Он замешкался, но потом все же произнес:
– Я подозревал, что так легко ты это известие не воспримешь, и хотел больше времени провести с тобой, чтобы ты ко мне привязалась.
Привязалась как? В постели? Он же или представлял меня всем своим людям, или мы не выбирались из кровати. Меня это уязвило.
– Даже самый потрясающий секс не стоит потери личной свободы!
– О какой свободе ты говоришь? – не понимал он.
– О свободе сказать «нет», если чего-то не желаешь, о праве самой распоряжаться своей жизнью, об уважении. Ведь чуть тебе не понравилось мое поведение, и ты тут же поставил меня на колени.
– Ты недолго на них оставалась, – бросил он.
– Но это моя заслуга, а не твое решение, – я начинала злиться.
Воран откинулся на спинку стула, о чем-то размышляя.
– Я не знаю, что для тебя сделать. Мы можем здесь немного задержаться и попытаться получше узнать друг друга, – наконец предложил он.
– У меня создалось впечатление, что для тебя понятие «получше узнать» заключается в том, чтобы не выбираться из постели, – язвительно напомнила я ему наши дни на Зеймахе. Не знаю, что вчера со мной произошло, но, к счастью, он не будет пока ко мне прикасаться.
– Ты обвиняешь меня в том, что я желаю тебя? – удивился он.
«Нет, я обвиняю тебя в том, что ты всего лишь хочешь меня», – подумала я, но ничего такого не сказала. Я попыталась взять себя в руки и подавить горечь. С одной стороны, мне хотелось накричать на него, но, с другой, я понимала, что этим ничего не решишь.
– Воран, мы говорим на разных языках. Ты не понимаешь, какими должны быть настоящие отношения между людьми и к чему я стремлюсь. Ты же чуть ли не половину жизни провел в поисках шелани, и через твою постель прошло множество женщин, которые для тебя ничего не значили. Была единственная – Айрин, но и от нее ты ушел не оглядываясь.
– Разве ты бы потерпела ее рядом? – вскинулся он.
– Речь не обо мне. Она была единственной, к кому ты был более или менее привязан, но ты бросил ее не задумываясь. Я не хочу, чтобы так же было со мной.
– Я тебя никогда не брошу! – заверил меня он.
– Конечно, не бросишь, тебе нужны дети, и ты сделаешь все, чтобы их получить, – передернула плечами я, – но вел бы ты себя так же, если бы я не могла иметь детей? Дорожил бы ты мной лишь ради меня самой, а не ради того, что я должна тебе дать? – Я видела, что он меня не совсем понимает, но не знала, как донести до него свою мысль. Как человеку объяснить разницу между чувством и желанием?
– Скажи, твой отец любит свою шелани или жену? – поинтересовалась я.
Воран удивился, и было видно, что мой вопрос сбил его с толку.
– Он не понимает такого понятия, как любовь, да и я тоже. Мы дорожим и оберегаем наших шелани и уважаем жен. Мне кажется, это лишь еще одно определение желания, – осторожно ответил он, как видно, опасаясь моей реакции.
Для меня же все встало на свои места, все те нюансы его поведения, что я чувствовала, но не могла выразить словами.
– Мой отец очень сильно любил мою мать, – с гордостью ответила я. – Она не могла иметь детей и была из простой семьи, что с вашей точки зрения делало ее абсолютно бесполезной. Вот только для него существовала лишь она одна, и это выражалось в каждом его взгляде на нее. Он не бросил ее, не заменил на другую, которая бы нарожала ему кучу ребятишек. Они удочерили меня и любили всем сердцем, я счастлива и горжусь такими родителями! Увидев пример таких отношений, я не удовлетворюсь меньшим.
Уверена, что ты никогда не сможешь понять этого и его поведение для тебя абсолютно нелогично. Поэтому ты никогда не будешь в моем сердце, и я не приду добровольно в твою постель, – заключила я, вставая.
Он тоже поднялся.
– Ты забываешь, что у тебя нет выбора! – резко бросил он, прожигая меня взглядом.
– Ты слишком доходчиво мне это объяснил! – в том же тоне ответила я. – Зато выбор есть у тебя – или отпустить меня, или действительно насиловать каждую ночь. В таком случае мне остается надеяться лишь поскорее сойти ума! – выпалив это, я вышла из комнаты, больше не в силах находиться с ним рядом.
Глава 5
Чтобы избавиться от тяжелых мыслей, я занялась домашними делами, стараясь избегать Ворана. Прошло несколько часов, и мне удалось немного отвлечься, но в довершение всех бед мне позвонила Аманда. Выслушав ее тираду о моем распутном поведении – имелось в виду мое фото с Кристофером – она перешла к вопросу о том, действительно ли я являюсь шелани принца. Мне пришлось это подтвердить. Ситуация усугубилась еще и тем, что в дверях появился Воран и начал прислушиваться к разговору.
– Кристина, ты понимаешь, что это недопустимо?! – воскликнула она.
«Неужели она на моей стороне?» – удивленно подумала я, не ожидавшая такого от Аманды.
Но она продолжила, развеяв в прах все мои надежды.
– Может, на Зеймахе это и честь, – язвительно произнесла она, – но на Земле это значит быть любовницей. Такое положение аморально и недопустимо. Ты согласна со мной?
– Да, – выдавила я.
– Я рада, что ты сама все понимаешь, – радостно произнесла она. – Я подготовлю все документы по опеке над Эрин и пришлю их тебе. Рада, что ты понимаешь, что лучше для ребенка.
– О чем вы?! – не осознавая еще, к чему она ведет, воскликнула я.
– О том, что такая мать – плохой пример для подражания и не должна воспитывать ребенка. Признай, что у меня ей будет лучше!
«Ах ты сука!» – в бешенстве подумала я, и кровь отхлынула от моего лица.
– Должна вас разочаровать, Аманда, – сладким, как патока, голосом произнесла я, – но принц Воран сделал мне предложение, о чем будет объявлено сегодня вечером, и я приняла его. – При этих словах лицо Ворана просто вытянулось от изумления. – Я стану женой принца Ворана, а Эрин – принцессой Дома Ночи. Надеюсь, вы понимаете, что лучше для ребенка? – на том конце провода воцарилось молчание.
«Надеюсь, ты подавилась своим ядом, гадюка, – в ярости подумала я. Последнее ее заявление просто переполнило чашу моего терпения. – Да сколько же можно терпеть и мириться с ее пренебрежительным отношением!» – думала я. Все годы я к ней уважительно относилась, так как она была матерью Дэвида, и смиренно сносила все придирки, но теперь мое терпение лопнуло.
– Аманда, позовите Эрин, я хотела бы с ней поговорить и сказать об этом. Думаю, будет лучше обрадовать ее сейчас.
Впервые в жизни в разговоре со мной Аманда потеряла дар речи. Выдавив что-то непонятное, она позвала Эрин. Ожидая, пока дочь подойдет к трубке, я избегала взгляда Ворана. Мы с ним уже второй день спорили по поводу брака, да ему пришлось бы на аркане тащить меня к алтарю. Аманде же удалось вырвать мое согласие за пару минут.
