Теперь столкновение стало неизбежным. 21 декабря 1813 года первые союзные войска (250 тысяч солдат) форсировали Рейн на протяжении от Кобленца до Базеля.
Началась французская кампания.
2. «ВРАГ ВСТУПИЛ НА ЗЕМЛЮ ВОГЕЗОВ, КАК НА ПОРОГ ГОСТИНОЙ»
3 января 1814 года, оказавшись на территории Франции — во Фрайбурге-им-Брайсгау, городе, который Франция приобрела в эпоху Людовика XIV, — и готовясь форсировать Рейн, Александр I написал своему бывшему наставнику, швейцарцу-республиканцу Лагарпу, растившему его более десяти лет, письмо, позволяющее понять волновавшие его чувства:
«Позвольте мне сказать Вам, что, если, помимо деяний Провидения, делу независимости Европы оказали какую-то услугу мои упорство и энергия, проявленные в последние два года, я обязан ими Вам и Вашим наставлениям. В трудные минуты ко мне всегда являлась память о Вас, и меня поддерживало желание быть достойным Ваших забот, заслужить Ваше уважение. И вот мы с берегов Москва-реки
[35]добрались до берегов Рейна — и собираемся в ближайшие дни его форсировать. Будучи столь близко к Вам, я испытываю сладостное утешение, осознавая, что я смогу сжать Вас в моих объятиях и вновь выразить уже вслух всю благодарность к Вам, которая будет теплиться в моем сердце до самой могилы. Это будет один из самых счастливых дней моей жизни. Через четыре или пять дней я увижу свою сестру
[36] в Шаффхаузене, где я рассчитываю задержаться до (29 декабря) 10 января; вслед за тем я проведу несколько дней в Базеле, прежде чем продолжить наш путь вглубь Франции. Я Вам буду рад всюду, где Вы сможете ко мне присоединиться. Имейте в виду, что Вас ждут с живейшим нетерпением.
Прощайте, мой драгоценный, мой истинный друг; я Ваш сердцем и душой на всю жизнь»
.
[37]
Итак, в январе 1814 года, когда французская кампания только начиналась, царь думал о Провидении, о просветительском образовании, полученном от старого учителя и о «борьбе за независимость Европы». Как можно увидеть из письма, он был спокоен и уверен, что войска коалиции вполне способны двинуться на французскую землю. И первые недели кампании показали его правоту.
Люди и планы: соотношение сил и разные стратегии
В декабре 1813 года, накануне вторжения, у союзников на руках было много козырей, в том числе точный план кампании и колоссальные людские ресурсы.
План союзников, разработанный в ноябре, был закончен в ходе военных переговоров (19 ноября) 1 декабря во Франкфурте в присутствии союзных монархов и Меттерниха: все считали, что надо действовать быстро и не дать Наполеону времени восстановить свои войска
. Тем не менее окончательное оформление плана, в котором Александр I участвовал лично
, не обошлось без споров и трений: в то время как австрийцы предлагали двинуться по территории Швейцарии, Александр I, желавший уберечь от войны родину своего дорогого Лагарпа, требовал, чтобы все армии переправлялись во Францию только через Рейн. Но его план не был принят всеми, и, хотя швейцарцы в начале декабря провозгласили нейтралитет, двумя неделями позже австрийцы вторглись на территорию Швейцарии, не преминув вызвать гнев царя
[38]. Считая, что Меттерних его одурачил, Александр долго держался с ним холодно.
План кампании предусматривал, что большинство солдат коалиции (русские, пруссаки, австрийцы, шведы, баварцы, вюртембержцы, голландцы, немцы) вторгнутся на французскую территорию с севера и востока; тем временем уступающие им численностью англичане, испанцы и португальцы под руководством герцога Веллингтона (72 тысячи человек) и генерала Уильяма Генри Клинтона (50 тысяч человек), уже преодолевшие Пиренеи и вступившие на французскую территорию (7 октября 1813 года они форсировали пограничную реку Бидассоа, а в декабре Веллингтон уже был в Сен-Жан-де-Люсе), — будут двигаться к Тулузе. В письме от 10 ноября 1813 года к Бернадоту, ставшему наследным принцем Швеции, Александр I объяснил общую логику плана: четыре армии, Богемская, Силезская, Итальянская, а также армия Веллингтона, будут расположены так, что составят большой круг, который по мере их одновременного продвижения будет сокращаться, и войска будут понемногу приближаться «к центру круга, то есть к Парижу или к генеральному штабу Наполеона»
.
В начале января все три армии, находившиеся вдоль Рейна, были переданы под верховное командование австрийского фельдмаршала и генералиссимуса Карла Филиппа фон Шварценберга.
43-летний князь хорошо был знаком с главными действующими лицами этой войны: с Наполеоном он встретился на полях сражений под Ульмом и Аустерлицем, был австрийским послом в Петербурге в 1808–1809 годах, где часто видел Александра I, а затем был назначен послом к Наполеону и вел в этом качестве переговоры о браке императора французов и Марии-Луизы. В ходе войны 1812 года он командовал австрийским корпусом, предоставленным Наполеону императором Францем, а в 1813 году стал сражаться против Наполеона и возглавил армию союзников в Лейпцигской битве. Мы видим, насколько активно Шварценберг участвовал в великих событиях 1805–1813 годов, как военных, так и дипломатических.
Первая из трех союзных армий, созданных в 1814 году, носившая имя «Большой армии» или «Богемской армии», была самой важной из трех — ее сопровождали союзные монархи. Она была и самой многочисленной. Находясь под прямым командованием Шварценберга, она располагала 200 тысячами солдат и 690 орудиями, в том числе 61 тысячей русских солдат
[39] и 210 русскими орудиями. В ее состав входили легкие австрийские дивизии Бубны, австрийские армейские корпуса Коллоредо, Вимпфена, Дьюлаи, Бианки, Морица и Людвига фон Лихтенштейнов, кавалерийские корпуса (казаки и гусары) Витгенштейна, кавалерийские казачьи корпуса атамана Платова, состоявшие из множества полков, происходящих из разных регионов (черноморские казаки, оренбургские казаки…), три баварских кавалерийских дивизии под командованием графа фон Вреде и подразделения вюртембергской пехоты под командованием князя Вюртембергского
. Кроме того, армия включала резервные войска под командованием великого князя Константина Павловича и Барклая де Толли — австрийскую пехоту, корпус русских гренадеров, прусскую и российскую гвардию, а также кавалергардов. Наконец, стоит заметить, что кроме этих регулярных войск, в кампании приняли участие и нерегулярные кавалерийские полки, нерусские по составу: двадцать башкирских полков, четыре полка крымских татар и три полка калмыков
, — что придавало русской армии многонациональное и многоконфессиональное измерение.
