- Не нужно, - голос Джулии дрогнул.
- Выпейте, я сказал! Хотите – курите. Пейте зелье. Кофе. Что хотите! Но если вы будете так нервничать – я вынужден буду попросить вас удалиться.
В этот раз Олеф Дурдень был сам на себя не похож. Зельевар говорил спокойно, но твердо. Никаких: «О! Вы оцените! Обязательно оцените!». Он ни бегал, задевая и роняя все на своем пути, не проявлял чудеса растерянности, обо всем забывая…
В разноцветном плаще из драконьих чешуек, мастер стоял, уперев руки в бока и широко расставив ноги. Дурдень был на голову ниже Хелен, но сейчас он казался ей исполином.
Она вспомнила, как сама пошла вниз, осматривать нижние уровни лаборатории, хотя Дурдень ни слова не сказал, куда идти. Он просто не стал мешать ее исследовательскому любопытству, и ожидаемо отправился за фонарем, чтобы сделать экскурсию более комфортной. Она же надумала невесть что… До сих пор стыдно!
Как он работает! Как! Хелен, лучшая ученица Академии, никогда не видела такого мастерства, такой виртуозной импровизации, такого мощного магического потенциала. Воспоминания о совместной работе молнией пронзали от макушки до пяток. Она не раз работала с Вальпнером. Восхищалась им. Но после маэстро… Да разве можно сравнивать? Сомнений в том, у кого она хочет продолжать свое обучение не осталось. Лишь страх, что Дурдень откажется взять к себе в ученики.
Хелен позволила себе еще раз вспомнить момент, когда Дурдень похвалил ее за то, как быстро она договорилась с драконом в небе. В какой-то момент они оба поняли, что драконьего когтя, взятого Олефом с собой недостаточно – ингредиента нужно было больше. Мэдд позволил отпилить кусочек. Это было страшно – спуститься к лапе, летя так высоко!
Облака над головой. Облака под драконом. На Хелен был плащ из драконьей чешуи, позаимствованный на время у Айка. Если учиться у Дурдня, придется раздобыть такой. Иначе замерзнешь насмерть. Дышать тоже не просто – Олеф выдал ей специальное зелье (надо еще разобраться что там, у нее, конечно, есть предположения, но…). Жидкость обожгла горло, на мгновение потемнело в глазах.
Но не только дышать на такой высоте смогли они! Их голоса лились, читая заклинания, звуки купались в облаках, растворяясь в небесной лазури. Крылья Медда опускались и поднимались в такт мелодии давно забытого древнего языка. Хелен знала - дракон помнит его! Ей казалось, сердце Мэдда стучит в такт, и она слышит… Слышит его стук!
И вот они, наконец, вернулись. Зелье, что должно было излечить принца Вайта, сияло лазоревым солнышком в крошечной колбе. Когда зелье с такой высоты спускается на землю, оно уменьшается в объеме. Одна крошечная капля. Но какая сила таится в ней!
Дурдень так ловко разжал несчастному зубы и влил содержимое пузырька в рот, как будто с утра до вечера только тем и занимался, что следил, как невменяемые принимают лекарства. Чудно́. И все же маэстро странный. Ох, какой же он странный, но ей, Хелен Адорно, все равно! Он гений. И она сделает все, что он скажет, лишь бы ее мастерство если не достигло такого же уровня, то хотя бы приблизилось к нему.
Его высочество принц Вайт не шевелился. Молодой человек лежал, запрокинув бледное лицо к потолку. Его взгляд не был осмысленным, но…
Но он перестал быть безумным! Беспричинная ярость, что еще минуту назад делала будущего правителя соседнего государства похожим на дикого зверя, сменилась безразличием. Казалось, он ни на что не реагировал.
Джулия закурила. По комнате поплыл сладкий аромат.
- Ты… же… знаешь, тетя… Я не одобряю… эту… твою… привычку… курить в моем присутствии…
- Ты… сопляк! Не дорос еще, указывать, что мне делать, а что нет! Вайт!
Джулия рыдала на груди племянника, Скалигерри, все это время серой тенью стоящий в углу, почесал нос и опустился в кресло.
Их глаза с Хелен встретились. Они устало улыбнулись друг другу. Смерть ткнулась носом в ладонь, а Дурдень мгновенно превратился в чудаковатого, рассеянного гения, эдакого недотепу-зельевара:
- О! Что я вам говорил? Я же говорил! Вы оцените! Обязательно оцените! А сейчас – кофе! Из хрустальных чашек, прошу заметить! Удивительные свойства, удивительные! Да… И не переутомляйте его высочество – не сейчас. Отдых! Нужен отдых, и вы оцените…
Начался переполох. Плакали, смеялись, варили кофе, резали неизвестно куда исчезающий с тарелки сыр… То есть известно, конечно, куда!
Смерть, поддавшись общему возбуждению, махала золотым хвостом, опрокидывая горшочки, расставленные Дурднем по всей комнате. Что-то лилось, шипело, поднималось разноцветным дымом к потолку, и в этот самый момент неожиданно все стихло…
Дверь распахнулась. В кожаном плаще и хрустальных очках, сдвинутых на лоб, в гостиную с круглыми выпуклыми окнами вошел Дигги Раклин. Возница, явно смущаясь, подошел к герцогу Скалигерри и что-то прошептал.
Хелен побледнела. Страх. Она почувствовала беду.
- Нам надо возвращаться, - герцог окинул взглядом всех присутствующих. – Взрыв. На королевских скачках.
…
- Давай еще раз, - Ранс Тиберин устало потер глаза, тяжело вздохнул. – Нам бы всем пережить эти скачки, парень. Я молчу уже про средневековую церемонию выбора невесты для принца. А нам обеспечивать безопасность, понимаешь? Шутка ли – сто девиц?!
Огромный, похожий на медведя, отчим всегда вызывал у Дарии чувство страха. Ей всегда казалось – он заполняет собой все пространство. Как воздух. И душит, душит…
Сейчас, когда Тиберин принимал ее за другого человека, не проявляя ожидаемой ненависти, это было… странно. Но страшно все равно!
Начальник Тайной канцелярии допрашивал уже, наверное, с час. Она заикалась, краснела, бледнела и отчаянно боялась сказать о себе в женском роде!
Дария злилась на себя. Почему она до сих пор дрожит, когда видит перед собой Тиберина? Ничего он ей не сделает – Бартоло всех спас! Да и Патрик не позволит! Наверное.
- Давай еще раз, парень. Ты скакал впереди всех, - зевнул сквозь сжатые зубы мужчина.
- Я скакал…
- Почувствовал запах взрыв-травы.
Дария кивнула.
- И не знаешь, откуда она там взялась?
- Откуда?!
- А конь?
- Что конь? И конь не знает, - Гром, будто в подтверждение ее слов, тихонько заржал.
Все это время они стояли возле конюшен. Грома надо было напоить, почистить. Она любила ухаживать за ним сама, и уже отпустила конюха. Когда же это все закончится-то?
- Гром, я спрашиваю, откуда?! И не надо мне рассказывать, что сестры Адорно тебе его подарили. Дария бы с голоду умерла, но никогда…
- Мы договорились, - быстро сказала девушка. – Она слишком хочет, чтобы Гром взял главный приз.
- А ее саму бы сюда не пустили.
- Именно.
- Ага. А Хелен?
