На левом берегу реки расположился очередной городок. Окутанный белесой дымкой, он вызывал ощущение какой-то нереальности, призрачности. Проскальзывающие в потеках тумана строения, стоящие у причала корабли, наполовину погруженные в молочно-белую мглу… Одинокая собака, выбравшаяся на пристань и спустя несколько секунд снова растворившаяся среди домов…
Завораживающее зрелище.
Когда город скрылся из виду, я немного встрепенулся и сбросил наваждение. Совсем скоро окончательно рассветет, пора уже задумываться о том, чтобы уводить свое бревно поближе к земле и готовиться выбираться на дневку. Впрочем, на всякий случай можно и немного подальше отплыть…
Твою мать! — я подпрыгнул на месте и с размаха треснул себя ладонью по шее. — Тварь!
На руке обнаружился громадный и все еще живой комар. Здоровенный, с фалангу пальца длиной. Еще раз выругавшись, я отправил неудачливого кровопийцу в реку и почесал зудящую шею, зорко посматривая по сторонам.
Первый привет с юга. Если верить рассказам подвыпивших торговцев, некогда рассказывавших всякую чушь в трактире отца, там хватает всевозможных страшных тварей. Огромные насекомые, чудовищные змеи, исполинские крокодилы… Конечно, верить пьяным байкам глупо. Но ведь на чем-то они все-таки основаны. И появившийся комар-переросток — отличное тому подтверждение.
Спустя пять минут ко мне прилетела еще одна кровососущая сволочь. Покружилась рядом, оглашая окрестности тонким противным писком, затем скрылась.
Я вздохнул и принялся все активнее загребать шестом, направляясь влево, к тому же берегу, где только что виднелся город.
Ледяная постоянно расширялась и сейчас была уже заметно больше полумили в ширину. В таких условиях мне поневоле приходилось причаливать к тому ее краю, который располагался ближе, а не к тому, к которому хотелось бы.
Пыхтя от усилий, я кое-как вывел свое бревно из стремнины и начал гнать его в сторону располагавшейся шагах в семидесяти суше.
Сплавляться по реке, конечно, здорово… но… вот эти вот моменты… злят…
Через десяток минут мне пришлось успокоиться и на время оставить в покое шест
не особо привычные к гребле руки в очередной раз устали и начали побаливать. Гнусное и неприятное занятие, конечно. И как тут не вспомнить могучих атлетов, часами сидящих на веслах…
Душу кольнула черная зависть.
С другой стороны, у них весла, а у меня — только облезлая ветка. Веслами-то всяко удобнее.
Слегка успокоив себя этими словами, я уставился на медленно проплывающий мимо и уже совсем близкий берег.
Небольшие изменения по сравнению с окрестностями Валески все же чувствовались. Зелень стала еще более пышной, деревья теперь росли гораздо плотнее, появилось множество вьющихся растений. И повсюду шныряли комары, чтоб им пусто было…
Мне пришлось прихлопнуть очередное севшее на запястье насекомое, нарушив утреннюю тишину звуком шлепка, а затем и очередным крепким словечком — гадина успела-таки вонзить в кожу свое жало.
Лежащее у самого берега длинное черное бревно неожиданно шевельнулось и скрылось под водой.
Я замер.
На плечо уселся еще один комар, но в этот раз мне было как-то не до него.
По коже бегал холодок, а душу стремительно заполнял какой-то липкий, древний страх. Как раз о чем-то подобном и рассказывали пьянчуги-торгаши, хваставшиеся своими приключениями среди жарких и опасных южных джунглей…
Сделав над собой усилие, я аккуратно поджал ноги, стараясь держать их как можно ближе к стволу и при этом не свалиться в воду. Затем перехватил поудобнее шест, опять начав грести. К берегу, туда, где только что виднелось то самое бревно.
Волосы на затылке слегка шевельнулись, живя своей собственной жизнью.
Еще гребок, еще… Плот слегка дрогнул, столкнувшись с каким-то препятствием, но уже в следующее мгновение беспрепятственно двинулся дальше. Я ощутил, как на спине проступает холодный пот.
Давай, давай, еще чуть-чуть… — губы шептали бесполезные слова, пока руки продолжали и продолжали двигать шестом…
А затем деревяшка вырвалась из моих ладоней, содрав неровностями кожу и чуть было не сбросив меня в темную воду.
Едва удержавшись от вскрика, я несколько секунд завороженно смотрел на то, как рядом дергается практически ушедшая под воду ветка. Потом, практически ни о чем не думая, осторожно приподнялся на своем насесте, уперся ногами в ближайшие сучья и изо всех сил прыгнул в сторону берега.
Удар о воду, плеск, брызги… И волна все того же всепоглощающего ужаса, туманящего сознание и заставляющего изо всех сил грести к берегу.
Десять шагов… Пять…
Я почувствовал под ногами дно и с новыми силами рванулся вперед. Кое-как выскочил на мягкую землю, отбежал на десяток шагов.
Обернулся.
Мое верное средство передвижения, на котором я спокойно путешествовал уже три ночи, медленно удалялось от берега, постепенно отплывая вниз по течению. Шест, вырванный из рук, виднелся неподалеку.
Вода постепенно успокаивалась, становясь все более спокойной и мирной. Пара минут — и уже ничто не напоминало о моем поспешном бегстве.
Как будто привиделось, — пробормотал я, осторожно подходя на пару шагов ближе к реке.
Словно в ответ на эти слова, рядом с берегом из-под воды плавно поднялось нечто, напоминающее собой длинную и широкую корягу. На меня уставились желтые немигающие глаза.
Я невольно попятился и, споткнувшись о какой-то корень, упал на землю. Вскочил обратно, боясь немедленного нападения, вытянул руку…
Заклинание трепетало на кончиках пальцев, готовясь сорваться в полет, но впереди уже было пусто. И лишь слабые круги на воде говорили о том, что там только что кто-то был. Кто-то большой и смертельно опасный.
Что-то сомневаюсь, что еще раз сунусь в эту реку по доброй воле, — пробормотал я, медленно отодвигаясь вглубь леса.
Планы по сплаву к устью Ледяной точно придется поменять. Если уже здесь встречаются такие вот твари, то дальше, думаю, все станет только хуже. И мой способ передвижения станет смертельно опасным.
А еще совсем недавно все было так хорошо…
Обидно.
Спустя полчаса пути мне удалось выбраться на узенькую лесную тропинку и я решительно свернул в сторону недавно увиденного города.
К демонам все. До Валески уже миль двести, наверное. Здесь наверняка всем на меня плевать. Представлюсь наемником, идущим в Сакк — и депо с концом. В карманах есть целых шесть золотых — хватит и для отдыха, и для покупки провизии в дальнейшую дорогу. Письма, кстати, тоже можно будет отправить…
Мои мысли прервало доносящееся откуда-то со стороны едва слышное мерное поскрипывание. Скрип-скрип… Как будто старая телега едет. Влекомый любопытством, я пробрался через полосу леса и оказался на краю дороги — гораздо более широкой и наезженной, нежели только что покинутая тропа.
