Он вошел в кабинет. Рядом со шкафом для файлов лежали сложенные пластиковые сумки. Он расправил одну и сунул ее в руки Клип:
– Подержи-ка.
Ориентируясь на его голос, она протянула к нему трясущиеся руки. Ему хотелось сжать их в своих, успокоить ее, но он боялся, что растеряет всю решимость.
Он принялся на автомате перебирать документы, вынимая из шкафа свои школьные папки, медицинскую страховку, любые бумаги, на которых стояло его имя, и бросая их в открытую сумку.
Клип вздрагивала каждый раз, когда очередная стопка бумаг шлепалась в сумку.
– Я не понимаю, почему ты это делаешь.
– Я просто оберегаю их от бесконечной боли, – ответил Тибо.
– Мне кажется, ты просто потерял веру в них.
– И это тоже. – Он выдвинул нижний ящик. Там лежали всякие памятные вещицы: его детские рисунки, старые сочинения, до смешного ужасные стихи, которые он писал в школе. Он кинул все это в сумку к прочим бумагам.
– Но твоя мама совсем не хочет забывать тебя. Разве мы не могли бы что-то сделать с этим?
– Мы только заставляем ее сомневаться в себе. – Тибо забрал у Клип сумку. – Она больше не понимает, что вокруг настоящее, а что нет.
– Но ты же настоящий, Тибо. И она это знает.
– И это сводит ее с ума, – бросил он. – Она потеряла сына, Клип, в смысле – по-настоящему потеряла. Представляешь себе, каково вспоминать об этом сотню раз на день?
– Могу себе представить, – тихо отозвалась Клип. – У меня то же самое периодически случается с моим бойфрендом. Но я придумала, как с этим бороться. Значит, она могла бы тоже придумать.
– Мы с тобой проводим много времени наедине, – пояснил он. – А здесь живет слишком много народа. Мне постоянно пришлось бы бороться с «Дугой».
Телефон Клип разразился дребезжащей версией президентского гимна – звонил Нэт. Она не стала отвечать.
Тибо прошел мимо нее и понес сумку наверх. Клип пошла следом.
Посередине лестницы зажужжал его телефон. Тибо на бегу вытащил его из заднего кармана и глянул на экран – Жулик. Получается, его собственная семья не могла вспомнить его, а Итан мог?
– Похоже, Зерои в панике, – заметила Клип.
– Ничего, переживут.
В спальне родителей он открыл нижний ящик тумбочки, куда отец обычно убирал всякий мелкий хлам, с которым не знал, что делать. Там лежал набор ручек, подаренный ему Тибо на какой-то день рождения, с выгравированной надписью «Папе от Тибо». Старые записки, оставленные на память: «Не забудь забрать Т. с футбола в 4 часа». Несколько писем, которые он послал им из «Магнифика», когда поздно ночью не мог сдержаться, как человек, спьяну звонящий своим бывшим. Он собрал все это в кучу, ощущая следы непонимания и горечи, пропитавшие эти бумаги, и запихнул их в сумку.
Клип стояла, прислушиваясь к его движениям:
– Похоже, у них осталось много вещей, напоминающих о тебе. Может быть, тебе просто нужно почаще здесь бывать?
– Им нужно, чтобы я исчез и освободил их. – Он снова почувствовал тягостное чувство горечи, собирая фотографии и сделанные когда-то вручную открытки, которые мать разложила на тумбочке возле кровати, пытаясь не забыть его. Какое-то время она будет искать их, но потом воспоминания потихоньку утихнут.
И она наконец успокоится. Эта страница жизни закроется навсегда.
– Тибо, послушай! – отчаянно сказала Клип, усаживаясь на кровать. – Мне кажется, мы все-таки добились кое-какого прогресса там, на кухне. Мы могли бы рассматривать это как проект. Я могу сделать так, что они будут тебя видеть. Я могу связать тебя с чем-то, что проще запомнить, как в тех историях, которые Лили рассказывала мне о тебе.
Он бросил в сумку какую-то фарфоровую безделушку. Она разбилась. Он поднял глаза на Клип, слушая ее возбужденный голос и чувствуя, как каждое слово, словно обручем, сжимает его грудь.
– Мы будем пробовать еще, – продолжала она. – Мы можем начать с твоей мамы и Эмиля. А потом мы заставим твоего папу и Августа заметить тебя.
– А что, если мы умрем? – спросил Тибо.
Она дернулась, словно он ударил ее.
– Клип, ты же знаешь, как обстоят дела. Ты видела, как толпа разорвала Дэйви на куски. Рой охотился за той парочкой, пока не настиг их. Он не собирается останавливаться.
– Но…
– Никаких но. Если я умру через 5 минут после того, как мы выйдем из дома – или на следующей неделе, или когда там он до нас доберется, – неужели ты думаешь, что я хочу оставить моей семье эту память?
Клип спрятала лицо в ладони.
– Папа и Август могут отрицать мое существование сколько угодно, но неужели я могу позволить им находить все эти свидетельства весь остаток жизни? Эмиль и так ничего не понимает, и что дальше – он будет звонить на мой номер, и никто ему не ответит? Мама окончательно потеряет связь с реальностью? – Он и сам услышал звучащее в его голосе отчаяние и ощутил, как слезы жалости к самому себе жгут глаза.
Возьми себя в руки. Найди дзен. Отбрось все связи.
Он положил руку на плечо Клип – якобы для того, чтобы ободрить ее, а на самом деле потому, что она была спасительной ниточкой, связывающей его с реальностью, с его существованием.
– Может быть, когда-нибудь я вернусь. – Он старался, чтобы его голос звучал твердо. – Может, мы действительно возьмемся за этот проект. Но пока Рой находится в Кембрии, я не могу оставить их жить в этом аду.
Внезапно слеза скатилась по щеке Клип, но она стерла ее быстрее, чем он успел заметить.
– Хорошо, – ответила она прерывающимся голосом. – Но сейчас мы нужны Зероям. Давай я помогу тебе собраться побыстрее.
– Пойдем вниз, – сказал он и пояснил: – Август там смотрит телевизор. Альбомы с фотографиями лежат на левой колонке, возьми бледно-голубой и оранжевый. Черт, ты вообще сможешь различить их по цвету?
– Я попрошу Августа глянуть на них. – Клип вышла и направилась вниз.
В маминой комнате он уже все собрал. В комнате Августа остался только постер с Пэтти Лоу, который Тибо подарил ему на день рождения, с надписью «С любовью от брата, Т.».
Господи, да от этой патетики один шаг до жалобного вопля «Вспомните меня-а-а!».
Эмиль облегчил его задачу: он собрал все, что напоминало ему о брате, и разложил у себя на столе, словно стараясь не забыть о нем. Мысль о том, как малыш собирал все эти памятные вещи, пронзила Тибо такой острой болью, что у него прервалось дыхание. Он собрал все быстро, на автомате, стараясь не терять холодного спокойствия дзен. Так, все в сумке. Воспоминаний больше нет.
Вернулась Клип. Кто-то шел за ней по лестнице, Тибо очень надеялся, что не отец – ему отчаянно не хотелось снова видеть его.
Но это оказался Август. Он деловито следил, как Тибо вынимает фотографии из голубого альбома:
