— Я не сумасшедшая, — сказала Кара, — но я пойду. — Она посмотрела на Плайтон и Бэллака. — Простите, но спорить бессмысленно. Только один из нас бывал раньше на том судне. Кто-нибудь, подготовьте для меня посадочную шлюпку.
Кара направилась к люку, где стоял Белкнап.
— А мне все это не нравится, — произнес он. — Тониус прав: это самоубийство. Слишком рискованно, слишком уж много спорных вопросов.
— Прости, — сказала она. — Понимаю, что тебе бы этого не хотелось, но я должна.
— Кара, риск…
Она улыбнулась ему и сложила руки в знамение аквилы.
— Сохраняй веру, — сказала она.
Фраука вернулся в лазарет, поднял стул и опустился на него.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что защитил меня.
— Сам не понимаю зачем. Я вообще больше ничего не понимаю.
— Но ты способен меня слышать?
— Да. И до сих пор к этому не привык. Я не должен бы слышать.
— Действительно не должен. Думаю, недалек тот час, когда ты перестанешь быть неприкасаемым. Я выжигаю тебя. Я превращаю тебя в «прикасаемого». Прости.
— Я понимаю, что все это неправильно. Понимаю, что ты покопался в моей голове. Ты заставил меня врать.
— Не совсем так.
— Я должен кому-нибудь рассказать.
— Нет.
Фраука сморгнул и почти секунду не мог сосредоточить взгляд. Страх отразился на его лице.
— Трон, я знаю, что ты со мной делаешь! Прекрати! Во имя Трона! Ты заставил меня соврать, заставил! И Кюс, и Свол, и…
— Тише, Вистан.
— Я не стану молчать! — Он вскочил на ноги и потянулся к вмонтированному в стену линку. — Я должен…
— Сядь. Ты должен сесть и вести себя тихо. Мы еще не дочитали.
Фраука опустил руку и покорно опустился на стул. Взгляд его был пуст.
— Эм-м… да, — сказал он. — Сесть. Хорошая мысль. Фраука подобрал информационный планшет:
— Так, где мы остановились?
— Она задохнулась в сияющем восторге, когда он овладел ею… И… Вистан?
— Да?
— У тебя кровь из носа идет.
Фраука посмотрел на пятнышки крови, расплывавшиеся на его рубашке:
— Проклятие, кровь из носа пошла.
— Возьми салфетку.
— Схожу за салфеткой, — произнес Фраука, поднимаясь со стула.
Кюс сидела у двери камеры, приложив ухо к замку. Снова и снова пыталась она при помощи телекинеза поменять положение отпирающих рычажков и открыть дверь. В тот же день, когда они перебрались на «Аретузу», Рейвенор лично нанес на них охранительные печати, чтобы псайкеру непросто было выбраться.
Раздался лязг. Но дверь осталась непоколебима. Пэйшенс громко выругалась и снова приложила ухо к щелке замка.
— Кюс.
Пэйшенс подалась назад:
— Да?
Тишина. Только воображение.
Она снова наклонилась, решив попытаться еще раз.
— Кюссссс.
Трон! Она отстранилась и стала на карачках пятиться от двери.
— Кто? Кто там?
— Это я, Кюс. Это я.
Она сглотнула:
— Гидеон?
— Это я, Кюс. Я здесь, с другой стороны двери.
— Дверь? — Кюс вернулась к замку и уставилась на него. — Гидеон?
— Я еще здесь, Кюс, но пока что слишком далеко. Прошла словно тысяча лет. Я заточен, потерян. Я хочу быть с вами.
— Гидеон, вы живы, славься великий Трон!
Неожиданно наступила тишина.
— Гидеон?
— Кюс? Прости, я потерял тебя. Я ослаб. Очень ослаб. Я на мгновение потерял тебя. Ты еще здесь?
— Да, я здесь!
Она еще плотнее прижалась щекой к холодному металлу двери, прислушиваясь к замочной скважине.
— Гидеон? Гидеон?
— Я здесь, но пока еще очень далеко. Я хочу быть с вами… Мне больно. Я заперт. Дверь не хочет открываться.
— Я пытаюсь открыть ее! — Кюс снова отстранилась, задыхаясь от напряжения.
— Я хочу быть с вами, Кюс. Я чувствую ее приближение. Я слаб. Я не знаю, что мне делать.
— Чье приближение?
— Смерти. Я чувствую это. Она приближается. Я чувствую ее запах. Она ищет меня. Хочет забрать меня. Пока что мне удавалось отбиваться от нее, но долго так продолжаться не сможет.
— Чем я могу вам помочь? — в отчаянии послала она.
— Открой дверь. Открой дверь. Открой дверь.
— Я стараюсь! Стараюсь, Гидеон! — послала она в ответ, снова завозившись при помощи телекинеза со сложными механизмами замка. — Думаю, у меня получится!
Замок проскрежетал чуть громче. Задыхаясь от усталости, Пэйшенс повалилась на спину.
— Кюс, можно спросить?
— Конечно!
— Кто такой Гидеон?
Кюс отскочила от двери и забилась в дальний угол камеры.
— О чем это ты? Что значит, «кто такой Гидеон»? С кем я разговариваю?
— Не надо так нервничать, Кюс.
— С кем я говорю?
Дверная ручка зашевелилась сама собой, слабо подергиваясь вверх и вниз. По поверхности металла стала распространяться корка льда. Из замочной скважины раздался дикий, безумный хохот.
— Тебе известно, кто я, — произнес голос.
Глава девятая
Доктор Людмила Башесвили оказалась высокой, худощавой женщиной лет шестидесяти. Большую часть службы она потратила на лечение тупоголовых гвардейцев от синяков, растяжений связок и ушных воспалений. Войдя в палату и увидев разбитое кресло, она прихватила пальцами карман блузы.
— Это еще что за чертовщина? — спросила она. — Я врач, а не техноадепт.
— Это модуль жизнеобеспечения, — сказал Нейл, стоящий рядом под бдительным надзором двоих вооруженных солдат.
Ангарад и Айозоб солдаты уже отвели в камеру. Ланг позволила остаться с Рейвенором только Нейлу.
— А ты еще кто такой? — спросила Башесвили.
— Меня зовут Гарлон Нейл.
— Очень интересно, — произнесла доктор. — Надо думать, крепкий парень?
— Вы обо мне или о кресле? — спросил Нейл.
