– Никакой медовухи! – взвыла Сашенька. – Я же просила!..
– Ну, тогда квас, – вздохнул Сушик.
– Нет-нет-нет! – вздрогнув, запротестовал Брок номер один. – Только воду! Обычную чистую воду. И лучше не в жидком виде.
– Не надо не в жидком! – непроизвольно потер макушку Брок-два.
– И давайте обойдемся без пареной репы и сушеного гороха, – поморщился первый сыщик. – Все-таки замкнутое пространство, то, се… Форточку не откроешь, ежели что.
– А от семечек – только мусор разводить! – сдвинула бровки Сашенька. – А нам с Марфой потом за вами с веником бегать.
– Кстати, веник не забудьте, – кивнул Сушику Брок-раз.
– Вы позволите? – подошел к «снабженцам» Мирон. – Мне кажется, в полет нужно брать специально подготовленные продукты питания. Концентраты, пасты в тюбиках…
– Но это же невкусно! – воскликнуло сразу несколько «космонавтов».
– Лучше, что ли, грибочками травануться? – поддержала Мирона Сашенька.
– Моими… груздями?! – возмущенно разинул рот главный розыскник.
– Грузди из тюбика – это, так сказать, нонсенс, – вступился за Сушика Брок-один.
– Тем более – капуста, – вставил Брок-два. – Я уж молчу про вяленого леща…
– Вяленый лещ – это концентрат, – смутился Мирон. – Его не обязательно в тюбик.
– Ладно, – замахала на спорщиков Марфа. – Займитесь чем-нибудь другим. Продовольствие я возьму на себя. Не мужское это дело.
– Мы тогда к царю сходим, – сказал Брок-один.
– Не вижу я в этом необходимости, – помотала головой Марфа. – Вот ваша одежда. – Она взмахнула рукой и на траве возникли вещи путешественников.
– А мой котелок? – нахмурился Сушик.
– Ну, вы уж о себе сами позаботьтесь. Чай, умеете. Между прочим, и с Царем-батюшкой вы отсюда связаться можете.
– Ах, да! – хлопнул ладонью по лысине придворный розыскник и полез в карман за блюдечком.
Броки уныло переглянулись, не зная, чем заняться. Марфа, между тем, пригласила для обследования Сашеньку. Но та вдруг испугалась. Все-таки медицина в ее родном мире не вызывала особо приятных ассоциаций.
– А давайте… с Мирона начнем… – пролепетала девушка. И тут же просияла: – Точно! С него и нужно начинать! Он же – Андратов!..
– Ладно, – пожал плечами Мирон и шагнул к «медработнику». – Раздеваться?
– Ну, если хочешь, – улыбнулась Марфа. – Но для обследования это необязательно.
– Я вот тебе разденусь! – погрозила кулачком Саша.
Мирон покраснел, а Марфа с трудом удержала смешок. Но тут же принялась водить руками над головой юноши.
– Вообще-то, кроме близорукости, никаких отклонений у тебя нет, – сказала она Мирону через пару минут. – Исправить зрение?
– А это реально?.. – подпрыгнул тот. – Тогда конечно!
Еще через минуту Мирон изумленно вертел в руках очки. Он посмотрел влево, вправо, перевел восторженный взгляд на корабль и с таким выражением, словно только что перевел древнеегипетские письмена, прочитал: «Ира». Затем глянул на Сашеньку и обомлел.
– Какая ты… красивая!.. – выдохнул юноша.
– А ты не знал?.. – зарделась Саша, опуская глаза.
– В сторону лирику! – затряс пальцем Брок-раз, ревниво наблюдавший за этой сценой. – Александра, на медосмотр – живо!
Глава 31. Брок и Саша лишаются спутников, и сыщик выдвигает «теорийки»
Шесть человек замерли в креслах-ложементах. На космонавтов они походили мало. Марфа была в синем сарафане, а ее черная длинная коса, переброшенная через грудь, вообще плохо гармонировала с обстановкой. Сашенька, словно аленький цветочек, выделялась своей ярко-красной блузкой. Мирон, пожалуй, больше других мог бы претендовать на какое-то соответствие с людьми космической профессии. Во всяком случае, одеждой. На нем были темные рубаха и брюки. Зато такую лохматую прическу наверняка ждала бы печальная участь, проходи Мирон в отряд космонавтов официально.
Сушик нахлобучил на лысину котелок. Брок-два оделся в нелепый свой зеленый сюртук, а первый Брок и вовсе натянул пальто, опустил у меховой шапки уши и завязал их под подбородком.
Все чего-то ждали. Первым не выдержал Брок:
– А почему, так сказать, не летим?
– А разве не ты управлять будешь? – приподняла голову Марфа.
– Я? – удивился сыщик. – А почему, собственно, я?
– Ты ведь у нас вроде за главного, – ехидно заметил Брок-два.
– За главного, может быть, и я, – надул щеки сыщик номер один, – а вот в пилоты я не записывался.
– А кто же у нас тогда пилот? – еще выше подняла голову Марфа и обвела команду вопросительным взглядом.
– Может, посчитаемся? – предложил второй Брок. – Или жребий бросим.
– Может, у кого-нибудь есть опыт?.. – ляпнул, не подумав, Мирон.
– Это ведь у тебя космонавт знакомый, – не удержался от подковырки Брок-один.
– И что? – вступилась за парня Саша. – Сам-то он не летал! Тогда уж, скорее, у меня опыт полетов есть. Помнишь, как я с эстакады навернулась, когда машину водить училась?
– А ведь и впрямь! – оживился Брок. – Главное, ты тогда приземлилась. И все живы остались. Гипс инструктора не в счет. Может, попробуешь хотя бы? Не получится, тогда уж и жребий кинем…
– Или откинем коньки… – сказал кто-то очень тихо.
А Сашенька, похоже, уже загорелась. Но все-таки сказала:
– По-моему, папочка, ты всегда упрекал, что у меня ничего с первого раза не получается.
– Ты изменилась, – проникновенно сказал сыщик. – Теперь все стало наоборот. Теперь у тебя как раз все получается с первого раза, за что бы ты ни взялась.
– Что, правда? – зарделась польщенная Сашенька.
– А то!
– Ну ладно, я попробую… На что тут нажимать? Вот на эту пимпочку?
Впрочем, Саша не стала дожидаться ответа и нажала. На пимпочку.
– Ой! – сказала Сашенька.
– Гр-р-р-ррр – бжжжиххх!!! – сказал корабль и стартовал.
– Понаехали! – с испугу взвизгнул Брок, но быстро поправился: – Поехали, в смысле. Как говорится…
Перегрузка вжала космонавтов в кресла. Впрочем, не особенно сильная. Два-три «жэ», не больше. У «Иры» оказался мягкий характер.
– Ну, «Иришечка», не подведи, – шепнул Брок и хотел было перекреститься, да поленился поднимать отяжелевшую руку.
Корабль набирал скорость. На обзорных экранах мелькали прошиваемые «Ирой» облака. Наконец они кончились, и всю ширь экранов заняло небо. Густо-синее, оно темнело буквально на глазах. Замерцали первые звезды. Их становилось все больше и больше, а мерцание постепенно сходило на нет. Теперь уже звезды казались неподвижными булавочными головками, острия которых были намертво воткнуты в черный бархат. Впрочем, не все булавки оказались воткнутыми намертво. Одна из них шевельнулась и стала вдруг падать, быстро увеличиваясь в размерах.
