«Нет. Это не простой охотник. Девчонка контрактор, – наконец-то смог понять. – А это значит, что Михаэль одной со мной крови. Проклятый отступник! Но как я не смог их почувствовать? Как этого не понял? Контрактор черпает свои силы из печати, соединяющей его с демоном. Вся эта мощь непосредственно зависит от ранга демона. Только сильнейшие из нас способны на подобную связь и пусть такие умеют скрывать своё присутствие, но только не запах. Но почему же тогда я не мог их унюхать? Это невозможно… если только…»
В последний раз, занеся меч над демоном, девушка провернулась, обходя его со спины. Один удар и огромная голова с глухим стуком покатилась в темноту, оставляя за собой кровавый след. Какое-то время, Мария отрешенно стояла, смотря на лежащую у её ног растерзанную тушу.
– Плохо выглядишь, – шаги Михаэля привели её в себя.
– Если бы вы появились вовремя, то я бы и выглядел иначе.
– Лучше поздно, чем никогда.
– Верно. Вы пришли, и это главное, – взял её за дрожащую руку, прижимая к не заляпанному в кровь плечу. – А теперь, успокойся. Всё закончилось.
– Почему меня трясёт, ведь это далеко не первый убитый мною монстр? Но почему каждый раз, когда я с ними расправляюсь, ощущение такое, что это случилось впервые? Это когда-нибудь пройдёт?
– Пройдёт. Но будет куда лучше, если это чувство останется с тобой до самого конца. Ведь пока оно есть, ты всегда будешь возвращаться. Всегда будешь оставаться собой.
Выронив меч, прижимаясь лицом к горячему плечу своего фамильяра, Мария дотронулась до его запястья. Проведя пальцами по широкой ладони, она крепко сжала его руку, заключая в замок. Левая лопатка просто пылала, сжимая мышцы с такой силой, что они сокращались помимо воли. Необходимо было подождать, пока пробуждённая печать снова утихнет, прекращая их слияние. Время незаметно убегало, позволив ей успокоиться под спокойный стук его сердца. Дрожь понемногу стихла, от чего Марии стало невероятно спокойно. Отстранившись, она опустилась, поднимая Ригард. В темноте было сложно разглядеть, насколько сильно Михаэль был изранен, но весь его дублет оказался пропитан кровью. Несмотря на то, как спокойно он при этом держался, Мария точно знала, пусть он и демон, но боль испытывает вполне человеческую.
– Пойдёмте, здесь нам больше нечего делать.
Ничего не говоря, она шла следом, пока тот собирал разбросанные кинжалы. На улице было прохладно, и это приятно бодрило. Ветер сдувал с них мерзкий запах убитого монстра, унося куда-то вдаль. Было так тихо и так спокойно, что ей совсем не хотелось возвращаться в этот затихший, но такой беспокойный город.
– Держите и больше не оставляйте где попало.
Приняв кусок ткани и кожаную ленту, она стала обматывать эфес, скрывая его от ненужных глаз. Мария точно знала: если кто-нибудь увидит, что на нём выковано, тотчас начнётся паника и обвинения в колдовстве.
– Возвращайтесь.
– А ты?
– Ну не могу же я показаться в таком виде, – усмехнулся, потрепав себя за ворот. – Не думаю, что меня поймут.
– Я с тобой.
– Ни за что. От вас одни проблемы.
– Поспорить хочешь?
– Нет, ведь это было бы куда глупей, всех ваших поступков.
– Вот именно, – раздражённо фыркнула.
Не обращая на неё никакого внимания, Михаэль пошел вперёд, направляясь в лес. Не прошло и пяти минут, как они стояли у небольшого источника. Чёрная вода красиво поблёскивала, отражая слабое мерцание звёзд и бледный свет месяца. Подойдя ближе, Михаэль стал неспешно расстегивать дублет.
– Садись.
– Но…
– Садись, кому сказала! – яростно скомандовала Мария, понимая, для чего он сюда пришел. – Пусть я и не самая нежная на свете девушка, но сделаю всё аккуратно и, если получится, то и безболезненно.
Усаживаясь, настороженно глядя на неё, демон всё еще не желал подпускать к себе, но его госпожа, была слишком упряма, чтобы отступить. Отложив Ригард, совсем не смущаясь от подобной близости, она присела прямо у его ног, потянувшись к груди. Недовольно отвернувшись, Михаэль приготовился к взрывной боли, что должна была последовать, сразу же после того, как Мария взялась за ворот дублета, но… этого не случилось.
Удивленно взглянув на неё, мужчина понял, что девчонка и впрямь проделывает всё достаточно аккуратно. Справившись с верхней одеждой, девушка начала потихоньку разрывать рубашку. Из-за того, что та была чёрной, крови совершенно не было видно, но под пальцами явно ощущалась липкая влага, отчётливо позволяя понять о том, что вся его грудь исполосована и изувечена.
– А вы можете быть куда нежней, если захотите.
Не обращая внимания на его насмешку, понимая, что так Михаэль специально пытается разозлить её, отвлекая от всего того, что ей сейчас предстоит увидеть, Мария достала нож, освобождая его изувеченную грудь.
– Ужасно…
– Действительно, – с сожалением взглянул на рубашку. – Такая хорошая ткань, будет жаль её выкинуть.
– Ну что за несносный дурак....
– Что это с вами?
– Лучше бы о себе подумал. Вместо того чтобы переживать из-за какой-то тряпки.
– Ничего страшного, – улыбнувшись, он дотронулся до истерзанной груди. – Мне уже не больно, к тому же на утро от них не останется и следа.
– Какого чёрта сразу мне обо всём не рассказал? А одежде конец, придётся искать новую. Так что снимай, – быстро отрезала от рубашки единственный кусок, чудом уцелевшей ткани.
– Не был уверен. Пряности, развешанные по всему дому, не позволяли почувствовать его запах. К тому же вся одежда Пьера оказалось настолько сильно им пропитана, что даже в конюшне я не смог ничего ощутить. Потому-то и пришлось выманить его как можно дальше от людей, чтобы уж наверняка разобраться.
– Демон-то, не из слабых попался, редко приходится встречаться с настолько сформированными тварями. Что за вид?
– Такой же, как и девчонка из Орлеана.
– Жертвенник значит. А с чего же вдруг такая разница в силе? – поднесла мокрую ткань к его груди, смывая кровь. – Ведь с той-то я и в одиночку разобралась. А тут даже Ригард пробудить пришлось.
– На девчонку Пьер не был похож лишь потому, что пробыл в этом мире куда дольше и людей сожрал куда больше.
– А почему же тогда он сам до последнего не понял, что ты такой же демон?
– Да всё потому же. Просто попался на свою собственную уловку. Родители перестарались, перебивая вонь от его разлагающегося тела, скрыв не только от нас, но еще и нас от него. Пьер не смог почувствовать мой запах на тебе из-за собственной одежды. Что же до меня, то он смешался с пряным, став неуловим, как и все остальные. А ведь это впервые, когда вы обо мне решили позаботиться, – насмешливо вздёрнул бровь, наблюдая за всеми её движениями.
