Он вышел из машины и отправился в салон. Вернулся минут через сорок. Зоя, разомлевшая от тепла, чуть не уснула.
— Привет! — Она обвила руками его шею сзади и быстро, чтобы он не успел испугаться, произнесла: — Это Зоя, не бойся.
Захаров сначала дернулся в испуге, потом медленно поднял голову и нашел ее взглядом в зеркале. Его сразу отпустило.
— Зоя, ты дура? — хрипловатым от волнения голосом спросил он. — Меня чуть кондратий не хватил.
— Я шла мимо, смотрю — твоя машина, дернула за ручку, дверца не заперта.
— Как это — не заперта? Я же только что разблокировал машину, — он стрельнул в нее удивленным взглядом. — Давай перебирайся ко мне.
— Что, вот так сразу?
— Да нет, я не в том смысле… Садись рядом.
Она села. Улыбнулась ему так, как научилась это делать в стрип-клубе.
— Ты как машину открыла?
— Говорю же, она была не заперта. Иначе как? Или думаешь, что я промышляю гоп-стопом?..
— Да ничего такого я не думаю. Просто недоумеваю, как это я мог оставить машину открытой.
— Считай, что я тебя обманула… или нет, я тебе приснилась, — она нежно провела рукой по его свежей розовой щеке.
— Зоя… — До него вдруг дошло, кто сидит рядом с ним. — Я рад, что ты вообще жива и хорошо выглядишь. Я искал тебя, знаешь? Кто-то из моих знакомых сказал, что ты вышла замуж и беременна… Это правда?
— Нет, не правда. Да и с беременностью кто-то явно погорячился. Я уезжала в Крым. У меня там родственница, пригласила пожить, отдохнуть, ну я и рванула. Надо было привести нервы в порядок. Сам видел, что со мной было, — она решила все свалить на нервы. — Эта «Золотая нимфа», ресторан, сама обстановка…
Затем Зоя, глядя ему прямо в глаза, сказала, что влипла в историю. Она выдала ему порцию такого ледяного истеричного тона обреченной жертвы, что сама чуть было не поверила, что одной ногой в могиле.
— Вот я так и знал, что с тобой что-нибудь да случится! Тебе с твоими внешними данными, с твоим телом, надо беречь себя, иметь, мягко говоря, одного партнера, который заботился бы о тебе, а не вляпываться в разные истории. Ты — чудесная девушка, талантливая… Что на этот раз? Если не разбила очередную бутылку шампанского о голову негодяя, может, пристрелила в сердцах?
Он иронизировал, потому что и понятия не имел, о чем идет речь, не подозревал о масштабах «катастрофы».
— Это связано с наркотиками. Меня попросили передать кое-что кое-кому, но за мной начали следить, а я не знала… Короче — испугавшись, смыла всю партию в унитаз. Все. Теперь «торчу» сто пятьдесят тысяч долларов. Не отдам — убьют. И не посмотрят, что я «чудесная и талантливая».
Так не вовремя зазвонил телефон! Поморщившись, Зоя ответила. Это был Вик.
— Ты извини, что беспокою, понимаю, что и ты занята… — Голос его был взволнованным. — Но это… короче… Юру зарезали.
Зоя перестала дышать. Держала трубку у уха и никак не могла «проглотить» эту новость.
— Что? Что ты сказал? Зарезали?
Она схватилась за ручку, чтобы открыть дверцу, и ей показалось, что она не поддается. Тогда она принялась дергать ее, слезы катились по щекам, она не могла говорить. Даже Захаров на время был забыт, она словно и не понимала, где находится. Юру зарезали!
— Ты куда? Что случилось? — Захаров попытался схватить ее за руку, но она больно ударила по ней, после чего дверь открылась, и Зоя почти вывалилась из машины. Скользя каблуками по ледяному асфальту, она бросилась, сама не зная, куда бежать и что делать. Захаров поймал ее, прижал к себе. — Ты можешь сказать, что случилось?
То, что у нее неприятности, точнее, большие проблемы, он начал понимать только что. Этот звонок, как он понял, имел к ней непосредственное отношение, потому что так играть Зоя вряд ли смогла бы. А это означало одно — то время, что она находилась вне поля его зрения, она провела в окружении людей опасных, и когда ей стало уже невмоготу, когда вопрос встал конкретно — жизнь или смерть, она вспомнила о нем, о человеке, которым когда-то пренебрегла, и обратилась к нему за помощью.
— Да стой ты! — Ему все же удалось схватить ее за руку. — Я помогу тебе! Куда ты, ненормальная?!
— Да отстань от меня! — Она попыталась вы-рваться, но он крепко держал ее. Она же в эту минуту думала только о Юре. Она видела его в луже крови, с ножом в груди. И нахлынула такая волна нежности и жалости к этому странному и непохожему на других человеку, что она чуть не подавилась собственными рыданиями. Замычала что-то и, резко повернувшись к Захарову, уткнулась ему в плечо.
— Ну-ну, не плачь, говорю же — помогу. Как я могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось?! Да я никогда, никогда бы себе этого не простил!
Она вдруг отпрянула от него. Вернулась в реальность, поняла, что и от Захарова вот так, прямо сейчас, когда она услышала его слова поддержки и обещание помочь, убежать не могла. Иначе она потеряла бы Шорохоффа. Она часто дышала, сердце ее колотилось где-то в горле. Что было делать?
— Что? Что ты хочешь сказать? Что готов дать мне эти деньги? — Стыд заставил ее щеки запылать. Она чувствовала себя скверно, понимала, что поступает дурно и что за эти деньги ей придется заплатить, и готова была уже на все. Тем более что с Шорохоффым у нее уже вряд ли что-то получится. Мало того что она подпортила себе биографию стриптизом, теперь вот надо будет переспать с Захаровым, и не один раз. Возможно, он прямо сейчас и озвучит свои условия.
— Слушай, это, конечно, хорошо, что ты готов дать мне эти деньги. Но я… Как бы тебе сказать, чтобы ты понял? Я — не проститутка, понимаешь?
Она хотела пообещать ему вернуть деньги, но как? Где она их возьмет? Как соберет такую огромную сумму?
— Ты — женщина, я — мужчина. Что постыдного в том, если ты согласишься быть моей? Я что, такой противный? Совсем не нравлюсь тебе?
Он, мужчина, настаивал на своем и считал, что за такие деньги она должна согласиться. Да и кто на его месте поступил бы иначе? Дураков нет!
— Хорошо, я согласна. Я бы очень хотела вернуть тебе долг, но таких денег у меня нет и не будет… Это так. Поэтому…
— Да я же не монстр какой!
Она стояла, смотрела на него, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Что было делать? Согласиться, взять деньги, а потом исчезнуть? Уехать? Но с Захаровым нельзя так поступать. Это на первый раз он ее простил. К тому же тогда их не связывало вообще ничего, кроме того, что они вместе пришли на выставку. Ну ушла и ушла. А здесь — колоссальные деньги! Кто еще мог бы ей дать, подарить или одолжить такую сумму? Да никто! Возможно, подцепи она в «Золотой нимфе» кого-то другого, богатого мужчину, который взял бы ее на содержание, у нее и появились бы новые возможности, новое окружение, большие деньги, но она принципиально вела себя таким образом, что ничего подобного в ее жизни просто не могло случиться. И она гордилась этим. И вот теперь она стоит перед выбором.
