Ты рассказывал мне, что усилил свой личный когитатор кодовыми системами департамента, чтобы не выбиваться из графика. Лимбвол, думаю, мы должны этим воспользоваться. Мы должны узнать, что происходит.
— А я думаю, что мы не должны вмешиваться в эту чертовщину, — сказал он. — Вот что мне кажется. И еще я думаю, что если мы вмешаемся, то влипнем в неприятности.
— Посмотри, что они сделали с твоим лицом, Лимбвол. Мы уже влипли.
— Начни с Рикенса. Общий поиск.
Сгорбившись перед плохоньким, подержанным когитатором, установленным в углу квартиры, Лимбвол застучал по кнопкам.
— Служебная запись. Да, ничего больше. Здесь сказано, что он находится в бессрочном отпуске и передает все дела департаменту внутренних расследований.
— Хорошо, забей на это. Дело Ольсмана. Найди его. — Плайтон сказала ему номер файла.
— В списке такого дела нет. Пусто, Плайтон.
— Нет даже пометки, что оно закрыто или доступ к нему ограничен?
— Серьезно, ничего.
Плайтон сложила руки на груди и уставилась в пол.
— Я лично завела этот файл в тот день, когда мы нашли тело Ольсмана. Там были мои описания места преступления и сделанные мной пикты. Они все удалили и замели следы.
— Файлы Магистратума нельзя просто так стереть, — усмехнулся он.
— Можно, — ответила она. — Я видела такое и прежде.
— Да ладно тебе, — ответил он, покачав головой. — И у кого же имеются такие полномочия?
Плайтон не ответила.
— Ладно, попробуй поискать имена Вигот и Кубер. Маршалы, внутренние расследования.
Лимбвол защелкал кнопками, а потом покачал головой:
— Ничего. В списке служащих не значатся. Если не ошибаюсь, это те самые два жлоба, что тыкали в тебя пушкой в старой ризнице?
— Да. Теперь поищи Ирнвуда. Это реставратор-портретист, ставший свидетелем смерти Ольсмана.
Лимбвол снова застучал по кнопкам.
— Мм… ничего. Ничего в Магистратуме. Ничего в гражданских записях. Может быть, он представился ложным именем?
— Нет, в тот раз его проверяли. Проследи его имя через Информиум.
— Уже. Там тоже ничего.
— Трон святый. Они прячут все следы!
Лимбвол обернулся и посмотрел на нее.
— Кто «они», Плайтон?
— Кто-то, обладающий серьезной властью. Мы все стали предметом судебного процесса, Лимбвол. Даже внутренние расследования не могли решиться на такую наглость. В прошлый раз, когда я видела Рикенса, он сказал мне, что ключ в деле Ольсмана. Мы что-то там сделали не так, и все это оказалось связано с покушением на главного управляющего. Хотя я думаю, что мы не допустили там никакой ошибки. Мне кажется, что мы нашли что-то важное в ризнице, только сами не поняли этого.
— Ты о том… ложном своде, о котором рассказывала раньше?
— Может быть. — Она принялась застегивать плащ, направляясь к двери. — Пойду домой. Ты давал мне папку с древней разметкой города. Надо будет все проверить и посмотреть, что мы могли пропустить. Сиди здесь и оставайся на связи.
— Напомни мне: почему мы все это делаем?
Она усмехнулась.
— Потому, что мы состоим на службе Бога-Императора. А еще потому, что один очень дорогой мне человек посоветовал ловить момент, потому что никогда не знаешь, насколько мрачным все может оказаться потом.
Небо затянула темная пелена, приближалась ночь. Плайтон побежала по тротуару, поскольку завыли сирены. Упали первые капли дождя. Бежать было слишком далеко. Она спряталась под арку, ведущую к особняку, всего в ста метрах от дома дяди, чтобы переждать ливень.
Припустил дождь. Мальчишки-зонтоносцы, прятавшиеся до того в «грязях», приступили к работе. Она ждала. В голове у нее словно тикал один из хронов ее дяди.
Прошел только год. То событие в офисе Рикенса. Удаленные файлы.
— Ничего хорошего из этого не выйдет, — сказал ей Рикенс.
Неожиданно раздалось хлопанье крыльев. Она посмотрела наверх. Стая сверкающих птиц летела под дождем, разворачиваясь, будто косяк рыб, к востоку. Мауд почему-то стало неуютно.
Шестое чувство. То, что Рикенс обычно называл «мускулом Магистратума».
Не обращая больше внимания на дождь, Плайтон выскочила из-под арки и бросилась по улице к люку, ведущему в гаражи. Она знала пароль своего дяди и быстро ввела его. Люк открылся. Смотритель, старик в переднике, помахал ей, когда она вошла внутрь. Он знал Мауд. Для него она была просто девочкой, которая приходила, чтобы взять «Бергман». Смотритель продолжил заниматься своими делами. Он намывал темно-красный транспортник, принадлежащий какой-то местной важной шишке.
Плайтон заскользила во мраке рокритовых гаражей, стараясь держаться в тени. Дождевая вода проникала сквозь стыки в плитах потолка, собираясь в ядовитые лужи. «Бергман» стоял на парковке А9.
У Плайтон не было ключей. Она заглянула через водительское окно. Папка, которую дал ей Лимбвол, все еще лежала в кармане на дверце. За ней можно будет вернуться, как только дядя Волли даст ключи. Мауд обошла вокруг автомобиля и прощупала влажную стену в поисках шатающихся кирпичей, посматривая за старым смотрителем. Тот все еще намывал темно-красный транспортник.
