– Предлагаю выслать две группы к местам предполагаемых посадок, не ждать возвращения первой тройки. Времени остается мало, часа через три уже темнеть начнет, хотя сейчас дни долгие.
– Вы понимаете, что в этом случае здесь никого не останется?
– Понимаю. Оружие у нас есть, так что от небольшой группы отобьемся. А если толпой навалятся – тогда всем сразу крышка, понимаете? Но сейчас поблизости никого нет, это точно. Мы бы почувствовали…
Он со скептической ухмылкой посмотрел на меня, но ничего не сказал, а быстро пошел туда, где есаул что-то объяснял своим подчиненным. Через несколько минут еще две «боевые тройки» вскочили на коней и быстро выехали с поляны, тут же свернув на указанные им направления. В общем, первая группа – направо, вторая – налево, со стороны это выглядело примерно так. А мы с Княгиней решили поставить палатку, работы не боимся, только сейчас возницу с телеги позовем, а то вдвоем не совсем удобно…
Через десять минут первая палатка была установлена и растянута по всем правилам военной науки. Не римский каструм, конечно, но вполне, очень даже прилично.
– Ужин готовить будем? – спросила Княгиня у Ковалева.
– А что, уже проголодались? Если кто-то есть неподалеку, может запах дыма почувствовать, или еды, и скроется от нас.
– Сейчас рядом на несколько верст никого нет. Ближе к ночи появится, могу сказать, где именно.
– А фамилию назвать не можете? – Ротмистр откровенно смеялся. Ладно, смейся-смейся, скоро перестанешь…
– У одного из них нет фамилии, у второго она… Из восточных, если брать настоящую, а не ту, которая в документах написана. Кстати, нужно обоих поймать сегодня, иначе будет поздно. Ротмистр, вы в темноте видите хорошо?
– Что я, кошка, что ли?.. Как все люди…
– Понятно… У тебя запасные очки для ночи есть? – повернулась она в мою сторону.
– Лежат где-то, на всякий случай брал.
– Хорошо. Помнишь, я тебе про пещеру говорила?
– Да.
– Сегодня ночью там что-то произойдет, мы должны захватить иностранца, а шамана – нейтрализовать.
– В смысле «совсем»?
– Именно! Все происшедшее – его рук дело. Возле пещеры нужно внимательно все осмотреть, может, найдем что-нибудь интересное.
– Ты что, решила с нами пойти?
– А есть какие-то возражения? Вместо меня ездового решил с собой туда взять? Нет уж, пусть он тут сидит и ужин готовит.
– Тебе жить надоело, что ли? Мало одного шамана, так еще и лазутчик какой-то есть, пальнет наугад, а тут до больницы сколько, верст двадцать?..
– Я буду держаться позади и тихо-тихо подсказывать, куда идти и на что смотреть.
– Обещаешь?
– Обещаю!..
– Ну, если так… Когда ждешь возвращения первой группы?
Княгиня закрыла глаза и прижала ладони к вискам.
– Подожди… Они уже на месте, следят… Девчонок видели, все хорошо…
Повернувшись к ротмистру, сказала:
– Время запомните, начнут в половине шестого. Спросите у первой группы, во сколько они к избушке доберутся. Надеюсь, часы там есть хотя бы у кого-то одного.
– Часы есть, спросим обязательно. – Ковалев все еще скептически улыбался. – Нож интересный у вас, – обратился он ко мне. – На заказ изготовили?
– Нет, сам, какой хотел, такой и сделал.
– Можно посмотреть?
– Пожалуйста!
Вынув из ножен свой «лесной» нож, протягиваю его ротмистру, тот внимательно рассматривает детали. А что тут рассматривать-то? Все сделано примерно по образцу ножей северных народов – узкий, длинный клинок, спуски с обеих сторон примерно от двух третей ширины, больстер из чередующихся слоев латуни и темного дерева, рукоять из капа древесины каштана. В идеале там должна быть «северная береза», но ее у меня под рукой в тот момент не оказалось.
(Как-то пришлось пережидать в одной деревне зимний буран, длившийся почти неделю. Познакомился с местным кузнецом, помог ему решить небольшую проблему (со «сглазом»), он и подарил мне заготовку клинка. А все остальное я сделал сам, под его руководством. Ножны, кстати, тоже шил самостоятельно, разве что красиво получилось только со второго раза. Но это уже детали…)
– Лезвие интересно сделано.
– Просто при такой заточке кромка более прочная, не так быстро «садится» и очень редко выкрашивается.
– А как такая форма рукояти называется?
– «С грибком», чтобы из ножен удобнее вытаскивать было. Темляки мне не нравятся, поэтому и отверстие делать не стал.
– Гарды нет.
– Тут она не нужна, просто в руке его можно держать и по-другому, вот так…
Ковалев внимательно посмотрел на меня, словно заново оценивая, вернул нож и спросил:
– Стреляете как?
– В лесу нам далеко стрелять не понадобится, а вообще, до ста шагов нормально попадаю.
– Тогда можете взять карабин, у нас там лежит пара запасных, на всякий случай брали.
– У меня еще свой револьвер есть, справимся как-нибудь…
Не рассказывать же ему, что мои патроны предназначены в основном для разной нечисти, на обычную «дичь» хватит и винтовочных.
– Пора связываться со Штабом, где там в ящиках переговорник?
– Сейчас покажу. Умеете работать?
– Приходилось, и не раз.
Через десять минут я забросил провод на ветку дерева и уже вовсю крутил ручки, гоняя стрелки по настроечным шкалам. Ковалев с неожиданным уважением во взгляде наблюдал за моими действиями.
– Что, удивлены?
– Как-то все у вас очень быстро получается… Наши слухачи по-другому работают.
– Это уж кто на что и у кого учился. Все, прошу не мешать!
Нажимая на телеграфный ключ, даю вызов несколько раз подряд, и почти сразу слышу ответ. Помех в эфире не наблюдается, сигналы четкие и ясные. Сверившись с кодовой таблицей, передаю некую абракадабру из чисел и букв, смысл сообщения таков:
«Прибыли на место. Группы выдвинулись на разведку».
Спустя минут пять получаю ответ:
«Принято. О любых результатах докладывайте немедленно».
Все, на этом сеанс связи с начальством закончен. Отключаю переговорник, чтобы не разряжались батареи питания. Убрать на телегу? Да ладно, пусть в палатке постоит, все равно в лагере сейчас почти никого нет.
– Когда нам лучше выдвигаться в сторону пещеры, как думаешь? – спрашиваю я у Княгини.
– Незадолго до того, как стемнеет, чтобы оказаться поближе к месту действия. В темноте и начнем… Фонари у тебя есть?
– Есть две штуки, в глаза им светить собираешься?
