— Разве старым друзьям нельзя вместе поужинать в ресторане и хорошо провести время?
Поужинать в ресторане? Секс — это одно, но пойти туда, где люди могут увидеть их вместе…
До официального удочерения Рэйн не могла позволить себе ни одного неверного шага. А Макс Форд очень известный актер, и кто-нибудь непременно обратит на них внимание.
— Бывшие любовники разгуливают по городу, мэр которого — мой отец? Э, нет. — Обычно она ненавидела работу своего отца, но сейчас этот факт был очень уместен. — К тому же День всех влюбленных не особенно для меня важен.
— Потому что у тебя нет парня?
— Потому что это просто обычный день. Мне не нужен романтический праздник, чтобы вспоминать о том, чего у меня нет.
Она отвернулась, не желая, чтобы он увидел какой-то глубокий смысл в том, что она сказала… или не сказала. Пожалуй, она еще никогда не получала приглашения на свидание в День всех влюбленных из жалости. Лучше провести этот день одной, чем с кем-то, кто просто проходил мимо и решил, что должен уделить ей толику своего внимания.
А секс не в счет. Она сама этого захотела, с единственной целью — снять напряжение между ними.
Рэйн поднялась:
— Мне надо отнести дрова наверх, прежде чем пойти в душ.
Макс тоже встал и положил руку ей на плечо:
— Я сам отнесу.
Рэйн смотрела, как он удаляется от нее в этом нелепом халате, и не знала, то ли смеяться, толи плакать.
— Пойду посмотрю, как там твоя одежда, — сказала она ему вслед.
Потом остановила качели и вытащила из них Эбби.
— Тебе так повезло, что ты не понимаешь, что происходит. Хочешь совет? Никогда не становись взрослой.
Глава 9
Сдерживая стон отчаяния, Макс слушал, как мама без устали расписывает прекрасную возможность, которая была бы идеальна для него и притом помогла бы городу. Все бы выиграли в этой ситуации. По крайней мере, по ее мнению.
— Сейчас самое время, — заявила она ему.
Подходил к концу второй день, снег прекратился, но все улицы были засыпаны, и машины по-прежнему выглядели как небольшие сугробы.
— Мам, я люблю театр, ты же знаешь, но ты так поздно мне об этом сказала. — Он сжал в руке трубку и отвернулся от окна спальни. Он специально поднялся сюда: для него было лучше выдерживать некоторую дистанцию между ним и Рэйн.
Когда она вышла из душа и он увидел капли воды на ее коже, ее шелковистые влажные волосы, это только усугубило его влечение. Ему требовалось срочно уйти от нее, но в воздухе витал ее жасминовый запах, и Максу было очень трудно сосредоточиться.
— Сынок, — продолжала мама, — премьера спектакля только первого апреля. У тебя почти два месяца на репетиции. А идти он будет всего неделю, так что ты успеешь вовремя вернуться в Лос-Анджелес.
Она была права. И ему действительно нравился Шекспировский театр в Леноксе. Там началась его карьера. Там он встретил Рэйн.
— Хорошо, — сдался Макс. — Пусть кто-нибудь пришлет мне пьесу. Надо хотя бы разобраться, во что меня втягивают.
Элиза издала радостный вопль:
— Я знала, что мы можем на тебя рассчитывать! Благодаря тебе мы сумеем собрать денег для театра. Там надо делать ремонт, а это дорого стоит. Ты даже не представляешь, как я тобой горжусь!
Повесив трубку, он взглянул на часы и обнаружил, что Эбби пришло время ложиться спать. Рэйн с девочкой на руках он встретил на лестнице.
— Прости. Я тут занял комнату. Не хотел помешать.
— Ничего.
Она сделала шаг по направлению к спальне, но Макс удержал ее:
— Может, спустишься вниз поговорить со мной, когда она уснет?
Рэйн пристально посмотрела на него.
— Просто поговорить, — торопливо добавил он. — Мне сейчас очень надо поговорить с другом.
Ее взгляд смягчился, плечи расслабились, а лицо озарилось нежной улыбкой.
— Хорошо, скоро спущусь. Мне кажется, с обогревателем в гостиной теперь достаточно тепло. Давай встретимся там.
Максу казалось, что где-то в промежутке между беготней от кур и коз и сексом на трюмо в ее ванной между ним и Рэйн возникло что-то новое, что-то более глубокое, чем раньше. Возможно, в нем просто говорило желание, но он совсем не был в этом уверен.
В любом случае он все еще хотел узнать, что же, черт возьми, случилось тогда, пятнадцать лет назад.
Макс направился в кухню и заглянул в холодильник, однако нашел там только козий сыр и еще какой-то сомнительный провиант. Если он останется здесь еще на какое-то время, то, пожалуй, похудеет.
Он привык к икре, стейкам, изысканной кулинарии. Да что уж там, сейчас подошел бы и хотдог, но Рэйн вышвырнет его на мороз, если он хотя бы заикнется о мясе.
Через несколько минут она спустилась вниз:
— Ну, так в чем дело?
— Я говорил с мамой. Она спросила, не хочу ли поучаствовать в спектакле, пока я в Леноксе.
Рэйн какое-то время продолжала смотреть на него, потом отвернулась, вымыла детские бутылочки, аккуратно расставила их на сушилке. Макс ждал, но она молчала. Так же не торопясь, она собрала с пола игрушки, аккуратно сложила в углу комнаты. И ни слова.
— Ничего не хочешь сказать? — не выдержал он.
— У меня был тяжелый день, Макс, и мне надо успеть поспать, пока спит Эбби.
— Почему ты это делаешь? Почему просто убегаешь, когда тебе что-то неприятно? Всегда.
Он перегородил ей дорогу к двери. В этот раз ей не удастся увильнуть.
— Я думала, мы решили не возвращаться к этой теме, — сказала она. — Если уж говорить о бегстве, возможно, тебе стоит подумать о себе?
— Я никогда не бегу, Рэйн. Это не я испугался.
В то же мгновение ее ладонь звонко шлепнула по его щеке. Макс удивленно уставился на Рэйн.
— Испугался? — гневно бросила ему в лицо она. — Да ты понятия не имеешь, как мне было страшно, когда ты уехал. Тебе совершенно невдомек, через что я прошла, так что не смей говорить мне о бегстве и страхе!
Макс потер горящую щеку и посмотрел в ее наполнившиеся слезами глаза:
— Что случилось, Рэйн? Что произошло много лет назад, если сейчас ты так бурно реагируешь?
Она смахнула слезы и отвернулась, качая головой:
— Разговоры о прошлом ничего не изменят.
Макс схватил ее за плечи:
— Помнится, сегодня днем ты была дружелюбнее. Даже не думай отрицать, что нам было хорошо вместе.
— Ты ничего не понимаешь, да? — спросила Рэйн, вырываясь из его рук. — Ты здесь случайно, Макс. А у меня здесь жизнь, ребенок, который зависит от меня. Я надеялась, что секс будет просто способом хорошо провести время и не затронет моих чувств, но вышло иначе. А когда ты сказал о театре, это стало последней каплей: меня тут же унесло в тот день, когда мы познакомились.
