Отец Дружин помнил, чем кончилось дело в Боргильдовой Битве. Он не мог больше играть с судьбой и слепой мощью, что, верил он, до сих пор пребывала где-то в Упорядоченном.
Расскажи это Познавшему Тьму – улыбнётся понимающе, но не внемлет. Для молодого мага Хедина вселенная – арена, где бьются сущности, наделённые сознанием, волей, строящие планы и стремящиеся к осмысленным целям; но владыка Асгарда слишком хорошо помнил молодой мир, на плоти которого зародился он сам, от искры божественного дыхания, от эманации истинного Творца.
Молодой мир, тёмный, жестокий, где все одержимы одной-единственной мыслью – выжить. Победить, одолеть, сломать шею врагу, выпить тёплую кровь и идти дальше, захватывать новое и новое для своего потомства.
Оттуда, из седой древности, пришли иные из его, О́дина, чар, не ведавшие жалости и требовавшие кровавых жертв.
Ему предстояло вернуть к жизни асинь и асов, выведенных ими с Райной из серой мглы владений Демогоргона. Вернуть им их память, их ярость, их страсть, их лукавство, их любовь, их ревность, их… их всё.
Дочка должна была увести их в безопасное место, и Старый Хрофт надеялся, что она-таки послушалась, несмотря на знаменитое своё упрямство.
А потом? – бросилась спасать Сигрлинн от давних её обожателей, Дальних… что-то они совсем осмелели в последнее время. Валькирия, конечно, выберется, не в таких бывала переделках, и уж раз сумела уцелеть, единственная из всех, сумела скрыться от всевидящего ока Молодых Богов, пока длилось изгнание самого Отца Дружин, – то не пропадёт и сейчас.
И, кто знает, может, ей удастся хоть как-то вразумить прекрасную, но, по мнению Старого Хрофта, донельзя взбалмошную волшебницу. И что только Хедин в ней нашёл? Он, О́дин, любил многих дев, но, пока Фригг пребывала в царстве Демогоргона, не связал себя ни с одной, в отличие от Познавшего Тьму. Сейчас, будем надеяться, дочь и в самом деле сумеет утишить ярость чародейки. Едва не сорвала такой замысел!.. Теперь будет полегче – потому что и сам Хедин, когда Сигрлинн нет поблизости, всегда спокойнее и говорить с ним всяко проще.
Так, во всяком случае, думалось Отцу Дружин.
Размышления его прервало осторожное, почти вежливое ворчание.
– Всеотец, – волк Фенрир припал на передние лапы, отдавая дань уважения старому асу. – Какова будет твоя воля, великий О́дин?
– Что случилось с тобой, сын Локи? – поразился Хрофт, едва взглянув на некогда великанского зверя. – Где твои рост и стать? Кто так обратил тебя?
Фенрир яростно зарычал, оскаливая клыки.
– Она! Это всё она, проклятая колдунья! Придавила каким-то заклинанием… а то бы я… а то б я ей…
– Конечно, племянник, – в голосе и взгляде Старого Хрофта не таилось и тени усмешки. – Придёт день, и ты воздашь ей за всё. Но сейчас…
– Асы невредимы, Ас Воронов, – подобрался волк, словно перед троном Отца Богов во всей его прежней красе. – Твоя дочь, валькирия Рандгрид, укрыла их в не тронутых битвой покоях. Они и посейчас там.
Отец Дружин кивнул.
– Благодарю, племянник. Нам предстоит вернуть им утраченное, не только жизни, но и то, что делало их асами.
– Да, Великий, – смирение давалось волку нелегко, но он очень старался. – Что повелит мне могучий хозяин Асгарда?
– Знаешь, – задумчиво сказал О́дин, – клянусь собственными священными браслетами, когда ты рвал цепи, никому не повинуясь, кроме лишь своей ярости…
– Да, дядюшка. Но тот Фенрир был глуповат, хоть и очень силён. Я поумнел, владыка, слишком долго прожил в полном одиночестве. И я хочу вернуть себя прежнего, но без былых безумств.
Отец Дружин кивнул.
– Тогда выйди к собравшимся у наших врат, найди их предводителя и вели ему следовать сюда.
Волк молча кивнул, развернулся и в несколько прыжков скрылся за стенами.
* * *
– Приветствую тебя в Асгарде, в Зале Золотых Щитов, гость. Мнится мне, что я уже видел тебя здесь, не правда ли? Лик твой во всём подобен солнечному Ямерту, да упокоит сущее его мятежный дух, если ещё не упокоило.
Старый Хрофт восседал на высоком троне. Валгалла, её главный зал, пиршественный чертог. Золотыми щитами выложена крыша, сияет, подобно солнцу; рядом с Отцом Дружин застыл изваянием Фенрир, единственный, кто сейчас составлял свиту владыки Асгарда.
Перед ними, оставив позади ряды пустых столов, застыл, гордо вскинув красивую голову, посланец Дальних. Он явился в том же облике, что и в тот день, когда они ударили по рукам со Старым Хрофтом и могучий Игг дал нерушимую клятву «выступить в поход, коль рать Древних Богов явится к вратам Асгарда».
– Ещё не упокоило, могучий Ас, – невозмутимо ответствовал посланец. Одеяния его – свободно ниспадавшие волны белого шёлка с проблеском золота – словно подчёркивали чистоту солнечного света. – В этом можешь не сомневаться. Я не похищал его личину, я честно получил её по обмену. И могу повестить тебя: рекомый Ямерт, как и его родня, по-прежнему странствует по пределам Упорядоченного.
– Рад за него, – отрывисто сказал Отец Дружин. – Но ты ведь здесь, посланец, не для того, чтобы вести речь о павшем вожде Молодых Богов?
– Нет, – покачал головой тот. – Я здесь, чтобы сказать: затребованная тобой рать Древних здесь, великий Ас, и готова к походу. Я надеюсь, что владыка Асгарда не уронит своей чести и не отступится от данного…
– Не уроню и не отступлюсь, – лицо Старого Хрофта сделалось совершенно каменным. – Ты желал, чтобы я повёл эту армию против Хедина и Ракота, Новых Богов, ибо они мешают вашим планам обратить всё Упорядоченное в нового Творца?
– Ты в точности запомнил сказанное мною, Великий, – склонил голову посланец. – Ты оказал мне высокую честь, преклонив слух к моим речам.
– Оставь лесть, посланец, – усмехнулся Отец Дружин. – Ты не оставил мне выбора, но я чту данное тебе обещание.
Наступило молчание. Фенрир обратился в статую рядом с высоким троном, волчий взгляд буравил чистый и прекрасный лик гостя.
– Но… тогда… разве не пришло время восстать с твоего трона, великий Ас? Покинуть твои высокие покои, взглянуть на тех, кому предстоит умирать с твоим именем на устах, и… повести их вперёд?
– Ты нетерпелив, гость, – нахмурился владыка Асгарда, и Фенрир тотчас негромко, но выразительно заворчал. – Всему своё время. Ты достаточно долго собирал это воинство, краткая беседа наша не принесёт угрозы твоим планам. Ты много и красиво говорил в прошлый раз о великом Творце и о том, что всему в сущем суждено умереть, как и самому сущему…
– Могучий Ас, – перебил Старого Хрофта посланец. – Я всё сказал тебе в свой предыдущий приход. Повторяться бессмысленно и глупо. Я ничего не смогу добавить. Прошу тебя, выполни своё обещание, свою клятву, и, если пожелаешь, по пути к полю битвы я охотно побеседую с тобой о предназначении тех, от кого я явился сегодня.
