Во времена, когда пищи было мало и приходилось использовать любой шанс, который давал доступ к еде, свойство вкусных продуктов стимулировать их переедание — и кодировать сильные воспоминания, возбуждавшие тягу к этой еде — давало серьезные эволюционные преимущества. Помимо прочего это давало уверенность, что мы до отвала наедимся высококалорийной пищи, когда найдем ее, и запомним это место, чтобы прийти туда снова. Однако, когда еды много и она повсеместно доступна, как во многих частях современного мира, это свойство пищи становится опасным. В нашем обществе вкусные продукты превращаются в могущественный, как наркотики, триггер, который может доводить некоторых людей до неконтролируемого пищевого поведения.
Как мы говорили выше, есть веские доказательства того, что гедонистическое стремление к потреблению пищи может быть вызвано подавлением гипоталамической системы контроля метаболической токсемией. Однако появились свидетельства, что ничем не ограниченная работа системы вознаграждения может еще больше нарушить функции ЖКТ у людей с сильной пищевой зависимостью. Недавнее обследование лиц, страдающих от алкогольной зависимости, установило, что тяга к алкоголю в периоды воздержания положительно коррелирует с повышенной проницаемостью стенок и изменениями кишечной микробиоты. Учитывая влияние стрессорного ответа головного мозга и воздействие стресса на проницаемость стенок ЖКТ, вполне возможно, что эффекты, выявленные в этом исследовании, были связаны с желанием есть (и стрессом), приведшими к снижению плотности стенок кишечника, изменению состава и метаболической активности микроорганизмов.
Предположение о том, что кишечные микроорганизмы могут влиять на нашу систему вознаграждения и на возникновение пищевой зависимости, вызвало много споров об отношениях между человеком и кишечным микробиомом и даже поставило под сомнение идею свободы воли. В провокационной обзорной статье Джо Олкока, профессора Университета Нью-Мексико, было высказано предположение, что микроорганизмы пищеварительного тракта, находясь под сильным селективным давлением, могут манипулировать пищевым поведением человека, чтобы улучшить собственное физическое состояние, причем иногда за счет нашего здоровья. Это не такая надуманная гипотеза, как может показаться на первый взгляд. Стоит напомнить сложные способы, при помощи которых такие микроорганизмы, как паразит Toxoplasma gondii, манипулируют поведением животных. Джо Олкок предположил, что микроорганизмы ЖКТ могут использовать для этого две стратегии. Во-первых, захватив дофаминовую систему вознаграждения, они могут вызывать у человека тягу к продуктам, на потреблении которых они специализируются, что дает им преимущество над конкурирующими видами микроорганизмов. Хороший пример — соперничество между микробными таксонами Bacteroidetes и Firmicutes, а также между Bacterioides и Prevotella. Во-вторых, микроорганизмы могут способствовать появлению негативных состояний (к примеру, чувства подавленности), которые сохраняются до тех пор, пока человек не съест определенные пищевые компоненты, полезные для этих микроорганизмов.
Стремление к так называемой «комфортной» пище и концепция пищевой зависимости — убедительные примеры поведения, которым потенциально могут манипулировать кишечные микроорганизмы, чтобы получать нужные им продукты. Пока эти интригующие идеи относятся к сфере спекулятивной науки, то есть к рассуждениям, основанным на недостаточных научных доказательствах, поэтому в будущем их придется подвергнуть научному анализу.
Если до сих пор вы еще не задумались о своей диете, можно добавить ряд дополнительных аргументов, чтобы заставить вас сделать выбор. Жир — далеко не единственная угроза, которую американская диета несет взаимодействию между вашим головным мозгом, пищеварительным трактом и микробиомом. Как мы увидим далее, важную роль здесь играют кишечные микроорганизмы.
Как промышленные способы ведения сельского хозяйства влияют на мозг и пищеварительный тракт
Я рос в Баварских Альпах, и летом по выходным мы с отцом отправлялись в походы по горам. Одной из обычных картин, которые мы видели во время этих пеших путешествий, были покрытые травой и полевыми цветами альпийские луга и пасущиеся на них коровы. В горах мы покупали парное молоко, надоенное от довольных и здоровых коров. Все молочные продукты, которые мы ели в нашей семье, также получали от этих животных, которые свободно паслись в горах, и все вокруг были полностью уверены, что каждый такой продукт является натуральным, здоровым и вкусным. Тогда я и вообразить не мог, что однажды вновь захочу вернуться к этим впечатлениям, чтобы получить ответы на важные научные вопросы.
Когда я выступал на гастроэнтерологической конференции в Гармише, идиллическом курортном городке, расположенном у подножия самой высокой горы Баварии Цугшпитце, у меня появилась возможность еще раз взглянуть на эту гармоничную связь между сельскохозяйственными животными и окружающей их средой, но на этот раз — совершенно другими глазами. Поезд вез меня к вершине горы, и я, как в детстве, видел коров, пасущихся на нетронутых лугах в окружении групп деревьев. Эта чудесная картина была раскрашена в яркие краски осени. Я не мог не сопоставлять эти образы природной гармонии с существованием коров в загонах для крупного рогатого скота, которые я видел в Северной Калифорнии. Картина, открывавшаяся из окна поезда, делала наглядной всю лживость рекламных материалов, которые распространяют компании-производители, рассказывая о молоке, которое, по их утверждениям, получено от «счастливых коров». Мартин Блейзер в своей книге «Отсутствующие микроорганизмы» (The Missing Microbes) дает совсем иное, более точное описание происходящего в таких загонах для скота:
Коровы стоят рядами, в маленьких металлических стойлах, уткнув морды в заполненные кукурузой желоба. Густой, едкий запах коровьего навоза слышен уже за много миль. Время от времени коров выпускают в огромные загоны, где они бродят по голой земле в окружении корма и постоянно жуют.
Это правда, сейчас сельскохозяйственных животных на протяжении большей части их жизни содержат отдельно от естественной для них среды и пищи (травы). Кормление животных кукурузой приводит к заболеванию пищеварительной системы, из-за чего у коров возникает хроническое вялотекущее воспаление. Нередко оно осложняется острыми желудочно-кишечными инфекциями, что требует постоянного применения антибиотиков.
То, что мы знаем сейчас о влиянии нездорового питания и хронического стресса на кишечные микроорганизмы, иммунную систему и проницаемость стенок кишечника коров, не может не вызывать сомнений в том, что молоко, которое получают от хронически больных животных, будет полезно для нашей микробиоты и здоровья в целом. Когда в следующий раз вы будете покупать молоко, яйца, стейки или свиные отбивные в супермаркете, помните, что они, вероятнее всего, получены от животных, у которых взаимодействие между головным мозгом, пищеварительным трактом и микробиомом серьезно изменено плачевными условиями, в которых выращивали скот. Эти условия — хронический стресс, неподходящая для пищеварительной системы животных пища и бесконечные лекарства. Все вместе это чревато неведомыми рисками для функционирования нашего мозга, кишечной микробиоты и для здоровья в целом.
