— Что?!
— Я хорошо ее знаю, враг мой. За сто лет в тюрьме я хорошо научился ее отличать. И понял, почему Айра так долго видела тревожные сны и от кого она убегала в день своего второго рождения.
Лер Альварис побелел как полотно.
— Вы что, провели инициацию?!
— Да, — мертво уронил Викран дер Соллен. — Марсо узнал твой перстень, ощутил касание твоей ауры, услышал крики твоих людей. А потом это почувствовал и я. Так что времени хватило на все. А значит, ты опоздал: Сердце Зандокара никогда не станет твоим. Что бы ни случилось, Айра будет свободной. Ради этого я провел ее инициацию.
Архимаг глухо выругался и в бессильной ненависти сжал кулаки.
— Ты поклялся!
Охранитель не ответил.
— Ты поклялся мне! Ты не мог этого сделать, сопляк! На тебе чары полного подчинения! Ты обязан был мне повиноваться!
Мастер Викран даже не шелохнулся. Только побледнел еще сильнее да чуть опустил взгляд, чтобы никто из присутствующих не смог прочесть его мысли.
— Как ты посмел?! — наконец взревел раненым зверем директор.
— Посмел, — ответил вместо дер Соллена Марсо. — Чтобы сохранить ей жизнь, он посмел бы что угодно. Без инициации девочка не перенесла бы слияния с Зандом. Но теперь это потеряло всякое значение: Айра сама стала Зандом. И тем Сердцем, до которого тебе никогда не добраться.
Лера Альвариса буквально перекосило от злобы.
— М-марсо…
— Как жаль, да? — вдруг усмехнулся призрак. — Столько лет, и все впустую. Сперва Иберратус, потом твой отец, за ним — я, Ориер… сколько их было, Альварис? Скольких ты убил, чтобы сюда добраться? Сотни? Тысячи?
— Не твое дело! Тварь!
— Фу, как грубо, — поморщился Марсо. — Глава Ковена магов, директор целой академии… и вдруг такое сокрушительное поражение. Право слово, я скоро начну тебе сочувствовать!
Лер Альварис сморщился.
— Ты всегда был лицемером, Марсо. И предателем.
— Когда-то был, — не моргнув глазом сознался призрак. — И за эти сто лет не так уж сильно изменился. Но знаешь, я не жалею, что наши с тобой дороги разошлись.
— Значит, ты не слишком расстроишься, если я доведу это дело до конца и избавлю наш мир от твоего присутствия? — процедил архимаг.
— Вообще-то… нет, — широко улыбнулся Марсо. — Я буду рад уйти, зная, что не позволил тебе добраться до Сердца. Это мой последний тебе привет, который я передаю с превеликим удовольствием: ты проиграл, Альварис.
— Посмотрим.
Марсо насторожился, но его бывший однокурсник не стал делать глупостей. И не рискнул приблизиться к угрожающе выгнувшей спину никсе. Вместо этого он поймал неподвижный взгляд Айры и негромко спросил:
— Ты меня слышишь?
Девушка не пошевелилась. И взгляд ее тоже не изменился, словно слова мага не достигли ее ушей. Кажется, Марсо был прав: от прежней Айры в этом теле осталось совсем немного. А то, что осталось, вряд ли помнит, как, с кем и для чего она сюда попала.
Сейчас через нее смотрел Занд. Внутри бушевали его сила и его знания, которых для смертной девчонки оказалось чересчур много. Если бы не инициация, она не выдержала бы и половины того, что клокотало сейчас внутри ее тела. Но она выжила. Смогла вытерпеть боль от столь резкого объединения. Правда, и прежней она уже никогда не станет. И, скорее всего, так и не узнает, кому обязана этой стойкостью.
Лер Альварис прищурился.
— Ты. Меня. Слышишь? Ответь, Сердце?.. Ты ведь — Сердце? Это твоя сила питает Занд?
По лицу Айры пробежала неуловимая тень.
— Слы-ы-шишь… — удовлетворенно протянул маг. — Значит, и ответить мне можешь.
— Что ты хочешь? — наконец слабо шевельнулись ее губы.
— А что ты можешь мне дать?
— У тебя есть одна просьба.
— Нет! Айра, что ты делаешь?! — Марсо вздрогнул от неожиданности, заполошно обернувшись, а бывший директор Академии высокого искусства торжествующе улыбнулся.
— Значит, Иберратус не соврал: ты действительно исполняешь желания.
— Для чего ты пришел? — не стала отрицать Айра.
— Хочу попросить об услуге, — неприятно улыбнулся архимаг, заметно повеселев. — По легенде, тот, кто сумеет добраться до Перводерева, может попросить его о чем угодно. Мой дед испросил жизни для Зандокара, и Перводерево выполнило эту просьбу. А значит, и у меня есть право на просьбу, раз уж я добрался сюда живым и невредимым. Не так ли, Айра?
— Оставь мальчика, — велела она, не поменяв позы. — Его сердце тебе больше не нужно.
Архимаг поджал губы, но возразить было нечего: с мальчишкой он действительно опоздал. Правда, никто не знал, что Занд не ведает разницы между мужчиной и женщиной, между ребенком и взрослым, между магом и простым смертным… ему нужна была чистая душа, и он ее нашел. Ему понадобилось сердце, и оно снова было — Сердце Зандокара. Живое, теплое и когда-то человеческое. Бережно вынутое и заботливо сохраненное в неприкосновенности. То самое, за которым всегда было так много охотников.
— Что ты хочешь? — снова спросило Оно, и ровный голос будто порывом ветра ударил в грудь отступников, заставив отойти на несколько шагов и пригнуться.
Лер Альварис облизнул внезапно пересохшие губы.
— Я… я хочу жизни.
— Какой?
— Вечной. И силы. Мне нужно очень много сил.
На лице Айры не дрогнул ни один мускул.
— Что ты готов отдать взамен?
— Айра! — вскрикнул пораженный Марсо. — Что ты творишь?! Как смеешь давать ему?!
— Замолчи, — ровно велела неузнаваемо изменившаяся девушка, и призрак против воли осекся — противиться ее голосу было невозможно: он убивал своей силой, требовал подчиниться, и Марсо, взвыв от отчаяния, все-таки замолк. — Что ты отдашь взамен?
— А что ты хочешь? — насторожился архимаг.
— Жизнь за жизнь, смерть за смерть, сердце за сердце… что ты готов отдать за силу, которую просишь?
Лер Альварис неуловимо нахмурился:
— Обмен?
— Да, — сухо повторило Сердце, и он на мгновение задумался, пристально изучая девушку, окутанную плотной сиреневой дымкой, больше похожей на защитный кокон. А затем оглянулся на опасливо попятившихся магов и бестрепетно указал на безмятежно спящего мальчика:
— Я отдам его. Его жизнь теперь в твоих руках.
— А разум?
— Увы, — сокрушенно развел руками архимаг. — Что потеряно, того уже не вернешь. Если бы я знал, то не стал бы накладывать чары забвения. Но раз уж так вышло, то я меняю его жизнь на свое желание.
— А что насчет них? — Айра перевела тяжелый взгляд на незнакомцев в плащах.
