– Дорогая, разум тут вообще ни при чем. Лучше скажи, что ты чувствуешь?
– Словно лизнула сатану. Греховный жар и сладострастие.
– Умница, – улыбнулась Тринити. – Так что же тебя останавливает и не дает сделать первый шаг?
– Не хочу испортить нашу дружбу.
Потому что стоит им перейти эту черту – и возврата не будет.
– Тогда не порти ее. Знаешь, что осложняет любые отношения? Чувства. Стоит впутать сердце – и ты в аду. Чувства и секс несовместимы. Никогда и ни при каких условиях. Просто помни об этом и позволь мужчине доставлять тебе удовольствие. Каждая женщина имеет право получить столько оргазмов, сколько способно вынести ее тело. К тому же Кэсс с Алекс поделились со мной секретом. У беременных столько крови притекает к женским частям, что секс становится в разы круче.
Так неужели с ней все в порядке, и ее реакция на беременность вполне нормальна?
– Уверена?
– Еще бы. Даже жаль, что самой мне никогда не доведется этого испытать.
– А почему бы и нет? Присоединяйся к нашему клубу беременных.
– Ни за что. Так как, я ответила на все твои вопросы?
– Нет. Я еще только начала. А теперь главный вопрос. Как затащить Данте в постель?
– А я уж думала, ты никогда не спросишь, – усмехнулась Тринити.
Глава 7
Вернувшись после двухчасовой встречи в лабораторию, Харпер сразу же объявила: – Я знаю, как пройдет наше следующее свидание. Ты, я и ужин. У меня.
Это заявление мгновенно лишило его способности сосредоточиться на работе, а время разом растянулось, но, когда часы наконец-то показали семь, Данте вдруг осознал, что совсем не голоден. Во всяком случае, в гастрономическом плане.
Что ж, похоже, свидания Харпер все-таки нравятся. А ведь он повел ее в музей лишь для того, чтобы вырваться из лаборатории, где в любую секунду мог что-то взорвать.
– Уверена, что моя помощь не требуется? – спросил он, когда они пришли к ней домой, и она выгнала его с кухни, заявив, что это свидание назначила она и что вообще в долгу у него за музей.
Только сам он ни разу не считал, что она перед ним в долгу. Тем более что они не просто отлично погуляли, но он еще и сумел прижать ее к себе на симуляторе, а она не только не стала вырываться, а вся буквально растаяла в его руках.
– Готово, – объявила она, заходя в столовую с тарелками в руках. – Видишь, справилась.
– Вижу. – Только смотрел он не на еду, а на саму Харпер.
Да и как можно отвлекаться на какую-то еду, когда Харпер сменила деловой костюм на воздушное платье цвета заката, а волосы наконец-то распустила, позволив им свободно падать на плечи.
– Извини, что не приготовила ничего особенного. Мы слишком задержались в лаборатории. – Непонятно зачем извиняясь, Харпер слегка закусила нижнюю губу, явно не сознавая, как сексуально это выглядит. Или, может, она, наоборот, отлично понимала, что с ним творит, в конце концов, с чего бы иначе ей назначать свидание всего через несколько часов, как закончилось первое? Во время землетрясения его напрягшийся член упирался в ее мягкий животик, и Харпер при всем желании просто не могла этого не заметить. И как же она отреагировала? Пригласила его на ужин.
Что ж, похоже, ему наконец-то удалось продвинуться вперед.
– А я и не рассчитывал, что ты станешь для меня готовить. В лаборатории у нас были куда более важные дела. Кстати, хочу еще раз заметить, что твоя «формула 47» гениальна. И говорю я это не потому, что рассчитываю, что ты и дальше станешь покупать мне лапшу пад тай.
По дороге домой они заглянули в тайский ресторанчик и взяли на ужин лапшу, которую оставалось лишь подогреть и разложить по тарелкам, но даже сейчас, когда Данте уже пятый год как мог позволить себе любые блюда в пятизвездочных ресторанах, он все равно не считал горячую свежеприготовленную еду чем-то обыденным.
Рассмеявшись, Харпер взялась за лапшу.
– Спасибо. Твое мнение мне особенно ценно.
– Даже не сомневаюсь, что весь мир ценит мнение доктора Секси. – Данте сам поразился прозвучавшей в его словах горечи. Но глупо отрицать очевидное: он сменил поле деятельности, и теперь, благодаря Кардозе, его познания в настоящей химии почти никого не интересуют.
Психология весьма занимательна, но она никогда не была его настоящей страстью. В отличие от химии, в которую он, не в силах найти поддержки и любви окружающих, уходил с головой. Формулы всегда оставались формулами, а реактивы и катализаторы всегда оправдывали его ожидания.
Вновь оказавшись в лаборатории, он с необычайной остротой ощутил желание вновь заняться настоящей наукой.
– Перестань. Ты – это ты.
– Сегодня мы отлично провели день и именно поэтому спустя все эти годы до сих пор и дружим.
– Я о том же сейчас думала. – Харпер отложила вилку. – А еще я кое-что поняла. Пока я отчаянно цеплялась за прошлое, наши отношения изменились. Наверное, нам все-таки стоит немного поэкспериментировать. Да и как иначе понять, что изменилось, если не пойти переменам навстречу?
Данте мгновенно заледенел. Неужели…
– Что именно ты предлагаешь? – спросил он осторожно, боясь, что она говорит не о том, о чем он подумал.
Пожав плечами, Харпер даже не попыталась отвести глаза. И как же он любил это ее бесстрашие.
– Мы дружим уже вечность, у нас много общего, и мы весьма ценим наши отношения. Ценим друг друга. И я боялась этого лишиться. Но как показали последние дни, ничего этого не случится просто потому, что от твоих поцелуев меня словно бьет током.
Воздух мгновенно накалился, а Харпер медленно облизнула нижнюю губу.
– Я это с самого начала и пытался до тебя донести.
Не успел он мысленно отпраздновать победу, как Харпер подняла палец.
– Но сперва пообещай мне, что между нами ничего не изменится.
– Обещаю. – Да и что может поменяться? Все и так идеально. Или, точнее, совсем скоро станет идеально.
– Есть еще одна проблема.
– Какая? Все же замечательно.
Если не считать того, что они попусту тратят время, которое могли бы использовать куда продуктивнее. Прямо здесь и сейчас.
– Я серьезно. Я привыкла, что перед началом эксперимента у меня должна быть хотя бы одна рабочая теория, а сейчас я вообще ничего не понимаю. Это ты у нас эксперт в данной области.
– Кажется, это мы тоже уже обсуждали, – протянул Данте, не понимая, куда она клонит.
– Да, но ты сам настаивал, чтобы я двигалась с той скоростью, которая мне комфортна. Но в том-то и дело, что я не представляю, как мне понравится. Говори, что и как делать, как начинать. Научи меня.
После этих слов еда окончательно перестала его интересовать.
