— А когда вы говорите таким сухим тоном, я сразу понимаю, что вы юлите и скрытничаете. Возможно, это вам трудно будет сыграть моего любовника. Но не волнуйтесь, я буду в маске. Моя внешность не вызовет у вас отвращения.
— Разве поцелуй прошлой ночью не доказал, что я считаю вас привлекательной?
— Единственное, что поцелуй доказал прошлой ночью, — это то, что вы очень любите манипулировать людьми. Хотя, знаете… сегодня я готова сыграть роль вашей любовницы, Алекс. Но в реальности отношения между нами невозможны, помните об этом.
Переполненная яростью, она устремилась в особняк.
Глава 10
Алекс знал, что Габриэлла — принцесса. Но теперь он также знал, что она невероятно красива. Ее королевскую стать подчеркнула золотая маска. Он не мог не заметить, что в дизайнерском платье, подчеркивающем изгибы ее фигуры, она выглядела просто сногсшибательно.
Правда, платье было более закрытым, чем хотелось бы Алексу. Но ее золотистые волосы струились по плечам. Как оказалось, она была намного более изящной, чем он мог представить.
Принцесса несмело шагнула вперед, тут же споткнувшись на высоких каблуках.
— Черт! — произнесла она, выпрямившись.
Алекс улыбнулся.
— Вы прекрасно выглядите! — В его комплименте не было ни слова лжи.
— Неужели.
Внутри у Алекса все сжалось, — конечно, принцесса не забыла обиду.
Габриэлла сильно отличалась от всех знакомых Алексу женщин. Пример родителей никак не повлиял на ее жизнь, она осталась чистой и невинной.
Алекс вдруг четко осознал: да, он хотел ее, но мог причинить ей только боль.
— Пойдем на бал, Золушка?
— Если я Золушка, то вы моя фея‑крестная?
— Ни в коем случае. Феи все время что‑то дарят своим крестникам. — Он улыбнулся. — Я не так бескорыстен.
— А что именно вы надеетесь получить взамен на ваши подарки?
— Я уже получил подарок: вы прекрасно выглядите, я любуюсь вами.
Габриэлла вновь покраснела, и Алекс заметил это.
— А вы… Вы похожи на Призрак оперы, — осторожно заметила она.
Он коснулся своей белой маски.
— В этом и суть.
— Конечно, вам недостает отвратительных шрамов.
— Мои шрамы носят метафорический характер.
Она хорошо держалась. На мгновение Алекс даже забыл, что они здесь для того, чтобы найти картину.
Время словно замедлилось.
— Предлагаю вам прямо сейчас заняться делом, — уверенно произнесла Габриэлла.
На этот раз она взяла его за руку. Алекс отчаянно пытался сосредоточиться, но все время думал лишь о нежной коже принцессы.
Они подошли к двери в бальный зал, и слуги открыли двери перед ними.
— Я чувствую, что должен поклониться, — сказал Алекс, шепча слова прямо в ухо принцессе. — Но в моем возрасте это опасно… боли в спине, знаете ли.
Она кинула на него насмешливый взгляд:
— Прекратите.
— Но это так весело.
Она закатила глаза, и он повел ее в бальный зал, где пары уже танцевали.
— Невероятно красиво, — восхитилась она, глядя на высокий расписной потолок и стены, витиевато украшенные светильниками и белоснежным молдингом.
Никакого интереса к нарядам других женщин. Конечно нет. Габриэлла предпочитала искусство и архитектуру.
— Габи, — позвал принцессу Алекс, и, на удивление, она не ответила ему привычным раздражением. — Если вы будете продолжать с интересом рассматривать стены, а не меня, никто не поверит, что между нами что‑то есть.
Он повел ее в глубь зала, в сторону танц‑пола, и ее внимание опять сосредоточилось на стенах.
— Не вижу никакой проблемы, — сказала она, отвлекаясь.
— А я вижу.
Алекс выбрал момент, чтобы крепко обхватить ее руками. Ее внимание переключилось на него.
— Что мы делаем?
— Танцуем, — сказал он и повел ее в танце.
— Неужели? — согласилась она, положив руку ему на плечо.
Она стиснула пальцы в кулак, как будто боялась слишком тесно к нему прикасаться.
— Не забывайте, сегодня мы смотрим только друг на друга. Сегодня мы останемся здесь ненадолго и заставим всех поверить в то, что я не могу выдержать и секунды без вас.
Габриэлла напряглась.
— Мы и так сейчас с вами.
— Нет, я о другом.
— О чем же? — прошептала она, ее темные глаза были полны страха, любопытства и возбуждения.
— Мы ведь можем остаться наедине? Я заключу вас в объятия — и не будет пределов тому, что случится дальше.
Она шумно сглотнула.
— И что… все будут думать, что это произойдет?
— Да. К концу нашего танца никто не будет сомневаться, что в момент, когда останемся одни, мы будем заниматься отнюдь не обсуждением искусства.
Он притянул ее ближе. Мелодия изменилась, но он не отпустил ее, а продолжал медленно двигаться в такт музыке вместе с Габи.
— Но мы, — сказала она, — рассматриваем картины.
— Конечно, — сказал он, не отрывая глаз от нее. — Прикоснитесь к моему лицу, Габриэлла.
— Что?
— Я хочу, чтобы вы нежно коснулись моего лица. Я хочу, чтобы вы провели пальцами по щеке и подбородку и по моей груди…
— Зачем? — недоуменно спросила она.
— Так надо.
Сердце Алекса, казалось, забилось чаще.
Она подчинилась его приказу, хотя выражение ее лица оставалось испуганным. Мягкая кожа ладони касалась его лица, Алекс ощутил легкое прикосновение нежных пальцев… сначала к щеке, затем к подбородку и груди. Он был уверен, что она чувствовала его сердце, бившееся под ее ладонью.
Не сводя глаз с принцессы, Алекс медленно сплел ее пальцы со своими и, поднеся ее руку к своим губам, поцеловал.
— Вы очень хорошо владеете искусством флирта, Алекс. — Она провела рукой по его шее, поглаживая кожу. — Интересно, что могло бы произойти, если бы вы были… настоящим?
— Почему бы вам не заставить меня быть таким, Габриэлла?
— Скажите правду, — проговорила она, придвигаясь к нему. — Вы играете со мной с момента нашей встречи. Итак, если вы хотите, чтобы я пошла на ваши условия, отбросьте все ваши ужимки хотя бы на одно мгновение.
— И что я получу взамен?
— Что захотите.
Алекс понимал, что Габриэлла не очень понимала, как сильно рискует. Он мог бы предложить ей передумать, но не сделал этого.
