От тварей исходил запах, пугавший куда сильнее, чем переливчатые вопли. Да, запах оказался хуже всего, поскольку никто из людей Рейвенора не ощущал прежде ничего подобного. Сухой мускусный и едкий, напоминающий одновременно ароматы полироли, забродившего фруктового пюре и трав, используемых для бальзамирования трупов. Все это присутствовало в нем, и в то же время запах был совсем… чужим.
Он был чуждым в самом предельном значении этого слова.
— Пожалуйста, прошу вас, откройте дверь! — умоляюще провыл Тониус.
Монолитная, клацающая зубами волна неслась на людей, застывших возле одиноко возвышающейся средь пустыни двери. Масса черно-белых тел и хлещущих во все стороны хвостов. Существа были слишком стремительны, слишком проворны, слишком многочисленны. Поднятое сильными лапами, над ними поднималось мерцающее облако реголитовой пыли.
— Трон Святый! — выдавил из себя Бэллак.
Волна была уже рядом. Когтистые лапы взметнулись, готовясь ударить.
— Откройте дверь! — завопил Тониус.
— Поздно, — откликнулся Рейвенор.
Часть третья
ОКОЛЬНЫЕ ПУТИ
Глава первая
Она медленно замерзала. В приступе мелочной злости Лацик отобрал у нее теплый плащ.
— Это тебе за то, что рассыпала мои игральные кости! — угрюмо пробурчал он, бросая его в воду.
Друг Лацика, со всей очевидностью, являлся охотником за головами, или же просто наемным убийцей. Здоровенный хам с холеным, жилистым телом, и лицом, одну сторону которого украшал шрам от сильного ожога. Одет он был в облегающий комбинезон, усиленный бронепластинами, и стеганую куртку с меховой оторочкой, а вооружен лазерным гвардейским карабином с обрезанным стволом. Скорее всего, и сам этот человек когда-то служил в Гвардии.
Облапав Плайтон на предмет поиска оружия, он вытащил небольшой пистолет «Тронзвассе», который она прятала за поясом. Отвратительные руки мужчины обшарили каждый дюйм ее тела, и на лице наемника при этом блуждала улыбка.
— Свинья! — произнесла Плайтон, когда тот завершил свое дело.
Ни секунды не помедлив, он тыльной стороной ладони отвесил ей такую пощечину, что Мауд растянулась на палубе.
— Эй! Зачем? — воскликнул Лацик.
— Она тебе что, жена? — спросил человек с обожженным лицом.
И что-то в его взгляде заставило Лацика пожать плечами и отойти в сторону. Значит, все-таки не такие уж они и «друзья». Плайтон отметила это для себя, несмотря на полыхающую огнем щеку и затянутые слезами глаза.
Горелый грубо поставил ее на ноги и заставил сесть на пустой бак из-под машинного масла.
— И не шевелись! — приказал он.
Трудно сказать, сколько прошло времени, но ей казалось, что миновало уже около часа. Лацик накинул плащ и принялся прохаживаться взад-вперед, перекинув через плечо армейский карабин Плайтон. Горелый ненадолго спустился в подводную лодку, откуда вернулся, чавкая сухпайком из корабельных запасов. Еще несколько пакетиков торчало из его карманов.
— Итак, какие правила игры? — стараясь придать своему голосу непринужденность, произнес Лацик.
— Надо сидеть здесь и ждать, пока позовут, — ответил его приятель, не переставая жевать.
К этому времени Горелый уже уселся на катушку проволоки и распаковал еще несколько пакетов с сухпайком. Ел он торопливо и неряшливо, точно дикий зверь. Спустя некоторое время наемник прислонил свой карабин к катушке и извлек из кармана «Тронзвассе» Плайтон. Он играл с ним, то передергивая затвор, то вынимая и загоняя обратно обойму, то щелкая туда-сюда рычажком предохранителя. Чтобы оценить боевые качества оружия, он несколько раз вскинул руку, прицеливаясь по воображаемым мишеням.
— Хорошая штука, — заметил он, посмотрев на Плайтон.
Мауд старалась избегать его взгляда. К этому времени она уже промерзла до костей. Она дрожала и сидела, обхватив себя руками.
Горелый доел очередной паек и бросил оставшуюся от него провощенную бумажку в воду. Плайтон могла видеть сквозь решетку, как та поплыла среди грязных льдинок мимо ее медленно тонущего плаща.
Наемник похлопал себя по карманам.
— Курить есть? — спросил он у Лацика. — Лучше лхо, но, в общем-то, что найдешь.
— Бросил, — встревоженно произнес Лацик.
— А у тебя? — посмотрел Горелый на Плайтон. Она покачала головой, а потом сказала:
— В плаще лежали.
Взгляд наемника переместился на Лацика.
— Больной ублюдок! — прорычал Горелый.
«Значит, в этих местах необходимо иметь как можно больше друзей? Похоже, Лацик, ты стремительно теряешь своего единственного приятеля».
— Надо бы придумать что-то, чтобы скоротать время, — задумался человек с обгоревшим лицом, снова переводя взгляд на Плайтон. — Ты замерзла?
Она кивнула.
— Думаю, тогда стоит вначале тебя раздеть еще больше, а затем согреть.
— Эй! — произнес Лацик. — Не будь с ней жестоким!
Охотник за головами вскочил на ноги.
— Не быть жестоким? — ответил он, передразнивая возмущение Лацика. — Мать твою, только жестокостью мы и живем!
— И все равно…
— Мне говорили, что ты в курсе дела и что на тебя можно рассчитывать.
— Можно, можно, — торопливо ответил Лацик. — Я ведь сделал все, о чем вы попросили? И заметь, сделал все как надо.
Охотник пожал плечами. Какое-то время он пытался языком дотянуться до кусочка пищи, застрявшего между зубов. Когда ему это удалось, наемник выплюнул его на палубу.
— В эти игры играют только большие мальчики, — сказал он Лацику. — И правила в них также задаются большими мальчиками. Лучше бы тебе соответствовать уровню.
— Я ему вполне соответствую.
— Так почему же ты тогда защищаешь эту шлюшку?
— Я… — проговорил Лацик. — Я не знал, что нам придется их всех убить.
— Возможно, что и не придется. Может быть, мы даже расстанемся лучшими друзьями. Там поглядим. Нам скоро позвонят и расскажут, какая каша сварилась на этой кухне.
— А если нет?
— Не беспокойся, — произнес Горелый, снова усаживаясь и извлекая из кармана «Тронзвассе». — Если все пойдет не так, с ней позабавлюсь я. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я.
Лацик нахмурился и опять принялся мерить проход шагами.
Наемник устроился поудобнее и уставился на воду, плещущую под ними.
Медленно проползли еще десять минут. Плайтон настолько замерзла, что стала отключаться от холода. Гипотермия. Помоги ей Трон, если она потеряет сознание.
По зданию прошла дрожь. Закачались и загремели свисающие с причала толстые цепи. Дом снова менял опору. Куски грязного льда, собравшиеся вокруг цепей, пришли в движение и нырнули под воду.
