Владимир Николаевич улыбнулся уголком губ и самодовольно сказал:
– Не вижу причин волноваться, Валентина Петровна! Может быть, у нее на это есть свои причины. Вы же знаете, желание пациента для нас – закон!
Такие случаи уже бывали в его практике. Иногда пациентки проникались к Владимиру Николаевичу чувством куда более теплым, чем обычная благодарность, и шли на всякие уловки, чтобы остаться с ним наедине. Такие вещи ему льстили, хотя он их и не поощрял – бизнес есть бизнес. Новая пациентка появилась в его центре совсем недавно, но кто знает – может быть, любовь с первого взгляда действительно существует?
– Не вижу причин волноваться, – повторил Гладилин. – Я держу ситуацию под контролем.
Он знал, что Валентина Петровна немного ревнует его к каждой новой клиентке. Это обстоятельство тоже грело ему душу. Внимание женщин дорогого стоит, и совсем не важно, в каком они возрасте. Слишком многое в этом мире зависит от женщин – эту аксиому Гладилин вызубрил еще в молодости.
Он вернулся в кабинет и занялся отставным военным. Иногда среди его пациентов попадались вот такие суровые, несгибаемые на вид мужчины. В прошлой жизни им приходилось выдерживать запредельные нагрузки и принимать сложнейшие решения, и тогда они не нуждались ни в чьей помощи. Но после выхода на пенсию в них происходил надлом. Они теряли сон, вступали в бесконечные конфликты со своими близкими и испытывали постоянный дискомфорт. Гладилин подозревал, что всему причиной здесь – резкий переход от активной деятельности к почти полному безделью. Вокруг человека как бы образовывалась пустота, которую ему нечем было заполнить. Гладилин предлагал свой вариант, и, в сущности, он был не хуже любого другого.
С отставником он провозился не менее получаса. Кроме всего прочего, старики обожали поговорить с понимающим, по их мнению, человеком. В основном темы касались крушения идеалов и упадка нравов. Гладилин без труда поддерживал любой разговор. В конце концов, все эти бесполезные слова превращались в звонкую монету, и это его вполне устраивало.
Когда старик ушел, сумерки на улице совсем сгустились. Работай Гладилин на чужого дядю, он с удовольствием бросил бы сейчас все к черту, и никто не заставил бы его пахать сверхурочно. Но «БМВ» и пиджаки из тонкой шерсти требовали усердия и терпения. Так что прекращать прием Гладилин ни в коем случае не собирался. Правда, его немного смущало поведение последней пациентки. Он сейчас слишком устал, чтобы отвечать на какие бы то ни было чувства. Да и присутствие Валентины Петровны сдерживало. Самое большее, что Гладилин был готов позволить этой симпатичной блондинке, – это ужин в хорошем ресторане. Это ни к чему не обязывает, но непринужденный разговор за бокалом вина позволяет узнать о человеке многое – после него сразу становится ясно, что делать дальше.
Женщина уже направлялась к дверям кабинета и Владимир Николаевич ободряюще улыбался ей, как вдруг зазвонил его мобильный телефон. Гладилин кивком предложил женщине располагаться, а сам поднес к уху трубку. Звонил его старший брат.
Владимир Николаевич едва сдержал досаду. Со старшим братом у него были, мягко говоря, сложные отношения. Сергей был человеком-анахронизмом, вымирающим динозавром, обломком той эпохи, где пудрили мозги насчет морального кодекса строителя коммунизма. В нынешней бодрой жизни он выглядел унылым идиотом. Сам не умел ничего и другим мешал. Например, он крайне резко отзывался о бизнесе младшего брата, называл его жуликом и Остапом Бендером. Ничего удивительного, что его бросила жена. Владимир Николаевич старался видеться с ним как можно реже. Строго говоря, они не общались месяцами, а то и годами, и оба не испытывали от этого ни малейшего дискомфорта. Скорее наоборот. То, что Сергей решился сегодня вдруг позвонить, уже было достойно удивления.
Однако Владимир Николаевич отнюдь не был растроган.
– Ты не мог бы позвонить через полчаса? – спросил он брата. – У меня пациент.
Ответ Сергея еще раз удивил его. В другое время он непременно бы начал нудить о праве Владимира Николаевича пользоваться термином «пациент». Старший брат язвительно предлагал заменить его словом «одураченный». Но сейчас Сергей спокойно пропустил «пациента» мимо ушей.
Впрочем, спокойным его назвать было никак нельзя. Владимиру Николаевичу показалось, что старший брат чрезвычайно чем-то возбужден.
– Послушай, ты там у себя? – спросил он и с некоторой запинкой добавил: – В центре? Я тут неподалеку. Сейчас к тебе заеду. Мне очень нужно тебя видеть.
– Ты с ума сошел, – ровным голосом сказал Владимир Николаевич. – К чему такая срочность? Я сейчас очень занят и к тому же чертовски устал. Давай договоримся, ну, скажем, на завтра…
– Это ты с ума сошел, – довольно зло перебил его брат. – Или ты думаешь, что без крайней необходимости я стал бы тебе навязываться? Мне нужно видеть тебя как можно скорее. Со мной произошла очень странная вещь. Не знаю, что и думать. Почему-то мне кажется, что ты можешь мне что-нибудь посоветовать…
– Может быть, тебе это только кажется? – сдержанно подсказал Владимир Николаевич, втайне очень довольный, что сумел осадить брата.
– Может быть, но мне очень нужна помощь. Если бы не чрезвычайные обстоятельства, я бы тебя не беспокоил, ты знаешь…
«Уж не собирается ли он занять у меня денег? – с тревогой подумал Владимир Николаевич. – Правда, он никогда раньше не просил, но мало ли…»
А вслух он сказал, стараясь придать голосу насмешливые нотки:
– Уж не врезался ли ты в «Мерседес», братец?
– Гораздо хуже, – лаконично ответил Сергей.
– Господи, что же может быть хуже этого? – озадаченно промолвил Владимир Николаевич. – Ты меня пугаешь. Я, право, не знаю… Ты можешь хотя бы намекнуть, что с тобой такое?
– Это не телефонный разговор, – отрезал брат. – Скоро я буду у тебя, тогда поговорим.
– Э, подожди! – испугался Владимир Николаевич. – Подожди хотя бы полчаса. Мне нужно отпустить последнюю клиентку. Неудобно.
– Ладно, полчаса я могу подождать, – сжалился брат. – Но не больше. Я на взводе, серьезно тебе говорю!
– Верю, верю! – поспешил сказать Владимир Николаевич. – Я же не сказал – нет. В конце концов, ведь мы же братья, верно?
Последние слова он проговорил в пустоту – Сергей уже отключился. Владимир Николаевич пожал плечами, спрятал мобильник и оглянулся на Валентину Петровну, которая старательно делала вид, что разговор босса ей нисколько не интересен. Ему пришло в голову, что ей не стоит видеть его брата – сгоряча тот может ляпнуть что-нибудь нелицеприятное о его бизнесе – получится глупо.
– Вы можете идти домой, Валентина Петровна, – сказал он. – Я все сделаю сам. И еще мне придется задержаться. Так что вы свободны.
– В самом деле? – с сомнением произнесла Валентина Петровна. – Может быть, мне все-таки дождаться, пока закончится прием? Я могу понадобиться.
– Я же сказал, что справлюсь сам, – уже с раздражением заметил Владимир Николаевич. – Я настаиваю, чтобы вы шли домой.
