Некоторое время Пони обдумывала услышанное, и внезапно чувство тревоги вернулось в десятикратном размере. Она верила в Роджера He-Запрешь — человек он находчивый и умный. И все же не ровня Маркало Де'Уннеро! Как и Браумин Херд.
У женщины даже мелькнула мысль изменить планы и сначала отправиться в Палмарис. Однако на одной чаше весов лежала судьба ее дорогих друзей, а на другой — долг гораздо более весомый, долг по отношению ко всему Хонсе-Биру, ко многим тысячам людей. Тот самый долг, который в свое время подвигнул ее отправиться в Барбакан, чтобы сразиться с демоном. Нет, ее путь лежит на северо-восток, к Мидалису, и она последует этим путем, отложив в сторону все личное и сохраняя веру в друзей.
Дейнси все еще оставалась в жилых комнатах трактира «У доброго друга» с Белстером О'Комели, который после того, как Пони занялась его лечением, чувствовал себя значительно лучше. Щеки старика окрасил бодрый румянец, ноги вновь обрели способность носить его крупное тело. Он стоял за стойкой, обслуживая многочисленных клиентов, и при виде Пони пролил буквально реки слез, сорвавшись с места и заключив ее в объятия, — словно отец, после долгой разлуки встретившийся с любимой дочерью.
Его радость, однако, пошла на убыль, когда она стала расспрашивать о Дейнси.
— Она у себя, совершенно извелась из-за Роджера.
Пони выскользнула из объятий Бел стера, и тот, понимая ситуацию, не стал ее удерживать. Она прошла за стойку и потом по недлинному коридору к комнате Дейнси.
Негромко постучалась и, не получив ответа, мягким нажатием открыла дверь. Дейнси сидела в кресле у окна, глядя в ночь.
Женщина неслышно приблизилась к ней, и Дейнси лишь тогда заметила ее, когда Пони положила ладонь ей на плечо. Ее подруга повернулась и упала в раскинутые для объятия руки Пони.
— Снова очередная заваруха, верно? — спросила она. — Похоже, неприятности находят тебя, даже если их не ищешь.
— Да, Роджер, видимо, угодил в беду, — не стала спорить Пони, постаравшись, чтобы ее голос прозвучал как можно более беззаботно, поскольку голос подруги, мрачный, полный страха, ее просто напугал. — Друзьям Роджера никогда не было нужды просить его о помощи. Помнишь, как вы с ним приходили ко мне в замок в Урсале? И какие высокомерные взгляды бросали на меня придворные, и с каким вызовом в глазах смотрел на них твой Роджер?
— Да уж. И хотя все они сплошь были вельможами и сановниками, и долго учились, как воевать, и доспехи на них весили больше, чем мы с Роджером, вместе взятые, но если бы дошло до драки…
— …этим напыщенным дворянчикам потом долго пришлось бы отлеживаться, — закончила Пони, и Дейнси наконец тоже улыбнулась.
— Он хочет помочь Браумину, потому и задержался.
— Да, Смотритель так мне и сказал, — ответила Пони.
— И тут, наверное, не обошлось без этого подлеца Де'Уннеро.
— Ну, Де'Уннеро в таком случае можно лишь пожалеть.
Пони провела с подругой несколько часов, а потом ушла к себе в комнату. Уснула она много позже, чем намеревалась, и, проснувшись, обнаружила, что Белстер и Дейнси уже ждут ее и перед ними на столе лежат набитые припасами седельные сумки.
— Нынче ночью я разговаривал со Смотрителем, — объяснил Белстер. — Мы знаем, что ты торопишься.
— Нам будет недоставать тебя, — вздохнула Дейнси.
Час спустя Дар уносил Пони из Дундалиса, рядом с ней скакал кентавр.
До Вангарда путь неблизкий, а зима уже разгулялась вовсю.
Однако оба понимали, что этот неприятель — ничто по сравнению с тем, с которым им вскоре предстоит встретиться лицом к лицу, и потому мелкие неудобства пути не пугали спутников.
Что касается Пони, для нее существовали лишь три цели: уничтожение Де'Уннеро, возвращение короны законному владельцу и спасение сына.
ГЛАВА 21
ЦЕНА ПРЕДАННОСТИ
— Сезон заканчивается! — надтреснутым голосом возвестил старый торговец рыбой. — Покупайте речную треску и белого окуня! Сезон заканчивается!
Низко наклонившись над тележкой, он с видимым усилием толкал ее по мощенной булыжником улице Палмариса в северо-восточном квартале, неподалеку от аббатства Сент-Прешес.
— Сезон заканчивается! — снова закричал он, поднял руку и пригладил длинную седую бороду — одновременно незаметно поправив, поскольку та съехала набок.
К тележке подошли двое абеликанских монахов в коричневых рясах.
— Говоришь, сезон заканчивается, добрый торговец? — спросил один из них.
— Ну да.
Теперь братья стояли совсем рядом с тележкой.
— Господин Не-Запрешь? — спросил один из них, по имени Хойет; на лице его отразилось искреннее любопытство.
Роджер поднял взгляд, повторил свой призыв и подмигнул монахам.
— Отличная маскировка, — с одобрением заметил второй брат, Тарин Дестау. — Уж сколько лет я прослужил в Чейзвинд Мэнор помощником епископа Браумина, и то, стоя сейчас перед тобой, с трудом тебя признал.
— Так и было задумано, — с невозмутимым видом ответил Роджер.
Монахи посмотрели друг на друга, усмехнувшись.
— Так вам белого окуня, значит? — громко спросил Роджер, завидев пару проходивших мимо жителей Палмариса. Порывшись в тележке, он достал оттуда рыбу, уже явно лежалую. — Прекрасный выбор, любезные! Прекрасный выбор!
Брат Хойет с опаской взял в руки вонючую рыбину.
— Как там епископ Браумин? — опять понизив голос, спросил Роджер. — Я опасался, что если не Де'Уннеро, то Эйдриан убьет его, как только Палмарис окажется в их руках, но, насколько я понимаю, он после этого уже не раз выступал перед народом.
— Да, он несколько раз обращался к людям, заявляя о том, что поддерживает короля Эйдриана, — вздохнул брат Хойет.
— Чтобы успокоить горожан и предотвратить резню, без сомнения?
— Он поддерживал и Маркало Де'Уннеро, — сокрушенно добавил Дестау, и Роджер против воли вздрогнул.
Его опасения оправдывались. Без сомнений, дело здесь было в одержании души бывшего епископа значительно превосходящим его в магическом мастерстве человеком. Потому что никогда, ни из страха перед самой страшной угрозой, ни даже ради блага людей, которым он служил, епископ Браумин Херд по доброй воле и в здравом уме не встал бы рядом с бывшим монахом — разве что если бы они стояли под виселицей и петля была бы уже накинута на шею Де'Уннеро!
— Он обращался к горожанам с просьбой ради славы и благополучия Хонсе-Бира принять короля Эйдриана и изменить несправедливое мнение о брате… я хотел сказать, об аббате Де'Уннеро, признать его в качестве законного главы аббатства Сент-Прешес, а в скором времени и отца-настоятеля церкви Абеля.
