Телега пошатнулась, когда Хэнк перешел вперед.
– Позже пришлось выкинуть отличное пальто из кротовых шкур.
Он усмехнулся при этом воспоминании, расчищая место на скамейке. Хадсон явно не привык перевозить пассажиров: все пространство внутри было захламлено ящиками, шкурами и банками с чем-то сушеным, на стенах висели ружья, рога и веревки. Освободив местечко для нас, он застелил его мягкой шкурой.
Зверолов как раз закончил, когда дверь открылась, и из лавки вышел мой начальник. Хэнк помог нам обоим взобраться в экипаж и поднялся на козлы. Он потянул за вожжи, и мы тронулись. Вокруг нас опасно закачались различные инструменты, капканы и прочее, но шкура под нами была исключительно мягкой и удобной.
– Ну что, разузнал что-нибудь интересненькое? – спросил Хадсон.
– Ничего особенного, – ответил Джекаби, вертя в пальцах какую-то тонкую металлическую трубочку, которую я раньше не видела. – Этот магазинчик действительно посещают самого разного рода покупатели – в последнее время тут побывало немало народа, – но какой-то из ряда вон выходящей ауры я не заметил. А ты не упоминал, что твой друг из гоблинов.
Через отверстие в брезенте показалась голова Хадсона.
– Повтори-ка! Мы же дружим с Биллом много лет. Никакой он не гоблин.
– Почти наверняка полукровка. Скорее всего, со стороны матери, судя по форме ушей. По какой-то причине они ярче всего проявляются по отцовской линии. Это еще те пройдохи. Точно утверждать не могу, но неудивительно, почему его так тянет к сомнительным товарам. Полезное знакомство, если он на твоей стороне и ты не слишком рассчитываешь на верность.
Зверолов открыл было рот, чтобы возразить, но вместо этого кивнул.
– Ага, это кое-что объясняет.
– Он и в самом деле торгует редкими товарами, – сказал Джекаби, – но он мне рассказал то же, что и ты. Да, ему случается иметь дело с костями – овец, саламандр, даже порой с человеческими, – но никак не динозавров. Однако у него на полках есть парочка уникальных вещиц.
– Это одна из них? – спросила я, показывая на металлическую трубочку в его руках.
Джекаби немного смущенно приподнял ее.
– Вот это? – Я увидела, что это дешевый свисток, какой можно купить в любой мелочной лавке. – Не совсем. Нет.
– Тогда зачем же вы…
– Он необычайно талантливый продавец.
Хадсон расхохотался, вытащил из-за ремня сверток и протянул его сквозь отверстие в брезенте.
– Еще какой! Я ни разу не выходил из лавки без какой-то совершенно не нужной мне пустяковины.
Я взяла пакет, развернула его и обнаружила несколько полосок сушеного мяса.
– Вяленая оленина. Угощайтесь!
Через маленькое окошечко я увидела, что мы уже покинули город. Гэдстон располагался недалеко от устья широкой долины, вход в которую, словно мраморные колонны, обрамляли две скалы. Когда дилижанс проезжал под ними, нас накрыло тенью, а затем перед нами открылся великолепный вид, словно кто-то раздвинул занавес. Яркий свет заливал повозку, лесистые холмы и зеленые просторы. Дорога петляла мимо журчащих ручьев и лужаек с полевыми цветами; лишь изредка попадался какой-нибудь амбар или домик, указывающий на присутствие в этой местности людей.
Колеса застучали по ухабам неровной дороги, сотрясая всю повозку. Под нашей скамейкой загрохотали ящики со снаряжением, а над головой у нас грозным маятником закачался медвежий капкан со стальными челюстями. Джекаби бросил свисток, чтобы схватить его, но на третьем взмахе удерживающая капкан цепь слетела, ударив его по плечу, с лязгом упала на пол и покатилась в заднюю часть повозки.
Позади нас раздался душераздирающий крик, я оглянулась и увидела, что с клетки Роузи слетело покрывало, а тяжелая металлическая цепь угодила прямо в массивную решетку, каждая перекладина которой была обложена чем-то напоминающим пробки от винных бутылок. Сама клеть была фута три в диаметре, а судя по огромным крыльям, которыми хлопало перепуганное создание, их размах был больше раза в два. Оперенье птицы было темно-янтарного цвета, с переходом в красный, крылья отливали ярким золотом. По виду она напоминала журавля, только шея была меньше, а клюв – больше, да какой клюв! Слегка изогнутый и блестящий, словно отполированная латунь. Роузи снова заверещала и переступила с ноги на ногу, беспокойно поглядывая на грохотавшую под ней цепь.
Я протянула было руку, чтобы вытянуть цепь, но Джекаби остановил меня.
– На вашем месте я бы не стал этого делать, если бы дорожил любой частью своего тела, – сказал он.
В проеме снова показалась голова Хэнка.
– В последнее время она тихоня, но вообще он прав. Лучше держать пальцы подальше от…
Роузи вновь испустила пронзительный крик, и я повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как она набросилась на цепь и расколола ее одним ударом клюва. Две половинки звена разлетелись в разные стороны. Проникший сквозь отверстие в брезенте луч света отразился от ее клюва и заплясал на его бритвенно-остром краю. Почистив перья, птица уселась на место.
– Не бойтесь. Да, она любит поворчать, но в целом безобидна, – сказал Хадсон. – К тому же решетку она теперь не сломает. Я еще не нашел металл, который она не могла бы расколоть, но ее клюв застревает в пробке.
– Ч-ч-что? – заикаясь, произнесла я. – Что же это за птица такая?
– Единственная в своем роде! – расплылся Хадсон в улыбке. – Когда-то их были целые стаи. Пару лет назад я вел кое-какие дела с одним маленьким смешным греком из Аркадии. Однажды его корабль чуть не утонул, потерял половину груза, трое членов экипажа угодили в больницу, и все, как он сказал, из-за этой симпатяги, разбушевавшейся в трюме. Она прошла сквозь стены кают-компании словно нож через масло и проделала огромную дыру в корпусе, прежде чем ее удалось остановить. Бедняжку так затянули кожаными ремнями, что она едва могла пошевелиться. Грек был рад избавиться от нее за приемлемую цену, хотя знал, что она стоит гораздо дороже, но я-то тоже умею торговаться, да к тому же ему нужно было компенсировать потерянный товар. В общем, привел я вашего шефа в доки, чтобы он сам осмотрел ее своим острым глазом.
Джекаби кивнул в знак подтверждения.
– Было бы жаль, если бы такое примечательное создание выставили на аукцион, и еще печальнее было бы, попади она в плохие руки. Хадсон же к тому времени доказал, что умеет обращаться с животными. Короче говоря, он предложил греку достаточно, чтобы купить новый корабль, и тот был рад-радехонек. А Роузи он отдал мне, прочитав перед этим целую лекцию, чтобы я знал, с чем имею дело.
– И с чем же? – спросила я.
– Стимфалийская птица, – подмигнул Хадсон.
– Вы слышали о таких, мисс Рук? – спросил Джекаби.
– Это не одна из тех, что упоминаются в подвигах Геракла?
– Ха-ха! – крайне довольным тоном воскликнул Хадсон. – Неудивительно, что Джекаби нанял вас. Ага, она самая. Клюв как бронза, только острее и прочнее. Перья словно кинжалы. Будь достаточно места, Роузи метнула бы один быстрее, чем я успел бы нажать на спусковой крючок.
