Набрав полную грудь прохладного воздуха, наслаждаясь его сладостью, девушка наконец-то успокоилась. В лицо подул лёгкий ветерок и, улыбнувшись, Мария потянулась к небу, позволяя приятной прохладе облизнуть свою ладонь, утекая сквозь пальцы.
Сделав небольшой круг, ветер тревожно взвился вверх, потрепав на прощание её головной убор. Несколько лёгких соломинок поддались его власти, навсегда покидая границы монастыря вместе с ним. Дрожа, поднимаясь всё выше и выше в небо, они манили за собой Марию. Но, закованная в тяжелые кандалы, лишенная свободы, она лишь с завистью проводила их потухшим взглядом.
– Ого, да вас и не узнать.
– Сам же хотел, чтобы всё было как можно натуральней, – кинула на Михаэля косой взгляд.
– Конечно, но я и не думал, что всё окажется настолько правдоподобно. А вам и впрямь идёт это платье.
– Хватит изображать удивление. Поспеши на кухню, тебя там уже давно ждут.
Глава 9
Всё началось около десяти часов. Проведя до этого времени в монастырских заботах, Мария ни разу, как следует, не смогла поговорить с Авророй о случившемся. Несколько раз они встречались, но лишь по делу, да к тому же, при посторонних. Чувствуя себя виноватой из-за всего сказанного, она как следует, обдумывала можно ли теперь всё исправить. Да, её Михаэль не пощадил, но ведь подопечную свою он действительно любит. Никогда прежде Мария ещё не видела в своём фамильяре столько искренней заботы, сколько за столь недолгое время демон проявил к этой девушке. Ненадолго освободившись от установленных обязанностей, она прибывала в кельи, ожидая возвращения Авроры, чтобы извиниться.
– Быстрей! Сюда! – раздался чей-то зов, после которого послышались торопливые шаги.
Понимая, что что-то не так, Мария тот час оставила свою комнату, уже через минуту оказалась в дверях одной из соседних келий. На полу сидела заплаканная девушка, держа в руках свою, перепачканную в кровь простыть. Истерично рыдая, она пыталась спрятать её от любопытных взглядов.
– Теперь это случилось с Валери, – заговорила одна из монахинь.
– Верно, а я ведь знала, что с ней со вчерашнего дня было неладное.
– Сама виновата, – начала другая, – видимо призвала его своими грешными мыслями, а теперь рыдает, изображая жертву.
– А ведь так и есть.
– А ну быстро разошлись! – скомандовала Аврора, пробираясь через собравшихся в дверях женщин. – Это вам не представление! Уходите! – отпихнув одну из них, чтобы закрыть дверь, она позволила Марии пройти вовнутрь.
– Что с тобой случи…
– Не надо, – не позволила Аврора задать вопрос, успокаивая девушку.
Было видно, что Валери на самом деле испуганна. Вот только стало ли причиной этому изнасилование или же то, что теперь та станет изгоем, было не понятно. Решив подождать с расспросами до того, как та успокоится, Мария начала тщательно осматривать её комнату. Внимательно окинув взглядом кровать, стол, комод, дверь, она снова вернулась к обесчещенной монахини.
– Ну как ты? – посмотрела в заплаканное лицо Аврора. – Можешь говорить?
– Д-да…
– Тебе нужно сейчас ответить на некоторые вопросы, прежде чем сюда придёт преподобная.
– Зачем?
– Чтобы такого не произошло с остальными. Ведь, если мы не сможем узнать все подробности, то и помочь им не сможем.
– Я…отвечу…
Кивнув, Аврора поднялась, позволяя Мария задать все необходимые вопросы.
– Когда это случилось?
– Около… получаса назад…
– А до этого он приходил?
– Нет.
– Как он оказался здесь? Не молчи, говорить при преподобной будет намного сложней, а она не оставит случившееся без внимания.
