Ей понадобилось немного времени, но один-два раза она запиналась, боясь сделать ошибку.
Впрочем, еще во Флоренции учителя говорили ей, что у нее необычайно цепкая память. Стоило ей выучить стихотворение или кусок текста, и она уже не могла забыть ни слова.
Без особого труда Донелла добралась до того момента, когда заговорщики должны были расстаться.
— Я испугалась, что… что они увидят меня, — пояснила она, — так что я… поспешила назад… к себе в спальню. А там я уже поняла, что должна… предупредить вас.
— Разве вам не приходило в голову уехать и оставить меня на произвол судьбы? — спросил граф.
Донелла залилась краской.
— Да… я подумала об этом… Но потом я подумала, что… папа счел бы, что я должна рассказать вам обо всем… Да и как я могла позволить им искалечить вас? Это было бы нечестно… это было бы настоящим преступлением!
— Полностью с вами согласен, — произнес граф. — Я глубоко благодарен вам, Донелла, за то, что вы спасли меня.
Он говорил с неподдельной искренностью, и Донелла отважилась добавить:
— Вы должны быть очень осторожны… и предупредить ваших лондонских слуг… Сказать им, чтобы они внимательно следили за вами.
— Обещаю вам, что я так и поступлю, — произнес граф.
Донелла встала.
— Теперь мне пора уезжать, — сказала она. — Благодарю вас за прекрасный прием.
Граф улыбнулся.
— По-моему, теперь у вас нет большого выбора. Вы не можете покинуть меня сейчас.
Донелла удивленно посмотрела на него и спросила:
— Почему… не могу?
— Потому что вы единственный человек, который может опознать заговорщиков или тех, кому они платят.
— Но… но я же не видела их, — возразила Донелла.
— Вы слышали их!
Донелла не шевельнулась.
— Вы слышали голос джентльмена, — пояснил граф. — Ни за что не поверю, что вы, с вашей замечательной памятью, не смогли бы узнать его, если бы услышали еще раз.
— Я… я не могу сделать этого, — поспешно произнесла Донелла. — Мне кажется, что все ваши гости уже уехали… И этот джентльмен, наверное, уже в Лондоне.
— Боюсь, вы правы, — согласился граф. — Однако я тоже собираюсь в Лондон, и вам, видимо, придется поехать со мной.
— Я не могу!
— Почему?
Донелла лихорадочно пыталась изобрести уважительную причину.
Граф ждал, и наконец она выдавила:
— Я… я хочу остаться в провинции… здесь безопаснее!
— Если вас волнует только это, то я могу помочь, — заметил граф. — Поскольку вы защищаете меня, я буду защищать вас и могу пообещать, что в Лондоне никто не напугает вас.
— Но мне же негде остановиться… в Лондоне, — совсем по-детски возразила Донелла.
Граф улыбнулся.
— В доме на Парк-Лейн вместе со мной живет одна из моих тетушек, леди Эдит Форд. Она повредила ногу и сейчас почти не выходит из своей комнаты. Она может взять на себя обязанности вашей компаньонки, если вас это волнует.
Донелла попыталась придумать еще какую-нибудь причину, чтобы не ехать с графом, но он уже встал.
— Я собираюсь ехать в фаэтоне, — произнес он. — Надеюсь, вам понравится моя новая упряжка гнедых. Мы уезжаем через четверть часа.
— А мне… действительно надо ехать с вами? — спросила Донелла.
— Мне очень жаль, если это вам не по душе, — ответил граф, — но мне не хотелось бы, чтобы на меня напали, не важно, днем или ночью.
— Да, конечно… — согласилась Донелла. — Просто я думала, что все расскажу вам, а потом… сразу уеду.
— Если вы останетесь со мной, то хочу заверить вас, я буду у вас в неоплатном долгу и постараюсь сделать все, чтобы вы были довольны.
В голосе графа совсем не слышалось той циничной нотки, которая так возмущала Донеллу, и девушка почувствовала себя смущенной.
Опустив длинные ресницы, она произнесла:
— Благодарю вас… но я не хотела бы быть… обузой.
— Мне кажется, сама судьба вмешалась в мою жизнь, — произнес граф, — и уверяю вас, если бы вы исчезли ночью, как собирались, я был бы очень и очень обеспокоен.
— Я… я не могу поверить в это, — отозвалась Донелла. — В конце концов… я же приехала только для того, чтобы… развлекать ваших гостей.
— И это вы проделали великолепно, — согласился граф. — Однако вы не только развлекли, но и заинтриговали меня!
Донелла вспомнила, как он пытался поцеловать ее, и снова вспыхнула.
Губы графа шевельнулись, словно он хотел что-то сказать, но вместо этого он самым обыденным тоном заметил:
— Я уезжаю через несколько минут. Нужно ли вам что-нибудь перед отъездом?
— Нет, спасибо, — ответила Донелла. — Я только что прекрасно позавтракала, а весь мой багаж уже в холле.
Граф посмотрел на часы.
— Думаю, лошади уже запряжены.
Граф с девушкой вышли из кабинета.
Проходя по коридору, Донелла почти с сожалением подумала, что ей так и не удалось получше рассмотреть прекрасный дом графа. Ей хотелось бы поближе рассмотреть картины и инкрустированную мебель, которая наверняка понравилась бы ее матери. А больше всего ей, конечно, хотелось бы изучить библиотеку графа.
«Впрочем, уже поздно, — подумала она, — и вряд ли мне когда-нибудь еще представится такая возможность».
Когда граф с Донеллой вышли в холл, снаружи к дверям подъехал открытый фаэтон, запряженный четырьмя прекрасно подобранными гнедыми.
Подойдя к открытым дверям, Донелла увидела их и воскликнула:
— Они просто прекрасны! Их не отличить друг от друга!
— Мои грумы говорят то же самое, — согласился граф. — Я буду огорчен, если мы не прибудем в Лондон, побив все рекорды скорости.
Они спустились по ступеням. В самом низу Донелла вспомнила о своем саквояже.
— Мои вещи! — воскликнула она и оглянулась. Затем она увидела, как лакей принес саквояж и пристроил его в фаэтон сзади.
— Это все, что у вас есть с собой? — спросил граф.
Донелла рассмеялась неподдельному удивлению в его голосе.
— Это все, что я смогла унести, — объяснила она.
Граф помог ей сесть в фаэтон, а сам обошел его вокруг, чтобы сесть на место кучера.
Грум уже встал на запятки. Когда фаэтон отъехал, дворецкий и лакей поклонились.
Они проехали по старинному мосту над озером и выехали на длинную аллею.
Донелла уселась поудобнее. Она знала, что поездка по английской провинции понравится ей. Кроме того, она уже поняла, что, как она и ожидала, граф мастерски управлялся с вожжами.
