– Джослин, пусть он останется с нами. У меня должна быть возможность приходить к нему.
– О’кей, – произнесла Джослин.
Это ведь Тайлер. Его сын, его мальчик.
Если бы умер Мэтт, то решение принимала бы она.
– Где ты собираешься похоронить его? – спросил Уоррен.
На заднем дворе, рядом с Флетчером, вдруг подумал Стив и похолодел.
– В Блэк Спринг.
– Вот чего я и боялся, – констатировал Уоррен.
– А что, намечаются проблемы?
– Нет, конечно. Тебе будут предоставлены все возможности сделать так, как ты пожелаешь, не сомневайся. Но мы сильно обеспокоены, Стив. Поведение Катерины изменилось, горожане перепуганы. Мы не знаем, чего ждать.
– Уоррен, я полагаю, что Тайлер услышал ее шепот. Это ведь единственное логичное объяснение? Роковая случайность.
– Вчера вечером она напала на Роберта, – признался Уоррен.
Стив и Джослин встрепенулись.
– Не волнуйтесь, он в порядке. Но сначала мы перетрусили. Мы еще гадаем, почему так произошло. Все выглядело как намеренное нападение.
– Но зачем? – спросила Джослин срывающимся голосом. – Зачем ей убивать Тайлера? Я никак не могу от этого избавиться, но постоянно вижу Тайлера, висящего в коридоре, и Мэтта с грибами во рту… но он не мог так поступить, не мог! Она его заставила! Она хотела забрать у нас и Мэтта! А когда я пытаюсь сосредоточиться на лице Тайлера, у меня не получается, и я вижу ее физиономию, а ее глаза – они открыты! Она пялится на меня и…
Джослин всхлипнула.
– Стив, помоги мне, пожалуйста!
«Помоги мне, папа».
Стив пересилил себя и обнял жену. Она безудержно рыдала, а ее слезы впитывались в его рубашку. Однако Стив испытывал равнодушие: он будто сжимал в объятиях комок теста. Он продолжал смотреть в окно, на людей, которые кутались в пальто под порывами пронизывающего ветра. Их тоже терзали их личные призраки и недобрые воспоминания.
Зато они могли покинуть постылую больницу. Дома их ждут дети, которые сидят у рождественской елки.
В голове Стива возник безумный образ: дети – в огромных стеклянных сосудах с формалином – плавали на фоне еловых ветвей.
Обнаженные, сморщенные тела медленно вращались в желтоватой жидкости. Среди них был и Тайлер. Его глаза выпучились, и в них отражались огоньки рождественских гирлянд.
Прощание с Тайлером назначили на вторник. Поскольку единственное похоронное агентство в Блэк Спринг находилось в доме престарелых Розбурга, то они выбрали для прощания крытую веранду бара «Тихоня». Тайлер любил ходить сюда с друзьями, и бармен, утерев слезы, сказал Стиву, что всегда был рад видеть его сына. По его словам, мальчик был просто замечательным.
В понедельник психическое состояние Джослин ухудшилось. Ей стало казаться, что все в порядке, а потом у нее начались панические атаки.
Она уселась возле своего Чистилища и принялась методично выдергивать нитки из ковра. Доктор Стэнтон дал ей нейролептик, и вечером она уснула – в первый раз с пятницы. Хоть какой-то прогресс.
Пит убеждал Стива, что необходимо уделять внимание членам его семьи, оставшимся в живых. Стив понимал, что друг прав. Джослин – на грани нервного срыва, да и Мэтту лучше не становится. Хотя пересадка роговицы прошла успешно, у него не наблюдалось ни малейших проблесков сознания.
Но Стив думал только о Тайлере.
Джослин и Мэтт, похоже, отчаянно нуждались в Стиве, однако он ничего не мог с собой поделать.
У Стива на уме был только Тайлер.
Утром Тайлера отвезли в «Тихоню» в светлом деревянном гробу.
Стив и Джослин уже находились в баре, но они недолго побыли наедине с телом сына.
Тайлера одели так, как они и пожелали, – в джинсы, белую футболку и его любимый кардиган. В то, во что он одевался в обычной жизни. Похоронный мастер постарался на славу, даже ссадин от веревки не было видно.
Он был так красив. Его сын. Его Тайлер.
Казалось, что он просто уснул. Такой умиротворенный и живой. Стиву в голову пришла идиотская мысль, что Тайлер действительно задремал. Сейчас он откроет глаза, потянется и вылезет из гроба. Однако тихое урчание генератора с системой охлаждения разрушило иллюзию. Тайлер разлагался, и этот процесс можно было лишь немного замедлить. А если сдвинуть веки, то увидишь под ними шары из пенопласта, которые врачи вставили в глазные яблоки после того, как забрали роговицу глаз для пересадки.
Приехала Лори. Стив встретил ее на улице.
Ее родители не смогли отпроситься с работы, объяснила она, но на похороны они успеют.
Стив поплакал вместе с ней, а затем повел ее на веранду.
– Я могу… коснуться его? – прошептала Лори.
– Конечно, милая, – ответил Стив.
Лори осторожно взяла в руку ладонь Тайлера, но почти сразу отпустила. Наверное, испугалась холода и трупного окоченения.
Ты-то можешь его отпустить, с горечью подумал Стив. Сперва тебе тоже будет больно, но ты оправишься. Твоя жизнь продолжается. Может, уже завтра у тебя появится другой парень, а Тайлер превратится в печальную грезу, которая постепенно померкнет.
– Я не понимаю, – пролепетала Лори, вытирая слезы рукавом.
Стив словно пронзило током, и, похоже, разряд был прицельно направлен прямо на него. Теперь его очередь спрашивать, не заметила ли Лори чего-нибудь странного, что могло бы объяснить неожиданное самоубийство его сына.
Стив вдруг осознал, что от него ждут именно этого краеугольного вопроса и Лори даже обидно за его молчание.
Но он станет решать загадку позже. Только не здесь. Незачем тревожить его Тайлера.
– Я тоже не понимаю, Лори, – выдавил он наконец.
Потом пришли другие. Смерть Тайлера была сравнима со взрывом бомбы – и обитатели Блэк Спринг, и те, кто знал мальчика по школе, чувствовали себя обескураженно.
А в баре витало странное напряжение – и утрата была тут совершенно ни при чем.
Дело было в другом – слишком уж много горожан лоб в лоб столкнулись с Пришлыми.
Чужаков не жаловали в Блэк Спринг.
Даже бодрые мелодии «Оул Сити», любимой группы Тайлера, которые звучали на крытой веранде, не могли развеять наэлектризованную атмосферу. Городские границы будто пролегли прямо на полу, и люди по одну сторону чурались тех, кто стоял по другую.
Местные жители чувствовали себя крайне неуютно. Бедного Тайлера наверняка коснулась Катерина! Но каждый из них тоже проклят ведьмой… Тем не менее это ощущение было едва уловимым, так что родственники, одноклассники, учителя из школы О’Нил и товарищи по команде в «Райдерс» ничего не заметили.
Некоторые горожане явно торопились и старались не подходить к гробу ближе чем на метр. Многие едва осмеливались смотреть на Тайлера: они крестились или делали знаки, отвращающие дурной глаз.