– Я понимаю,…понимаю,… он… появился у меня за спиной,… схватил и швырнул на кровать.… Я не видела его лица. Мне стало страшно, и я закрыла глаза, отбиваясь.… Хотела кричать, но мне накрыли рот рукой, и я не могла даже пискнуть…
– Что здесь происходит? – дверь распахнулась и на пороге появилась настоятельница вместе с благочинной и резничной. – Валери. Что с тобой случилось?
– Простите! Простите меня преподобная! – кинулась ей в ноги девушка. – Я не виновата! Прошу вас…умоляю,…простите!
– Так, – взглянула женщина на двух других девушек так, словно её совершенно не заботило то, что у неё в ногах задыхается человек, – А вы, что здесь делаете?
– Успокаивали Валери, – твердо ответила Аврора.
– Теперь, здесь мы, а вы, будьте любезны, идите к себе и прочтите библию с пятидесятой страницы и до семидесятой. В особенности место о кротости и благочестии. Иначе, кто знает, может в следующий раз, именно вы, окажетесь на её месте.
– Я…
– Как пожелаете преподобная, – повиновалась Мария, почтительно склонив голову перед пожилой настоятельницей. – Ваши слова воистину верны и наполнены непоколебимой заботой, как о нашей душе, так и о бренном теле.
– Вот и хорошо, что вы это понимаете.
Как не посмотри, но хладнокровия этой женщине было не занимать. Казалось, пожелай она, и одним только своим взглядом сможет заморозить Ад.
– Прошу дозволения покинуть Вас.
– Идите.
– Да что на тебя нашло?! – не выдержала Аврора, стоило им зайти в келью.
– Это на тебя что нашло? Защити ты её и тебя тут же обвинили бы в ереси, и Михаэль бы не помог.
– Да о чём ты говоришь? Какой ещё ереси? Неужели в том, что я защищу изнасилованную девушку, меня в этом обвинят?!
– Обвинят, – строго, но спокойно взглянула на неё Мария. – Потому что её слова – ложь.
– Что? Валери обманывает?
– Скорее, защищается.
– С чего ты это взяла?
– На что ты обратила внимание в тот самый момент, как только вошла в комнату?
– На Валери, конечно же, – пожала плечами Аврора, не понимая, к чему именно та ведёт.
– Вот именно. Мы все сначала смотрели именно на неё. А ведь, если не брать в расчёт её внешний вид, то следует отметить кое-что довольно важное. Если Валери сопротивлялась, вещи должны быть разбросаны. А они все лежат по своим местам. Сложно инсценировать изнасилование, если ты понятия не имеешь о том, каким оно должно быть.
– Но ведь это возможно, если он сразу бросил её на кровать, не позволив и дёрнуться.
– Верно, в таком случае посмотрим дальше: девушка не избита, не исцарапана, на ней нет ни синяков, ни ушибов. Руки ей никто не держал. Также она сказала, что всё случилось около получаса назад, верно?
– Да, около этого.
– Простыня в крови, но ведь если Валери говорила правду, и он уложил её на кровать в такое время, та, куда вернее, должна была остаться и на одежде, и на покрывале. К тому же за такой короткий период времени, не могла бы застыть. Валери держала простынь, касаясь руками её окровавленной части, но на коже от неё не осталось следов, да и ноги были абсолютно чистыми. Рубашка была задрана, но на бёдрах не было ни капли крови. Что свидетельствует лишь об одном – всё случилось ночью, на расстеленной кровати. Также, что не маловажно, изнасилованная девушка, не стала бы падать в ноги к настоятельнице, моля о пощаде. Причем, делая это так, словно то, что с ней случилось и в подметки не годиться тому, что может произойти. Она чувствовала во всём – свою собственную вину. Но, если тебя даже это не убеждает, ответь на вопрос: как он мог задрать на ней и котту, и хабит, если одной рукой держал её саму, а второй, закрывал рот. Варианты?
