– Ещё как. Эта девочка на самом деле необыкновенная. Взять хотя бы во внимание то, как она справилась с искушением Гамии, а ведь я прекрасно знаю, как сильно ей хотелось поддаться.
– А как на счёт вас, – впервые взглянул на неё Михаэль. – Почему вы не спрашиваете о себе?
– Ни к чему, – добродушно подняла на него свои улыбающиеся глаза. – Я и так всё прекрасно понимаю. Я человек, к тому же такой грешный, что и говорить не стоит. Грешна: гневом, убийством и, наверняка, гордыней.
Мужской смех ошарашил её, словно окативший ушан холодной воды. Взглянув в развеселившее лицо Михаэля, девушка неуверенно улыбнулась, не зная как же ей относиться к подобной реакции.
– Ты не перестаёшь меня удивлять Мария. Ну что за слова: гнев, убийство, гордыня. Как будто ты говоришь о том, о чём не имеешь ни малейшего понятия. У твоего гнева есть причина, он рождён из того зла, что было причинено тебе самой. Убийства совершены над теми, кто этого на самом деле заслужил, а про гордыню, так и вообще молчу, – взглянул на неё с таким ироничным выражением, что по-своему стало даже приятно. Ощущалось какое-то странное чувство сродни заботе. – Норов, упрямство и необдуманность – это да, а вот гордыня… не смеши меня так больше.
– В шуты я не записывалась, так что у меня и в мыслях не было веселить тебя, – фыркнула, отвернувшись.
Не сводя теплого взгляда с макушки этой рассерженной девчонки, в душе Михаэля зародилось какое-то странное чувство, очень нежное и приятное.
– Ой, а это что такое? – с наивным любопытством Мария указала на нескольких мужчин, одни из которых раздавали маленькие фонари, а другие, поджигали в праздничном костре короткие факела.
– Специальный ритуал. Сейчас часть солнца, перерождённого в огонь, будет в маленькой частичке передано всем живущим в этом городе. Тем самым благословляя их, их дом и всю семью на благополучие и счастье. Так что если хотите, то мы тоже можем поучаствовать.
– Не стоит, мы ведь не только не местные, но и лишены семей, которым необходимо благословение.
– Ещё одна ерунда. Этот обычай довольно занимателен. Не стоит стесняться, давайте и мы поучаствуем, – направился к женщине, принимая фонарь. – К тому же, сейчас вы моя семья. Вот, держите, – протянул его Марии.
– Спасибо, но не стоило, – ошеломлённая заявлением, от которого тут же бросило в жар, она старалась больше не поворачиваться к нему, сосредоточившись на фонаре.
Сделан тот был из железа и стекла. Ничего особенного, простой и аккуратный масляный фонарик. На металлических прутах красовалась виноградная лоза, аккуратно придерживая вставленное между ними стекло, она поднималась к треугольной ручке.
– Накануне праздника их чистят дети. Для них это считается настоящей честью. Ну что, готовы? – обратил её внимание Михаэль на приближающегося старика с факелом. Мария кивнула, и он продолжил. – Так они наполняют его добром и радостью своих чистых сердец, а старики мудростью прожитых лет.
– Нет, нет, так не пойдёт, – возразил старик, видя, что стоящая перед ним девушка держит фонарь одна. – Вы оба должны держаться за него. Именно так поступает настоящая семья, а иначе ничего хорошего не выйдет.
– Как скажите, – улыбнувшись, Михаэль положил руку, поверх её горячих пальцев, крепко сжимая.
– Другое дело. Пусть ваша жизнь наполнится мудростью. Поступайте с другими так, как желаете, чтобы поступили с вами. Храните и оберегайте друг друга. Живите в уважении и понимании, любви и верности и тогда вашим душам откроется истина мироздания, тогда они обретут свой покой, – проговорив это, поджигая толстый фитиль их фонаря, старик добродушно кивнул и, получив такой же ответный кивок от стоящего, напротив мужчины, направился дальше.
– Чего это вы так насупились? – обратил внимание Михаэль на то, как сильно напряглась Мария, словно готовясь в любой момент взорваться от гнева.
– Я тебе что жена?! – раздраженно высвободила руку. – Весь день одно и то же! У них тут что, помешательство на подобных отношениях?
Смотря сейчас на эту рассерженную девчонку, которая изо всех сил пытается казаться сильнее, чем есть на самом деле, Михаэлю становилось по-настоящему тепло. Мария была какой-то особенной… Самой чудесной, волшебной загадкой в его скучной жизни. Он знал, как она к нему относилась, знал, что ненавидим ею. Знал, что она ни на мгновение не усомниться, если придётся его убить, знал, что проклинает день их встречи. Знал это также отчётливо, как и то, что способен признать своим контрактором только её. Признать необычным, настораживающим его самого чувством. Каким? На этот вопрос не мог ответить даже он сам, но это было настолько же очевидно, как и то, что день сменит ночь. Михаэль точно знал одно – он способен разочароваться во всём мире и во всех людях, но только не в ней.
– Потанцуйте со мной.
– Чего? – испуганно взглянула на него. – С ума сошел?!
– Только не говорите, что не умеете?
– Умею, конечно, но не также! Да и если бы не это, всё равно ни за что не согласилась бы!
– Не стоит скромничать, – быстро повесив фонарь на один из специальных крюков, он взял её за руку, увлекая к остальным парам. – Я вас всему научу, главное как следует, держитесь за меня.
Даже, невзирая на охмелевший от сидра разум, неловкость и страх бесцеремонно овладели ею. Ситуация показалась такое нелепой и неоднозначной, что стало чертовски неуютно. Заняв правильную позицию, Михаэль повернул к себе Марию, оставляя при этом достаточно места, чтобы она смогла почувствовать себя как можно комфортней, но, даже, несмотря на это, её сердце бешено колотилось. Опустив голову, она потупила взгляд в ноги, чтобы повторять вслед за ним каждый свой шаг.
Танец сразу начался с поворота, следом за которым последовал хоровод, впоследствии разбившийся на прежние пары. Взглянув на других, Мария увидела что они, в отличие от остальных, продолжают держаться за руки. Михаэль не передавал её другому партнёру и, когда приходило время обмена, специально чуть выбиваясь из общего круга продолжая танцевать только с ней.
– Не стоит так зацикливаться на том, как танцуют остальные. Просто смотрите на меня и двигайтесь в такт музыке. Веду я, поэтому как можно меньше думайте о движениях и получайте удовольствие.
Наблюдать за тем, как его смущенная хозяйка, словно маленькая девочка, смотрит себе под ноги, он не мог ни улыбаться. Раскрасневшаяся, Мария была изумительна, она так старалась что, несмотря на его совет, продолжала боязливо посматривать на остальные пары, сверяя, правильно ли выполнила каждое следующее движение. Из-за соблюдаемой им дистанции, вести было достаточно трудно, она непослушно старалась продолжать повторять за другими, не замечая, когда Михаэль своим прикосновением говорил ей о предстоящем повороте или же прыжке.
Лишь на секунду подняв взгляд, что скользнул по его шее, Мария заметила небольшой красный след от… И всё сразу же стало понятно… Внутри стало горько от обиды… Но обиды совсем не за себя, стало чертовски больно за него…
