– Наконец-то, – улыбнулась, остановившись прямо перед деревом с красивыми, ароматными сливами.
Не сдержавшись, Мария сорвала одну и поднесла ко рту, сок непослушно выступил из сочного фрукта и пробежал по её подбородку. Слива оказалась такой сладкой, что уже невозможно было оторваться, срывая одну за другой, она не могла ими насладиться. Сколько бы Мария не съедала, всё равно у неё не получалось ими насытиться.
Если захотеть вспомнить, когда она настолько сильно воспылала к ним любовью, у неё наверняка ничего не вышло бы. Раньше они для неё были чем-то совершенно обыденным и абсолютно неважным, но сейчас же, всё изменилось. Сейчас, стоило ей лишь увидеть или почувствовать их запах, как она уже не могла с собой ничего поделать и словно одурманенная стремилась к ним, будь-то на рынке или же в саду. Продолжая, есть их, Мария смогла оторваться от дерева, только когда солнце окончательно скрылось за горизонтом, и уже ничего нельзя было рассмотреть сквозь листву. Вернувшись к своему спутнику, девушка присела возле костра. Сравнивая её с этим огнём, девушка осознала, что впервые не испытывает к себе призрения, даже не понимая почему так. Всегда считая, что своим желанием отомстить, она выжигает под собой все, что её касается, использует людей как инструменты, ступени в своей войне, по которым всё больше и больше продвигается к своей цели…
– Нет спасибо, я не хочу, – отказалась от предложенного ужина.
– Порой ваши поступки напоминают мне необдуманность ребёнка.
– Ты…
– У вас сливовый лист в волосах, – указал Михаэль, присаживаясь напротив.
– Не смогла сдержаться. Сколько нам ещё скакать до Берне?
– Если выступим на рассвете, то после обеда следующего дня, будем на месте.
– У нас на пути будут какие-нибудь деревни или нечто подобное?
– Спрашиваете меня так, словно я всё на свете знаю.
– Если не знаешь, то так и скажи.
– Только одна, около ущелья Жуэ-дю-Плен.
– Значит всё на свете, – тихонечко отметила, потянувшись за кружкой.
– Не советую. Если выпьете ещё, то уже не сможете справиться с болью, – поправляя дрова в костре, предупредил Михаэль.
– Ладно.
– Удивительно, что вы еще на ногах держитесь. Признаюсь, я думал, что из-за скачки ваше сотрясение даст о себе знать ещё до полудня.
– Не дождёшься. Я тебе не какая-нибудь мнительная девица, чтобы в обмороки падать и ныть о своих слабостях.
– Знаю, – не став её дразнить он спокойно достал арбалет и стрелы с кинжалами, начав приводить их в порядок.
В такой спокойной атмосфере они просидели около часа. Закончив с настройкой арбалета, Михаэль по очереди просмотрел каждый кинжал, как следует, начищая и натачивая. Греясь у костра, Мария совсем на мгновение поймала себя на мысли, что была бы совсем не против, провести вот так вот всю свою жизнь. Никуда не спеша, ни за кем не гонясь, а просто наслаждаясь тишиной и покоем. Сейчас Мария из-за чего-то не объяснимого, почувствовала, что на самом деле это не так. От приятного ощущения того, что её душа не такая уж и кровожадная, она ещё больше подтянула к себе ноги и, опустив голову, уткнувшись носом меж коленями.
– Скажи, что ты сделал с той девушкой?
– С которой? – взглянул на Марию, абсолютно не понимая о ком именно, идёт речь.
– Химерой из Шартра. Что случилось после того как мы вас оставили?
– Я её убил.
– Просто убил?
– Она хотела обрести покой, и я ей его подарил, – откинулся назад, не сводя глаз с огня. – Я не хотел, чтобы она досталась горожанам. Ни они, ни священник, не смогли бы понять её невиновности.
– И что же ты сделал с телом? Похоронил её, там в лесу?
– Сжег.
Михаэль думал, что Мария начнёт задавать вопросы, но вместо этого наступила тишина. Взглянув на неё, он увидел, как серьезно она о чём-то задумалась, «поглощая» глазами красивые языки пламени. В одно мгновение, выражение её лица приобрело какую-то непонятную умиротворённость.
– Хороший способ погребения. Такой чистый… Куда лучше, чем оказаться закопанной в земле. Твоё тело не чернеет, не гниёт и не распухает, его не пожирают ни личинки, ни черви. Оно не обезображено ни разложением, ни смрадом. Ты уходишь таким же, каким был при жизни. Огонь пожирает тебя, превращая в пепел, а ветер разносит его по миру. Да, воистину, прекрасный конец. Когда всё закончится, когда я умру. Дай мне слово, что также сожжешь мои останки. Обещай мне Михаэль, обещай, что не позволишь мне гнить в сырой земле.
Не понимая происходящего, Михаэль был не в силах отвести глаз. Каждый раз демон смотрел на неё и не верил, что эта девушка реальна. То, что она говорила, порой выбивало у него землю из-под ног.
– Обещаю. Чтобы не случилось, я не позволю смерти вас обезобразить.
– Спасибо. Я буду очень тебе за это признательна.
– Ответьте, это из-за кошмаров вы не хотите иметь дело с поселениями? Боитесь, что если мы по пути остановимся в каком-либо городе, то наткнёмся на нежить, и вам придётся с ней схлестнуться?
– С чего это подобное заключение?
– Ни с чего, просто хотел либо же подтвердить, либо же опровергнуть своё предположение, как одно из возможных вариантов.
– Не знаю… – обессиленно призналась Мария, как будто не могла, как следует отдохнуть уже в течение долгого времени и теперь, совсем ослабла и надломилась. – Возможно,… я просто устала.… Кажется, что у меня иссякли все силы на то, чтобы сопротивляться им. Такое чувство, что с каждым днём нежить всё больше прибывает, практически в каждом городе нам встречается кто-то из их рода. Ведьмы… химеры… горгульи, а теперь ещё и ангел вдобавок ко всему. Словно мир сошел с ума.
– Вам нельзя сдаваться, госпожа, – присев рядом, подавая ей плащ, он заглянул Марии прямо в глаза. – Сколько бы их ни было, сколько бы времени не прошло, всегда оставайтесь такой же сильной как в нашу встречу.
* * *
Михаэль поддерживал огонь всю ночь, но стоило тому потухнуть, как Марии тут же пришлось ощутить колючий осенний холод. Когда солнце было в зените, стояла прекрасная погода, но стоило ему зайти, и уже нельзя было скрыться от вечерней, ночной и, тем более, утреней прохлады, что в полной мере пропитывала собой всё вокруг после столь продолжительного отсутствия солнца. Одевшись в мужскую куртку, Мария как следует, закуталась в свой плащ. Выпитое вино ещё не подействовало, и она продолжала мёрзнуть и дрожать. Добравшись до ущелья Жуэ-дю-Плен, около десяти часов, Михаэль повернул Рэйвена в сторону поселения.
– Только давай недолго, – соскочила с Тайн в доброй сотне метров от входа.
– Уверены, что хотите остаться? – взглянул на её покрытую голову, возвышаясь на Рэйвене.
– Вполне. У меня сейчас нет желания играть в маскарад, к тому же я там и не понадоблюсь.
