Легка на помине.
– Ничего страшного, Таечка. Что с вами случилось?
– Мне очень плохо, доктор, – девушка на том конце провода всхлипнула. – Вы позволите мне прийти?
Димочка выдержал паузу, за которую малышка, наверное, успела испугаться отказа, предвкушающе улыбнулся и ответил:
– Конечно, приходите, Таечка.
– Я имею в виду сейчас…
Раздался стук во входную дверь. Доктор отпустил трубку, подбежал к глазку.
Боже, какое счастье, что Илона настояла на двойном дверном полотне, укрепленном металлом, на титановых петлях и прочих предосторожностях. Шторм накинул цепочку, задвинул засов, защелкнул замок.
– Кто там?
Приникнуть к глазку он не успел, дверь слетела с петель, Дмитрия отнесло к стойке ресепшена. На пороге стояла Таисия Вереск в розовом спортивном костюме.
– Спасибо, доктор, – сказала она и громко, зло расхохоталась, опуская в карман мобильный телефон.
Таечка явилась к нему не одна. От мысли звонить в полицию Дмитрий отказался сразу, только взглянув на ее спутника: настоящий уголовник, головорез, бандит и убийца. Огромный, как шкаф, и опасный, как крокодил перед броском. Он так многозначительно раздул ноздри, будто принюхиваясь, так громко хрустнул пальцами, разминаясь, что доктор понял: если что, убьет, просто оторвет голову.
Его невежливо пихнули в кресло для посетителей. Бандит был выше рослого Шторма сантиметров на тридцать и, соответственно, массивнее. От толчка доктор буквально впечатался в кресло, продавив поролоновую обивку до самого корпуса. Его не привязали, не приставили к виску пистолет или нож к горлу. Если бы Дмитрий Яковлевич подавил панику, мешающую ему думать, он бы понял, что ночные гости ничем не вооружены.
Тая села за стол, включила компьютер, стала увлеченно просматривать файлы, а ее подельник обошел кабинет, будто принюхиваясь, сдвинул в сторону картину, скрывающую сейф и… открыл его, как будто это не требовало никаких усилий.
– Это какие-то носители информации? – он спрашивал не Шторма, а Таю, обернувшись через плечо.
– Их уже почти не используют, – ответила девушка.
– Эти носители подписаны, – он бросил стопку на стол. – Доктор Шторм не удосужился как-то их зашифровать.
Таисия схватила наугад один из дисков, было заметно, что руки ее дрожат, буквально сорвала с него картонный конверт и вставила диск в дисковод.
Из динамиков полились звуки секса.
– Какая гадость, – сказала Тая.
Громила обошел стол.
– Она в гипнотическом трансе, – внимательно глядя на экран, проговорил он, – не осознает, что делает. Фиксация взгляда, расширенные зрачки, фасцилляция – дрожание век…
– Может, наркотики? – спросила Тая и вставила следующий диск.
– Нет, – громила качнул головой.
Димочка подумал, что он серьезно попал, а также, что у Таечкиного подельника на редкость густая шевелюра.
Уголовник смотрел на экран не отрываясь, его смуглое инородное лицо было абсолютно неподвижно. Звука не было, видимо, Таечка его отключила.
«Кто там? Кто?» – томился доктор Шторм.
Громила отвел взгляд от монитора и медленно подошел к пленнику.
Димочка вжался в кресло и вздрогнул, когда страшный человек взял его за руку.
– Я ничего с ней не делал, только разговаривал! – взвизгнул Димочка. – Ну потрогал немножко, от нее не убудет. Коитуса не было. Вы должны это учитывать!
У страшного человека были страшные глаза, чернее ночи, он кивнул, как бы признавая Димочкину правоту, а потом легко сломал ему палец. Раздался противный хруст, доктор Шторм зарыдал от боли. Но садист не успокоился, он методично ломал палец за пальцем. Димочка хотел лишиться чувств, хотел перестать слышать этот мерзкий хруст, хотел, чтобы все наконец закончилось. Десять! Все? Он же не будет ломать ему пальцы на ногах или будет?
Его спасла Таечка. Дай ей бог здоровья на оставшиеся пару дней. Она тронула разбойника за плечо:
– Пойдем, желанный, я уже все сделала.
Димочка не понял, что именно она сделала, поэтому вознес благодарственную молитву небесам.
Подельники ушли, оставив его в одиночестве, прихватив диск, на котором он записывал свое общение с Таисией. Остальные диски остались на письменном столе. Доктор Шторм пытался их собрать калеченными руками, одновременно активируя голосовой набор мобильного, чтоб вызвать «Скорую помощь» и полицию. Кисти распухли и не слушались.
– Помогите! – закричал он в отчаянии. – Помогите кто-нибудь!
– Дмитрий Яковлевич, что с вами? – В приемную вбежала медсестра Леночка, верная соратница, которая жила неподалеку от работы.
– Слава богу! – заплакал Шторм. – Леночка, смотрите, что они со мной сделали!
Но Леночка смотрела на стол, на диски, которые ему так и не удалось убрать.
– Сейчас посмотрю, – сказала она со значением и выхватила картонный конверт с надписью «Лена Иванова, медсестра».
Когда не было пациенток, доктор развлекался с коллегой. Она впадала в транс от ключевой фразы «Давайте пошалим».
– Мне в месенджер сообщение по рассылке пришло, – девушка уже возилась с дисководом. – Там семь номеров было, в рассылке, думаю, зрителей у нас с вами скоро прибавится.
«Давайте пошалим», – раздалось из динамика, доктор Шторм подумал, что это его шанс. Медсестричка сейчас впадет в транс, и все еще можно будет исправить.
– Вы слышите? – дрожащим голосом сказал он. – Давайте пошалим, Леночка.
– Обязательно, – ответила та, протягивая к нему руку, в раскрытой ладони блестела расстегнутая английская булавка, измазанная кровью. – Болевой шок мешает расслабиться, не правда ли, доктор?
Дмитрий рухнул в кресло и отключился. Сознание возвращалось к нему урывками. Кто-то приходил, кто-то визжал у него над ухом, кто-то дергал за волосы, щеки обжигали пощечины. Сколько это продолжалось, он не знал. В бреду ему слышался голос Илоны и даже тестя, тот бурчал что-то вроде: «Падаль, как ты мог так меня подставить?» И какая-то женщина ревела: «Я позора не испугаюсь, пусть он под суд пойдет».
Наг
Таисия перегнулась через парапет и бросила в реку компьютерный диск.
– Ну вот и все.
В офисе доктора Шторма было многолюдно, они наблюдали из подъезда противоположного дома, как к нему заходили женщины, которым Тая разослала сообщения, как приехала жена на представительском автомобиле с мигалкой в сопровождении своего отца.
– Все правильно, – шептала Тая, прижимаясь к Нагу всем телом, будто ища защиты. – Женщины, над которыми он надругался, должны решить, что с ним делать. Так тому и быть.
Наблюдательный пост они покинули, когда во двор дома въехала машина полиции, и побрели куда глаза глядят, просто наслаждаясь тем, что они рядом, что теплая ночь подходит к концу. Рассвет застал их на набережной. Тая выбросила диск, как будто похоронив часть своего прошлого в водах реки Славь.
