— Это ты про то, как выловил меня из реки? — спросила София, улыбаясь.
— Как правило, люди не бросаются в воду за рыбой, но вообще-то похоже. Хочешь испробовать правильный метод?
София сделала глоток чая.
— Это, должно быть, весело.
— Очень весело. Я распоряжусь, чтобы для нас все подготовили.
— Может, нам стоит позвать твою сестру? — с серьезнейшим видом спросила София. — Она уже несколько дней не выходила на свежий воздух.
Герцог нахмурился и проворчал:
— Думаю, Юстас это не понравится.
— Она не любит рыбу?
— Она любит ее есть. Но не хочет даже знать, как ее добывают.
Покончив с пирогом, София отложила вилку и, аккуратно промокнув губы салфеткой, заявила:
— Я уверена, что наловлю рыбы больше, чем ты.
Адама удивляла ее способность быть серьезной и собранной, а уже в следующий момент — шутить и поддразнивать его. Он находил эту особенность очаровательной.
— Я принимаю вызов. — Взглянув на дворецкого и слуг, притаившихся в углу, герцог добавил: — Ставки определим позже.
Щеки порозовели. Кокетливо улыбнувшись, она заметила:
— Уверена, они будут очень интересны…
Тут Адам наконец отложил салфетку и встал.
— Пора идти, — сказал он. — У меня важная встреча. Это по поводу ремонта моста.
— А будет время для прогулки? — спросила София, нахмурившись.
— Да, конечно.
Выражение ее лица смягчилось.
— Мне повезло, не так ли?
— Очень повезло, — согласился Адам. Он уже успел отправить подробные инструкции в Ханлит, а также поговорить кое с кем в Гривз-Парке, поэтому был теперь вполне уверен, что никто не раскроет его маленькие хитрости с появлением нарядов Софии.
— Цезарь и Брут ужасно расстроятся, если мы их не возьмем, — сказала София.
— Думаю, обитатели Ханлита поднимут бунт, если в их дома начнут ломиться два огромных слюнявых зверя. Я не хочу быть заколотым вилами.
— Трус!
— Подстрекательница.
София, не выдержав, рассмеялась. Адам тут же привлек ее к себе и поцеловал. Она хотела ответить на его поцелуй, но он внезапно отстранился и едва заметно нахмурился. «Как же так?.. — спрашивал он себя. — Ведь я же не мальчишка… Герцог в свои двадцать девять лет не должен позволять себе такое…» И действительно, эта девушка-крупье из клуба «Тантал» могла решить, что вскружила голову его светлости. Но это не так, верно? Ему просто нравилось целовать ее. И заниматься с ней любовью. Именно этим он и собирался заняться сегодня вечером.
— Могу я спросить тебя кое о чем? — сказала София, пристально глядя на него.
— Да, конечно.
— Сколько тебе было лет, когда ты унаследовал титул?
Адам нахмурился. Вопрос застал его врасплох.
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Потому что потом я бы спросила, всегда ли у тебя и леди Уоллес были такие натянутые отношения.
— Ты, наверное, единственный ребенок в семье, — в задумчивости пробормотал герцог. — Ох, прости, я забыл, что ты… Поверь, я не хотел оскорбить тебя.
— Ничего страшного, я не обиделась. А ты, Адам, не ответил на мой вопрос.
— Семнадцать, — буркнул герцог.
София взглянула на него с удивлением.
— Это все, что ты можешь сказать? Очень уж короткий ответ.
Адам вздохнул и тихо проговорил:
— Я унаследовал герцогство в возрасте семнадцати лет. Что же касается моей сестры… Я с ней в ссоре уже много лет, а сколько именно — не помню. А теперь давай поговорим о чем-нибудь другом.
Они обогнули холм, и перед ними появился Ханлит. Адам вспомнил, что в прошлый раз София назвала его «живописным». Наверное, тому, кто видел его впервые, этот городишко и впрямь казался довольно симпатичным.
— Знаешь, до моего приезда сюда я думала, что ты — грозный и всесильный герцог, который знает все и обо всем. И по какой-то неизвестной мне причине это герцог изволил быть добрым ко мне. Вернее… он добр к Китингу и Камилле, а значит, и ко мне.
— Но теперь твое мнение изменилось? — спросил Адам.
— Да, изменилось. Например, я не знала, что ты остроумный. И не знала, что ты вынужден вступить в брак, которого не желаешь. Более того, я никогда бы не подумала о тебе как о друге. А сейчас я тебя считаю своим другом.
Это было вполне подходящее слово для обозначения их отношений. Хотя, конечно, не совсем точное. Потому что не каждого своего друга он хотел бы видеть обнаженным.
— Знаешь, у меня никогда не было друзей-женщин, по…
— Думаю, это вполне нормально. Ведь я не…
— София, не перебивай! Я хотел сказать, пока не было. В общем, мне нравится эта идея. Если поцелуи и постель не помешают нам дружить.
— Совсем не помешают.
Глава 6
— Вы собираетесь доставить эти камни на санях? — Оторвав взгляд от чертежа, Адам с сомнением посмотрел на троих братьев Джонс, стоявших напротив него.
— Мы не можем доставить их по реке, как летом, — сказал самый высокий из братьев. — Лед раздавит любую лодку.
— Не беспокойтесь, ваша светлость. — Тобиас Джонс ткнул пальцем в чертеж и добавил: — Наш отец уже так делал когда-то. Нам нужно только несколько дней хорошей погоды, чтоб схватился раствор. Для большей безопасности мы подопрем мост бревнами до весны. А там уже отремонтируем его так, что будет стоять до конца света.
— Что ж, так и сделайте, — кивнул Адам. — Составьте список всего, что вам необходимо, и я оплачу. До Рождества осталось шестнадцать дней, но я хочу, чтобы мост отремонтировали пораньше. — У него оставалось все меньше времени на то, чтобы выбрать себе жену. А ведь следовало внимательно присмотреться к каждой из девушек…
Когда братья Джонс ушли, Адам в задумчивости уселся в кресло. Он послал за братьями Джонс через час после того, как узнал об обрушении моста, и следующие пять дней братья составляли план ремонта. Теперь план этот казался вполне осуществимым, вот только побыстрее бы…
Пять дней назад герцог Гривз был взбешен — его планы рухнули вместе с мостом! Почти месяц в Гривз-Парке вместе с сестрой и незаконнорожденной дочерью герцога Хеннеси — это представлялось ему ужаснейшей пыткой.
Гривз-Парк являлся родовым поместьем Басвичей, но Адам никогда его не любил, хотя и приезжал сюда каждый год. При этом он всегда приглашал множество гостей — всех, кого мог уговорить.
Однако сейчас он уже совсем иначе относился к сложившейся ситуации. Конечно, нельзя сказать, что он был совершенно очарован своей единственной гостьей или же забыл об остальных гостях. Но ему действительно очень нравилось общество Софии Уайт.
