— Верно, здесь оно течет медленней.
Я была удивлена, и это сразу бросилось в глаза королю.
— Вам очень многое хотелось бы увидеть и услышать? — подкупающе улыбнулся правитель. — Раз вы не знали о времени, то, полагаю, мой сын не рассказывал подробностей о нашем королевстве. Это в его духе.
— Да уж, — фыркнула я, — хотелось бы узнать больше.
В ответ на мои слова прозвучал еще один хлопок, и мы с королем вдруг очутились на краю высокого утеса в миниатюрной, но очень красивой беседке. Пока я озиралась, ирийский правитель присел на широкую лавочку без спинки, повернулся в сторону крутых горных склонов и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая устраиваться поближе.
— Давайте пообщаемся, пока мальчики заняты рассказами обо всем, произошедшем за время разлуки. Можете спрашивать о том, что хотите узнать.
Эти слова тут же пробудили небывалый энтузиазм. Чего только мне не хотелось разведать, но главный вопрос, который требовал немедленного ответа, это: кто проклял принца и заключил его в артефакт?
— Я.
Что-то подобное я заподозрила, услышав, как ирийские красотки умоляли правителя сохранить магический дар Луча в человеческом теле. А еще тот факт, как король одним хлопком обратил всех в людей.
— За что?
— Находите, я был слишком суров?
Ну-у-у, если бы меня папа запер в какой-нибудь шарик, обязав сто лет служить людям, едва ли я могла бы прийти в неземной восторг.
— Учитывая характер вашего сына, для него это было непростое испытание.
— Я понимаю. Порой мы суровее именно с теми, кого больше всего любим. Поверьте, его здесь все обожают. Сола сложно не любить, даже невозможно. Он ведь точно знает, как именно вам понравиться. Не правда ли?
Король улыбнулся, а я улыбнулась в ответ. Правитель обладал потрясающей способностью располагать к себе. Даже от его слов исходило удивительное тепло. Глаза светились подкупающей искренностью, каждая черточка лица дышала настоящей и столь редко встречаемой на земле добротой.
— Он с самого детства обладал этим удивительным даром — предсказывать будущее. Самый младший ребенок, мы баловали его как могли.
— Вы?
— Все, кто его окружал.
— А где… — Я замялась, не зная, можно ли спрашивать про мать Кийара.
Правитель снова улыбнулся без малейшего намека на недовольство, а потом продолжил:
— Когда-то мой отец спускался на землю, чтобы выбрать себе жену из людей. Тогда оба наших мира были очень близки.
— Ему пришлось обратиться в человека?
— Ирий населяют сущности, которых нельзя назвать людьми. Мы имеем два облика: один — это дух. Он позволяет нам летать, проходить через пространство, управлять теми материями, что недоступны людям. Второй облик ближе к человеческому. Но мы неуязвимее, сильнее, быстрее, выносливее. Нам сложно причинить вред, боль. Мы обладаем сильной магией. Обе личины можно менять по собственному желанию.
— Поэтому вас называют свободными духами?
— Совершенно верно.
— А вам доступно заключить любого подданного в тот облик, в который пожелаете? Даже заморозить магию?
— Я правитель этого королевства. Мне доступно многое. Сила переходит вместе с солнечным венцом, — он указал на свою корону, — когда прежний владыка назначает своего преемника.
Когда мой отец спустился на землю и полюбил земную девушку, ему не повезло остановить свой выбор на той, которая обладала прекрасным лицом, но черной душой. Ее породили темный дух и земная женщина, и она унаследовала черный дар отца. Колдунья хотела заполучить солнечный венец в свои руки. Решив, что гибель мужа позволит ей стать более могущественной и править Ирием, она заточила короля в золотой шар, решив его утопить.
— И он не догадался заранее?
— Он и правда любил жену и разгадал ее намерения слишком поздно. К тому же ее поддерживали темные духи, и отец оказался в безвыходном положении. Накажи он колдунью без серьезных оснований, обвини без доказательств, и разразилась бы война. В ней могли погибнуть многие, а в первую очередь люди.
— Он принес себя в жертву? А дальше?
— Солнечный король канул без вести. Наш род мог прерваться, если бы на помощь Ирию не пришли люди. Они отправили на поиски колдуньи лучших следопытов.
— А что могло случиться с землей, не сохрани власть светлые духи?
— Погрузив землю в вечную темноту и ночь, править стали бы темные.
— Я читала легенду про следопыта. Ему в дар был поднесен артефакт предсказаний.
— Да. Отец заключил в шаре часть солнечной силы, хотя тот артефакт и не обладал столь мощными способностями, как мой сын. Его силы хватило лишь на сто лет. Однако именно с тех самых пор в нашем королевстве почитают следопытов.
— Расскажите, как Кай стал артефактом?
— В Ирии каждый житель обладает определенной магией, а забота о людях важнее всего. Это наше главное предназначение.
Матерью младшего сына была одна из моих подданных, очаровательная девушка — дух. Солнечному Лучу достались ее обаяние и ее свободолюбие.
Мать Сола покинула нас несколько веков назад, отправившись на поиски новых миров и желая узнать, что лежит за пределами знакомых королевств. Свобода всегда манила ее больше семейных уз.
Сын напоминал мне о ней, возможно, поэтому я был так снисходителен ко всем его проделкам. Он не любил слушать чужих указаний и обожал проказничать в своей особенной манере. На него сложно злиться. Пожалуй, я оставался единственным, к чьим словам он прислушивался. Старшие сыновья всегда являлись моей опорой в деле заботы о людях, а младший любимый ребенок ставил себя выше земных созданий, в чем имелась и моя вина. Когда я осознал, какую опасность это несет, учитывая его дар, принял решение связать сына волшебными узами.
— Откуда у него такой дар?
— Мой дед был великим предсказателем.
— А почему Кай не сделал попытки сбежать, если предвидел, что произойдет?
— Сын любит меня. Он понимал, что я действую не во вред ему, а желая спасти. И не мог пойти против моей воли, как и совладать с силой правителя. Сын должен был поставить себя на место людей и для начала помогать им в облике духа, являясь слугой, исполняющим чужие желания.
— Слугой, — хмыкнула в ответ, — да они все ему поклонялись.
Король улыбнулся моему замечанию и продолжил:
— Последующие сто лет я обязал его прожить в человеческом теле под защитой охранных чар, не позволяющих погибнуть раньше срока.
— Но дали возможность избавиться от проклятия?
— Тяжело наказывать собственного ребенка.
Даже ради его блага.
Следующая интересующая тема была несколько щекотливой, чтобы ее поднимать, но в конце концов я ведь не невинная принцесса, поэтому…
