– Мне кажется, что я люблю вас, – прошептала она, и ее щеки вспыхнули алым, как вишневый восход, цветом. – Я знаю вас совсем недавно, но после всего… – Она замялась, вскинула взгляд к горизонту, где земля встречалась с небом. – У меня возникло чувство, что я знаю вас вечно. Даже не представляю, много ли женщин могут поручиться в том, что изучили сердце мужчины, но я-то прошла ваше сердце, Эмери Тейн, вдоль и поперек. И мне нравится Фенхель.
Выражение его лица не изменилось, разве что губы опять пошевелились, изобразив нечто, напоминающее улыбку, а потом сложились в ровную четкую линию.
– Ладно… – произнес Эмери, опускаясь на колени и закатывая мешковатые рукава синего балахона.
Это был не совсем тот ответ, на который Сиони рассчитывала, но она подумала, что для начала и такой сойдет.
– Начнем с наиболее сложного, – продолжал он, – с того, чему мне не следовало бы вас учить, – добавил он.
Сиони склонила голову, а он взял прямоугольный лист цвета морской волны.
Они встретились взглядами.
– Сиони, что произойдет, если бумага будет очень быстро вибрировать?
– Нечто такое, чего мне не положено знать, – проговорила она.
– Совершенно верно, – подтвердил Эмери. – Но позвольте мне сперва объяснить…
Глава 15
Сиони с трудом запихнула последнее бумажное заклинание в сумку, стараясь не нарушать образовавшегося внутри управляемого хаоса. Именно такой хаос и предполагает, что у каждого из множества необходимых предметов имеется свое строго отведенное ему место. Теперь Сиони гораздо лучше понимала метод, которым руководствовался Эмери, расставляя вещи у себя дома.
Они с Эмери использовали не все листы бумаги, хотя и большую их часть, поэтому сумка, висевшая у Сиони на бедре, заметно раздулась от сотен сложных Складок.
Веснушчатые руки Сиони пробежались по щиту-цепи, обхватывавшему ее грудь, ощупывая каждое звено – в порядке ли. Проверив цепь дважды, она свистнула и щелкнула пальцами, подзывая Фенхеля.
Эмери шагнул в сторону, пропуская бумажную собачку. Умело сделанные лапы Фенхеля оставляли на тонком слое пыли, покрывавшем сухую землю, четырехпалые отпечатки, которые, правда, исчезали столь же быстро, как и возникали.
– Фенхель, мне надо свернуть тебя, – произнесла Сиони. Фенхель заскулил, и она добавила: – Не хочу, чтобы ты снова пострадал, а снаружи мокро. Это будет ненадолго.
– Вы так думаете? – спросил Эмери, в очередной раз оглядывая пространство и насупившись.
Сиони ласково улыбнулась ему и скомандовала Фенхелю:
– Прекратись!
Фенхель замер, и она осторожно свернула бумажного песика.
– Ваша сомневающаяся ипостась не очень сильна, – сказала Сиони. – Вам следует обрести уверенность.
Эмери промолчал.
Упаковав Фенхеля на самое дно сумки, Сиони вздохнула.
– А у меня то же самое должно выглядеть совсем по-другому, – пробормотала она. – Со скалами и бурными реками или с дорогами, которые делают неожиданные повороты. Может, там даже львы водятся. В своей жизни мне приходилось часто сомневаться.
В том числе и в тебе.
– Но без разломов, – уточнил Эмери.
Сиони оглянулась через плечо на шрам, разрезающий землю, и подумала, много ли песка насыпалось в бездну за время их скоропалительного магического урока.
– Трещин полно, а пропастей и впрямь нет, – согласилась она.
И, наверное, все зависит от того, как обернутся нынешние дела.
Она поднялась, отряхнула юбку – какой, спрашивается, от этого мог быть прок? – нервно ощупала цепь-щит и проверила, хорошо ли держится лямка сумки.
Сиони уже запомнила количество магических предметов, а также их местоположение, чтобы при необходимости мигом достать то, что понадобится.
– Желаю удачи, – пробурчал Эмери.
– Спасибо, – ответила она. – Но как вы…
Сиони повернулась к нему, но увидела пустынное пространство за пропастью в предутреннем освещении. Бумажный маг – по крайней мере, данная ипостась Эмери – как в воду канул.
Едва она успела осознать, что Эмери исчез, как землю сильно тряхнуло. Сиони попыталась найти какую-нибудь опору, но, разумеется, на голой равнине ничего не обнаружилось.
Подземные толчки продолжались, и теперь все вокруг подскакивало, словно Сиони принимала участие в диком родео. Она успела вильнуть в сторону от эпицентра катаклизма, но ее тут же швырнуло на колени, и она рассекла тыльную сторону ладони о каменистую землю – та плавилась, обнажая скрытую под сухой коркой темно-красную плоть.
Видение понемногу развеивалось. Небо рассыпалось, как разбитое стекло. «ПАМ-Пом-пуум» гремело так, что эхом отдавалось в легких Сиони. Пульс ускорился, и вскоре видение полностью растворилось.
Стены сердца Эмери подергивались, по ним пробегала мелкая рябь. Биение сделалось неровным, и Сиони непроизвольно стала дышать чаще. Что-то здесь не так, решила Сиони. Если сердце Эмери навредило себе, стараясь выпустить ее нуружу…
Она похолодела. Мир без Эмери Тейна. Еще месяц назад она могла существовать без него, но вернуться к этому теперь… От одной мысли Сиони стало дурно. Она подкосила ее.
Реки крови, протекавшие вдоль стенок камеры, быстро наполнялись и ускоряли течение. Воздух сделался гуще и жарче, будто Сиони в кухне наклонилась над кастрюлей с кипятком. Сердце извернулось так, потом этак, и Сиони потеряла равновесие.
Она упала на бок, под левой щекой у нее оказалась грубая влажная галька. Вокруг, касаясь одежды и кожи, веял сырой прохладный ветерок. Привкус соли. Неподалеку раздавался мерный плеск воды – волны разбивались о камни.
Сквозь горловину черной пещеры сочился блеклый солнечный свет. Резкие крики чаек заставили Сиони спохватиться.
Она очутилась на свободе.
– Получилось, – прошептала Сиони, вскакивая на ноги и посмотрев на нишу, где в лужице заколдованной крови билось сердце Эмери. Да, оно до сих пор билось, но гораздо слабее, чем прежде. Впрочем, Сиони еще могла его спасти – если она поторопится.
Она надеялась успеть.
Ее взгляд метнулся к горловине пещеры. Раннее утро. Но сколько прошло ночей – две, три?.. Усталость пронизывала мышцы Сиони, туманила ее зрение и мозг.
Сиони не могла сказать, сколько часов она находилась в сердце Эмери Тейна.
Она сглотнула, впервые осознав, что буквально умирает от жажды.
К сердцу она приблизилась, как жрица к алтарю. Потребуется ли ему заколдованная кровь, окруженная золотым свечением, чтобы пережить путешествие в Лондон? В руке Лиры после того, как та вырвала его из груди Эмери, оно билось без заклинаний – во всяком случае, так показалось Сиони.
