– Михаэль? – взглянул на мужчину перепуганный Рене, дрожа в истеричном припадке. – Ты хорошо?
– Да. Только не вздумай рассказывать Марии о том, что здесь случилось, – прикрывая рукой шею, мужчина впился в неё пальцами, подгоняя кровь к ране. – «Надо же, эта чертова тварь высосала у меня кровь, и если я ничего не сделаю, то разорванная плоть не сможет быстро затянуться. Вот же дикое создание!» – сосредоточившись, Михаэль на какое-то мгновение, совершенно позабыл о стоящем неподалёку мальчишке.
– Что делать?
Холодно посмотрев на ребёнка, не став ничего отвечать, он поправил свою одежду и быстро усадил Рене на коня, запрыгивая в седло.
– Повезло тебе, что мы так поздно прибыли. Иначе ты бы оказался также убит, как и они, – сверля затылок мальчишки недовольным взглядом, он пришпорил Рэйвена, отправляя галопом.
* * *
– Как же их много, – голос монаха звучал искренне подавленно.
Спустя три часа, после случившегося, Михаэль сделал всё, чтобы как следует похоронить несчастных. Задний двор стал местом их последнего пристанища. Похороненные на своей земле, теперь они наконец-то могли найти покой и умиротворение.
– Какие красивые цветы, – взглянула на него Мария.
– Эти люди заслужили немного прекрасного в своей тяжелой и непростой жизни.
Смотря сейчас на Михаэля, она уже не могла отвести от него глаз. Наблюдая за тем, как он, положил ирис, на последнюю могилу, уходя прочь, девушка пошла следом. Мария видела, как сильно его что-то беспокоит, но он не дал ей возможности поговорить. Быстро взобравшись на Рэйвена, Михаэль поскакал обратно в собор, оставляя её далеко позади.
– Бедные дети, – выдохнул Франциско. – И снова у мальчика нет никого кроме нас, но настанет время, и мы все разъедимся кто куда, вот тогда ему придётся не сладко.
– Что, не хочешь расставаться с Марией, верно? – усмехнулся монах, видя, что Франциско, глаз с неё не сводит.
– Это совсем не то, о чем ты подумал, старик. Просто…
– Просто, – перебил, не позволяя уйти от самого главного, – в том, что ты влюбился, нет ничего постыдного. Мальчик мой, я же говорил тебе, жизнь человека куда ярче и теплей, когда есть тот, кого он может любить.
– Я не влюблён. Она мне Доминику напоминает.
– Да ну? Тогда приготовься к тому, что уже совсем скоро вам с ней придётся расстаться. Ведь мы не сможем продолжать наш путь с этими двумя. У них впереди своя дорога, – отошел старик, позволяя своему племяннику, как следует поразмыслить на этот счёт.
Сегодня было решено, во что бы то ни стало, разобраться с тварью и, если у них всё получится, то Шартр станет городом их расставания. Глядя в след скачущей Марии, Франциско, казалось впервые, смог осознать то о чём ему сообщил монах. Завтра на рассвете Михаэль навсегда заберёт её, отправляясь в новую дорогу, и он уже ничего не сможет изменить. Теперь рыцарь задумался обо всём том, что говорил Марии, про них с «братом». О том, что они словно принадлежат лишь друг другу, что Михаэль заботится о ней словно, для него уже не существует никого другого. Но зачем? Тогда-то он считал, что они родственники и хотел сгладить возникшие между ними острые углы. И только сейчас, когда раскрылись их истинные личности, Франциско понял, что лишь сблизил этих двоих.
– Чего стоишь, как истукан? Ну же, мальчик мой, поспеши и догони её, пока она совсем не ускакала.
Протянутые поводья, словно символизировали возможность всё исправить, не позволяя не воспользоваться такой возможностью. Пришпорив лошадь, он стремительно погнал её вслед за девушкой, нагоняя на выезде из заброшенного сада.
– Франциско, а где Хавьер? Неужели он там остался? – настороженно свела брови Мария, оглядываясь на пустую дорогу.
– Не бойся, скоро он нас догонит. Кстати, а куда вы с Михаэлем собираетесь направиться после того как мы здесь закончим?
– Не знаю. Мы просто следуем из города в город, к тому же наш путь не лежал сюда. Честно говоря, мы с ним до последнего сомневались в необходимости этой охоты, ведь были вполне уверены в том, что никакой ведьмы здесь и близко не было. Так что если бы не вы, мы направились бы в Фантебло. Ну а сейчас, наш путь будет лежать туда, куда решит Михаэль, он намного лучше меня разбирается во всём этом мракобесии.
– Должен признаться, – усмехнулся рыцарь, поправляя ворот, – что, когда Хавьера направили в город, он тоже решил, что бушующая в нём нежить никак не может быть ведьмой. Не понимаю, и как в таком глупом, несуразном теле может жить настолько мудрый человек? Ему даже предлагали стать главой ордена, но он отказался. Сказал, что сможет куда больше, если не будет сидеть в удобном кресле, а продолжит странствовать по городам, помогая простым людям. К тому же, сейчас у него появился достаточно серьёзный противник, – напрягшись, рыцарь потемнел от гнева. – Мерзкий человек. Его руки по локоть в крови, но самое ужасное то, что в крови ни в чём неповинных людей. Хавьер обращался к папе Иннокентию VIII, просил отказать и не подписывать представленный ему документ. Говорил, что этот трактат унесёт куда больше человеческих жизней, нежели бесов и демонов, но… Папа не послушал и всё же принял его, «Mallēus Maleficārum»[7]. Хотя чего ещё следовало ожидать от человека написавшего «Bull Summis desiderantes affect-tibus»? [8]
– Инститорис. Вы ведь о нём говорите? – взглянула Мария на красивый профиль рыцаря уже не в силах отвести взгляд. – Написанная им булла пользуется сейчас невообразимой популярностью среди всех этих инквизиторов и экзорцистов. Что, обитая как в Ватикане, так и за его пределами, собираются уничтожить всё зло нашего мира.
– Верно.
– Да уж, – согласилась Мария, говоря достаточно рассерженно, но при всём этом умудряясь держать себя в руках в отличие от него. – Этот человек и впрямь приносит одни только страдания. Сейчас охота на ведьм набирает, невообразимо, разрушительную силу, так что не думаю, что в ближайшее время наша «Святая инквизиция», сбавит обороты. Она, словно снежный ком, становится всё больше и больше с каждым следующим годом и громким разбирательством. Вот ответь мне, Франциско, сколько настоящих ведьм, демонов и одержимых ты встречал за время службы?
– Если брать всех, не разделяя по видам, то около ста тридцати. А ты?
– Примерно столько же. А если взять во внимание общее количество убитых, то сколько получается?
– Так… – задумался Франциско, вспоминая последние числа. – Если брать примерно, то доходит до нескольких тысяч за год.
– Потрясающие цифры, верно? – улыбнулась Мария, насмешливо вздёрнув бровь – Практически никто из выслеженных мною демонов не упускал возможности защититься. Чтобы выжить, эти твари только и ждут возможности напасть. А как насчёт вас? Хотя бы кто-нибудь из выслеживаемой вами нежити не оказывал сопротивления? Не оборачивался в свой демонический облик? – слегка повернувшись к нему, она не ждала ответа, и так прекрасно понимая, как всё происходило. – Как считаете? Почему приговорённые к смертной казни женщины не используют колдовство, для спасения своей жизни? Из-за чего демоны позволяют себя убивать без борьбы? Глупо, не так ли?
