– Конечно, ваше величество, – тихо ответил мужчина и, дождавшись, когда девушка отойдёт на достаточное расстояние, поднялся на ноги.
– Благодарю, – с улыбкой, но не оборачиваясь, произнесла Мари и едва не рассмеялась, услышав, как он тут же вновь взялся отвешивать поклоны ей вслед.
Когда узкий полутёмный коридор остался позади, и никто больше не мог увидеть правительницу, она остановилась, прижавшись спиной к холодному камню стены. Грусть совсем отступила, оставив лишь странный осадок нервной усталости. Она глубоко вздохнула, отгоняя последние обрывки тяжёлых воспоминаний и гнетущих мыслей, заставила себя улыбнуться снова, положив руку на едва заметно выросший живот. Её пальцам ответило лёгкое щекочущее прикосновение внутри. Она обещала Вильгельму, что он уже вот-вот сможет почувствовать эти невесомые движения ребёнка своей ладонью. При мысли об этом, все дурные размышления мгновенно и окончательно развеялись, и захотелось поскорее прижаться к плечу мужа, как она любила делать это, пока тот занимался скучной бумажной работой в своём кабинете. Король говорил, что эти минуты – единственное его утешение в нудных правительственных делах. Так что девушке было куда спешить. А вскоре целительницу ждал экипаж, который повезёт её далеко за город к смиренному пациенту, его неутомимой супруге, старику Джериону и весёлой маленькой Фрок, раз от раза засыпающей королеву всё новыми мечтами о том, как она тоже станет доктором и, порой, слишком неожиданными вопросами о Бернде – мальчике, образ которого, после недолгого знакомства, глубоко врезался в сердце маленькой леди.
Улыбка снова озарила лицо Мари, солнечные лучи на миг ослепили её после полумрака коридора, но усталое и в то же время радостное лицо Вильгельма, оторвавшегося от своих бумаг и взглянувшего на распахнувшуюся без стука дверь, она видела очень ясно в ярком свете, заливающем кабинет.
– Ты наконец пришла, – тихо произнёс правитель. – Я уже начал всерьёз скучать. Где ты была?
– Я принесла тебе обещанное, – беззаботно улыбнулась девушка, не отвечая на его вопрос. Она подошла к мужу вплотную и положила его ладонь на свой живот, оба замерли в трепетном ожидании, и через мгновение губы его растянулись в радостной и удивлённой улыбке. Он ещё несколько мгновений прислушивался к едва заметным ощущениям и наконец прижал к себе супругу, прильнув щекой к её животу. Мари украдкой вздохнула и обвила руками его голову.
Она с горечью решила, что эта маленькая недоговорка станет последней ложью в их жизни, надеясь, что правда никогда не всплывёт.
