Игнорируя слова друга, Роджер присел на корточки и занялся тяжелыми кандалами на его ногах. Тут запор был посложнее, чем на дверях, но во всем Хонсе-Бире лучше Роджера He-Запрешь никто не умел открывать какие угодно замки!
Спустя всего несколько мгновений щиколотки епископа были освобождены от оков.
— А как же мы? — спросил стоящий рядом узник.
Херд умоляюще посмотрел на Роджера, но тот покачал головой.
— Наверху полным-полно стражников, — объяснил он. — Я не уверен, что мне удастся вывести даже тебя одного, что уж говорить об остальных!
— Но здесь находятся не преступники, а люди, преданные мне и нашему делу, — возразил Браумин. — Не проси меня просто бросить их здесь!
— Я и не собираюсь просить, — отозвался Роджер. — Я вынужден просто пропустить твои слова мимо ушей.
Стоящие вокруг люди что-то возмущенно забормотали.
— И если эти достойные граждане действительно преданы тебе, они меня поймут. Тебя совершенно необходимо вывести отсюда, а потом как можно скорее и из города.
Епископ, потемнев лицом, не отрываясь смотрел на Роджера.
— Здесь, в Палмарисе, ты вел, насколько я наслышан, весьма странные речи. Но я знаю, что епископ Браумин Херд никогда не сделал бы это по доброй воле.
Последние слова буквально подкосили епископа. Он покачнулся, и плечи его внезапно затряслись от рыданий. Роджер обнял Браумина, ободряюще похлопав его по спине. В конце концов тот взял себя в руки и смог взглянуть в глаза другу.
— Он завладевал моим телом, — прошептал Браумин. — Эйдриан, наш король. А у меня не хватало сил воспротивиться его вторжению. Он обладает невероятной мощью, Роджер, просто невероятной!
— Поэтому-то ты и должен следовать за мной. — Роджер He-Запрешь решительно обвел взглядом остальных узников. — Я должен вывести его отсюда, чтобы он смог рассказать правду о короле Эйдриане, чтобы наш новый король больше не использовал его ради своей выгоды! Я прошу вас о великой жертве — остаться в этой темнице и сделать это во благо королевства.
Роджер не стал ждать ответа. Он перевел взгляд на Херда — тот, похоже, больше не был настроен спорить, — схватил его за руку и потащил за собой, не обращая внимания ни на протесты узников, ни на укоры собственной совести.
На самом деле Роджеру ужасно не хотелось бросать здесь этих несчастных, но он не видел способа вывести их из Чейзвинд Мэнор. Мелькнула мысль освободить их от кандалов, но он отбросил и ее. Чего он добьется таким образом? Им это не поможет, без сомнения. Разве что в тщетной попытке вырваться на свободу они отвлекут на себя внимание стражников и тем самым немного помогут ему…
Нет. Он не станет приносить их в жертву.
Роджер повел епископа вверх по лестнице. Попросив его подождать, сам он прошмыгнул в караульное помещение. После чего широко распахнул дверь и жестом велел епископу следовать за собой. Тот, однако, буквально замер на месте, с ужасом глядя на солдата, который корчился на полу, тщетно пытаясь вдохнуть перерезанным горлом воздух.
— Роджер, что ты натворил? — с трудом выдавил из себя Браумин Херд, но тот шикнул на него, указывая на второго стражника, сладко спящего за столом, уронив голову на руки.
— He заставляй меня убивать и этого, — прошептал Роджер, и в голосе его слышались нотки искреннего сожаления.
Они, соблюдая крайнюю осторожность, двинулись темными коридорами Чейзвинд Мэнор. Друзья почти выбрались наружу, когда позади них поднялась суматоха. Сначала послышались истошные крики надзирателя, затем кто-то завопил:
— Держи их!
— Бежим! — Роджер потащил епископа в темноту ночи.
Сзади раздавались крики преследователей. Друзья бросились к стене.
— Залезай!
Браумин, обладая явными излишками веса, с трудом подтягивал свое тело вверх. Роджер изо всех сил подталкивал его снизу.
— Брат Хойет ожидает тебя, — сказал он. — Беги к нему!
Последнее усилие, и епископ оказался на стене. Он, однако, замешкался и даже протянул Роджеру руку.
Тот покачал головой.
— Торопись! — умоляюще сказал он и рванул прочь.
Не успев добраться до середины двора, Роджер понял, что его заметили.
Он продолжал бежать, стараясь увести преследователей как можно дальше от того места, где оставил Херда. Завернув за угол огромного здания, он изменил направление, едва не наткнувшись еще на одну группу стражников.
Роджер попытался вернуться, но дорогу ему преградили стражники, широкой цепью бегущие сзади.
— Стойте! — закричал он, резко остановившись и вскинув руки. — Я все объясню!
Не обращая на его слова никакого внимания, первый подбежавший к нему стражник взмахнул коротким мечом, и Роджер почувствовал, что голова у него словно раскалывается на части.
А потом все исчезло.
Когда известие о побеге достигло аббатства Сент-Прешес, Маркало Де'Уннеро оно не слишком удивило. Он знал, что затевается нечто подобное. Его шпионы давно следили за Дестау и Хойетом как уличенными в неблагонадежности и быстро засекли тех братьев, которые могли стать пособниками этих предателей. Новоявленного аббата удивило другое — бесстыдная наглость их действий. Вытащить епископа Браумина из самой надежной тюрьмы города! Он-то думал, что Хойет и Дестау сами собираются сбежать из Палмариса.
Спустя несколько мгновений Де'Уннеро покинул аббатство. Поскольку его люди следили за монахами все предыдущие дни, он знал, где их искать.
К этому времени город уже ожил. Солдаты носились по улицам, оглашая воздух яростными воплями.
Не обращая внимания на суматоху, Де'Уннеро свернул в темный проулок. Он почувствовал, как внутри поднимает голову зверь, и не стал останавливать его.
Вскоре из переулка выскочил огромный тигр, который понесся к берегу залива, где за две ночи до этого были замечены братья Хойет и Дестау. Де'Уннеро понимал, что они попытаются как можно быстрее переправить Браумина на другую сторону Мазур-Делавала, чтобы отправить его дальше, в Санта-Мер-Абель.
Прячась в тени, полосатый зверь заметил приближение лодки. Возникло острое желание прыгнуть в воду, перевернуть утлое суденышко и разорвать на части тех, кто там находится. Однако в нем еще оставалось что-то от мыслящего существа, и Де'Уннеро сдержал порыв. И был вознагражден за это несколько минут спустя, когда заметил на берегу три фигуры: два человека вели под руки третьего.
Они вошли в воду и направились к лодке, но при виде огромного хищника, неожиданно ринувшегося на них, без малейших колебаний Хойет и Дестау оттолкнули епископа Браумина и, выхватив оружие, кинулись навстречу нападавшему.
— Епископ! Беги! — отчаянно закричал Хойет.
Херд заметил приближавшуюся к нему лодку, но заколебался, оглядываясь на молодых монахов, которые самоотверженно заступили дорогу оборотню.
