Книга Атомный ангел, страница 23. Автор книги Питер Джеймс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Атомный ангел»

Cтраница 23

Во главе стола сидел Файфшир. Еще пять из четырнадцати мест занимали Питер Нетлфолд, командир С-4, сэр Уильям Этлинг, генеральный директор МИ-6, Киран Росс, министр внутренних дел Великобритании, сэр Айзек Квойт и я. Все мы слушали Файфшира.

– В ходе Второй мировой войны, – говорил шеф, – от атомных бомбардировок погибли сто сорок тысяч человек. Восемьдесят пять тысяч из них умерли мгновенно или в течение нескольких часов после того, как на японские города упали бомбы, остальные – в течение следующих нескольких месяцев. Но это не всё. Много тысяч людей, проживавших в Хиросиме и Нагасаки во время бомбардировки, в дальнейшем умерли безвременной смертью. Множество женщин – не только беременных во время бомбардировки, но и забеременевших много лет спустя – родили недоношенных или изуродованных детей. По оценкам медиков, в результате бомбардировки одной только Хиросимы оборвались или понесли серьезный и необратимый ущерб четверть миллиона человеческих жизней.

– Сколько умерших в Хиросиме погибли именно от атомного взрыва? – спросил министр внутренних дел Киран Росс.

– Трудно сказать точно, – ответил Файфшир, – однако принято считать, что из восьмидесяти пяти тысяч человек, погибших сразу после взрыва, двадцать процентов умерли от самого взрыва, а остальные – от полученной смертельной дозы радиации.

Он глубоко затянулся гаванской сигарой, выпустил жирный клуб дыма и продолжил:

– Воздействие радиации состоит, прежде всего, в разрушении тканей организма. Перестают функционировать внутренние органы, отказывает пищеварительная система, выпадают волосы, начинается неукротимая рвота, страдает мозг – соответственно, начинаются бред и галлюцинации. Приятного во всем этом мало, и самое печальное, что человеку, подвергшемуся воздействию больших доз радиации, практически невозможно помочь. Во всем, что касается радиоактивного облучения, в медицине у нас еще царит средневековье. Вторичные эффекты облучения развиваются медленнее, но действуют, пожалуй, еще страшнее. Эти эффекты порождает радиоактивное облако, образующееся в воздухе после взрыва. Вторичная радиация может сохраняться очень долго. Например, у стронция-девяносто, который поражает костную ткань и вызывает рак костного мозга, период полураспада составляет двадцать восемь лет. Йод-сто двадцать восемь, утечка которого произошла в пятьдесят седьмом году в Уиндскейле, поражает щитовидную железу. Период полураспада у него – лишь восемь дней. А вот у радия-двести двадцать шесть, также поражающего костную ткань, период полураспада составляет тысячу шестьсот двадцать лет. Плутоний-двести тридцать девять поражает половые органы, вызывает выкидыши, пороки развития и мутации у новорожденных на протяжении нескольких поколений после облучения. При контакте с воздухом плутоний-двести тридцать девять спонтанно возгорается и переходит в двуокись плутония. Стоит вдохнуть пылинку двуокиси плутония – всего одну, – и крохотная частичка плутония попадет в клетку, будет спать там на протяжении пятнадцати лет, а спустя пятнадцать лет проснется и вызовет неконтролируемое деление клетки – рак легких, говоря простым языком. И срок полураспада плутония составляет двадцать четыре тысячи лет.

Слушатели молчали.

– Естественно, в большинстве случаев серьезность и первичного, и вторичного воздействия зависит от полученной дозы облучения. Небольшое радиационное воздействие может повысить риск заболеть раком, например на одну тысячную, – не так уж много, учитывая, что от рака и так умирает каждый четвертый человек на земле. Однако, как я уже упоминал, не всегда маленькие дозы безобидны: одной-единственной частицы двуокиси плутония может быть вполне достаточно. Вы даже не узнаете, что вдохнули эту частицу. Радиацию невозможно ни увидеть, ни услышать, ни ощутить – только определить счетчиком Гейгера. Убийственный потенциал радиации по-настоящему пугает, и именно поэтому количество радиоактивных веществ, заключенных в атомных реакторах, вселяет в меня тревогу. Бомбу, убившую в Хиросиме сто сорок тысяч человек в течение месяца, приравнивают к пятнадцати килотоннам – по современным стандартам, это совсем немного. В ядре средних размеров атомного реактора, из тех, какие работают сейчас по всему миру, находится в семьсот раз больше радиоактивных веществ, чем в «Малыше», сброшенном на Хиросиму.

Файфшир опустил глаза на свой раскрытый блокнот.

– Согласно вычислениям, подготовленным для меня специалистами, содержимого всего одного реактора хватит, чтобы убить восемьдесят четыре миллиона человек – иными словами, все население Британских островов, Канады и Австралии, и еще десять миллионов останется. А сейчас на одних только Британских островах работают шестнадцать атомных электростанций и в общей сложности сорок два реактора. И это не считая других ядерных комплексов – например, таких топливоперерабатывающих заводов, как Уиндскейл. В Канаде тринадцать реакторов, в США – двести четыре. Думаю, все вы помните пожар в Уиндскейле в пятьдесят седьмом году, вызвавший выброс в атмосферу радиоактивных изотопов. В результате миллион галлонов молока от коров в радиусе двухсот квадратных миль пришлось просто вылить. А ведь это был, можно сказать, совсем незначительный инцидент! И до сих пор местные жители сообщают о резком росте случаев рака в округе. Впрочем, статистики у нас нет, так что подтвердить или опровергнуть эти данные невозможно. В последнее время я разговаривал со многими видными учеными в сфере атомной энергетики, в том числе и с сэром Айзеком. Одни из них выступают за ее расширение и развитие, другие – против.

Каждому я задавал один и тот же вопрос: каковы будут немедленные, среднесрочные и долговременные последствия взрыва атомного реактора? Я просил ученых сосредоточиться на трех системах, используемых у нас в стране: магноксовых реакторах, реакторах с газовым теплоносителем и реакторах с водяным охлаждением. Последних у нас сейчас всего два – в Сайзуэлле и в Хантспил-Хеде, но это самая распространенная система во Франции и в США, и строительство других таких же реакторов планируется и у нас. Каждый из десяти ученых, с которыми я говорил, начинал свой ответ с одной и той же оговорки: мы, мол, не знаем точно, что произойдет в случае взрыва и можем говорить об этом только предположительно. Вдумайтесь, джентльмены. Мы не знаем, что произойдет! Много ли вам известно рукотворных катастроф, результаты которых невозможно предсказать?.. Далее ученые говорили, что взрыв атомного реактора приведет к катастрофе, масштаб которой будет зависеть от типа и силы взрыва – то есть от того, вызван ли взрыв какими-то внутренними неполадками в реакторе или взрывным устройством, а также от силы и направления ветра и от погодных условий в целом. Если пассажирский лайнер, полный людей, рухнет на город, погибнут все, кто находился в самолете, и все, кто был на земле на расстоянии двухсот ярдов от падения; но дальше этого дело не пойдет. Если автомобиль потеряет управление, возможно, погибнут водитель и пассажиры, возможно, те, кто окажется у него на пути; но на том все и кончится. Если террорист взорвет бомбу посреди улицы, погибнут или будут ранены те, кто в этот момент находился рядом. Не более того. Однако атомные реакторы – совсем другая история. В компьютер Комиссии по изучению атомной энергии было введено большое количество данных – и вот к каким выводам пришла машина.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация