– Драконы упоминаются в Библии?
– Помилуйте, Хадсон! Им как раз посвящены одни из лучших отрывков. У Исайи есть несколько особенно ярких пассажей о божественной ярости, и там говорится не только о драконах, но и о единорогах, сатирах и кое о чем другом… о совах, по-моему.
– Надо было чаще ходить в воскресную школу в детстве, – пробормотал Хадсон.
– Вы говорили, что какие-то небольшие драконы дожили до настоящего времени, – сказала я.
– Да, – согласился Джекаби. – Существует несколько восточных видов, но они настолько малы, что вряд ли представляют угрозу даже для крыс. По крайней мере, ничего подобного они сотворить не могли бы, – добавил он уже не слишком уверенно и снова посмотрел на следы когтей.
– Вы ведь что-то видите, сэр, не так ли? – спросила я.
Мой шеф только нахмурился. Если он и хотел ответить, то его прервали яростное трепыханье крыльев и треск ломаемых ветвей у нас над головами. Чарли полетел вниз, царапая пальцами ствол в поисках, за что бы ухватиться. Наконец он зацепился ногами за нижнюю ветку и повис вниз головой, словно летучая мышь. Его мундир накрыл ему голову. Над ним пронзительно крикнула бело-коричневая сова и полетела в чащу леса.
Чарли висел, слегка раскачиваясь и пыхтя под своим мундиром, стараясь отдышаться.
– Вроде бы тут что-то говорили о совах? – усмехнулся Хадсон.
Джекаби не разделял его веселья. Он продолжал внимательно рассматривать рваные отметины, и на его лице все сильнее сгущались тучи мрачного предчувствия. При виде его выражения по моей спине пробежал холодок.
Поляну вновь озарила вспышка белого света.
– Получилось! – воскликнула Нелли. – Это точно пойдет в печать.
Глава двадцать пятая
Нелли Фуллер привезла с собой десяток запасных фотографических пластин и намеревалась сделать как можно больше снимков для своей статьи. Когда мы вернулись на ферму, Брисби немного попозировал, но без особого энтузиазма: было заметно, что его очень расстроила ужасная гибель козленка.
Льюис Лэм поначалу даже и слышать не хотел о фотографиях и приказал своему помощнику Мерфи отогнать репортершу, если та подойдет слишком близко к ограде. Но она, нисколько не смутившись, сделала вид, что хочет снять Оуэна Хорнера на фоне брезентовой стены с лопаткой в руках и обаятельной улыбкой на лице. Уловка сработала. Лэм тут же переменил свое решение и потребовал, чтобы сделали хотя бы одну фотографию с ним и с его с командой на участке, чтобы публика ошибочно не приписала его находку сопернику-проходимцу.
Всякий раз при установке штатива Чарли старался держаться подальше, чтобы никто из возможных читателей «Кроникл» из Нью-Фидлема не узнал его на фотографии. К полудню Нелли уже потратила почти все свои пластины и взяла интервью у всех желающих. Наблюдая за ее бурной деятельностью, Оуэн Хорнер еще более укрепился в мысли оставаться рядом с находкой, отчего Льюис Лэм сильнее нервничал. Все происходящее начинало напоминать балаган.
Что касается раскрытия тайны обескровленных тел, находки пропавшего зуба и обнаружения таинственного зверя из чащи, то здесь мы ничем не могли похвастаться. Следующие полтора дня я почти не отходила от Джекаби и вносила различные подробности в записную книжку, пока он исследовал лес. Ближе к вечеру, после особо тщательных поисков, продравшись через колючие кустарники и перепрыгнув пару ручьев, он наконец-то напал на след.
На оставленных в мягкой почве следах были отчетливо заметны три острых когтя, но сами следы были по размеру вдвое больше тех, что мы видели на обагренной кровью поляне. Стараясь успеть за шефом, я потеряла их из виду, но Джекаби шел по следу в ином смысле. Он нежно прощупывал воздух вокруг себя пальцами, словно играя на воображаемой арфе. Поймав какую-то невидимую нить, которую, казалось, и искал, он бросался вперед без промедления.
След около полумили петлял по лесу и в конечном итоге вывел нас к другой ферме. Мы вышли из чащобы с другой стороны, но я сразу же узнала постройку тускло-бежевого цвета – это был дом миссис Пендлтон. Ни в лесу, ни на лужайке никаких следов я не увидела, но кусты были помяты, а ветви выше моего плеча – обломаны.
Пока Джекаби обходил территорию, я постучала в дверь. Никто не ответил. Я постучала снова, но в доме царила тишина. Потеряв терпение, Джекаби махнул мне рукой, призывая следовать за ним. Мы обошли дом и вышли на поле, где возле сарая жались друг к дружке с полудюжины овец. Они не бродили, не щипали травку и не блеяли, а держались вместе и казались чрезвычайно робкими даже для овец.
– Как, по-вашему… – начала было я, но Джекаби указал на что-то посреди пастбища.
Это была ровная лужайка с одиноким вязом в центре и какой-то кучкой ближе к нам. Отсюда эта кучка казалась грудой белья, упавшего с веревки для просушки, только никаких веревок поблизости не было. Я проглотила вставший в горле комок, вены мои будто налились свинцом.
– Это миссис Пендлтон?
Мы с опаской пошли по пастбищу. Когда мы приблизились, лежавший рядом с телом Тоби встал и, отчаянно скуля, принялся метаться между нами и хозяйкой.
– Она?.. – Я не могла заставить себя закончить вопрос, уже зная ответ.
– Она мертва, – подтвердил Джекаби с мрачной уверенностью. – Уже несколько часов по меньшей мере.
Тоби продолжал нарезать круги, умоляюще поглядывая на нас. Я встала над телом. Волосы миссис Пендлтон были убраны в практичную косу, кожа выглядела неестественно бледной. Простое белое платье пересекали три широких влажных полосы алого цвета, протянувшихся по диагонали от шеи вниз по груди, словно жуткие ленты. Она все еще сжимала в руках винтовку с широким стволом. Джекаби наклонился и бережно закрыл женщине глаза. Тоби жалобно заскулил, и я присела, чтобы приласкать его.
– Кто-то должен… – Голос мой дрогнул, и я продолжила не сразу. – Кто-то должен сообщить ее мужу.
– Он знает, – сказал стоявший позади меня Джекаби.
Он подходил к вязу, в тени которого виднелись очертания еще одного тела.
– Похоже, мистер Пендлтон предпочитал пару пистолетов. Он разделил участь своей жены. Ну что ж, они встретили свой конец вместе.
– Она говорила, что они приглядывают друг за другом, – вспомнила я.
Слова мои прозвучали не громче шепота.
Джекаби выпрямился и направился к дальнему концу выгона. В небе кружили черные дрозды.
– Разве мы не должны прикрыть тела или что-то еще с ними сделать? – выдавила я из себя.
– Мисс Рук, присоединяйтесь, когда закончите с сантиментами.
– Да что вы такое?..
– Мы здесь не из-за Пендлтонов, – ответил он, не оборачиваясь.
В сарае я нашла две чистые шерстяные попоны, правда, для этого мне пришлось с трудом увернуться от овец, которые едва не затоптали меня, ринувшись в крытую постройку. Вернувшись на поле, я прикрыла трупы, как смогла. Убитый горем пес тихо поскуливал и лежал, положив голову на лапы и следя за мной. Когда я опустилась на колени, чтобы прикрыть женщине лицо, мне в ноги впилось что-то острое. Это оказался плоский диск – круглая пластинка размером чуть больше полудолларовой монеты, сине-зеленая и переливающаяся лиловым на свету. Я подняла его, и Тоби тихо зарычал.
