Вы не забыли, что речь идет о Линкольне, а не о Трампе?
Посмотрим еще одну вырезку из Lancaster Ledger, Южная Каролина, от ноября 1860 года:
«Здесь наблюдаются сильные волнения. На улицах собрались большие толпы. Всепроникающий дух среди масс – сопротивление администрации Линкольна. Эта решимость проявляется повсюду».
Но следующая заметка показалась мне наиболее интересной. Она была написана корреспондентом New York Herald’s Charleston:
«В четверг вечером улицы города заполнились возбужденными толпами. До самой полуночи на них царило оживление. Люди запускали ракеты и другие фейерверки, в воздухе раздавались оглушительные крики. Повсюду речь шла только о необходимости незамедлительных действий. Народ был уверен, что вслед за отдельными конкретными действиями их штата последуют шаги и со стороны других штатов Юга. Для любого человека вряд ли разумно выражать мнение за немедленное отделение штата, а горячие общественные страсти и нетерпимость возникли на волне популярности самой идеи».
А теперь вспомните о кампусах. Подумайте о том количестве молодых людей-консерваторов, которые подвергаются насмешкам. Подумайте о том, что произошло в день инаугурации Трампа, когда молодые левые фашисты вышли на улицы с булыжниками и дубинками.
Сцена в Чарльстоне 1860-го, которую описывает корреспондент, очень похожа на действия сегодняшних левых, столь яростно отстаивающих «особое мнение». Для любого человека вряд ли разумно выступать за немедленный раскол, а подогревание пафосных страстей и нетерпимость выдаются за популярную общественную волю.
Сегодняшние левые напоминают жителей Чарльстона, которые собирались отделиться, защищая рабство. Надеюсь, вы подумаете об этом сравнении. Пока Трамп успешно реализует свое смелое новое видение Америки, конфронтация будет продолжаться. Следующие главы посвящены тому, как президент Трамп может добиться успеха.
Часть 3
«ЧЕТЫРЕХБЛОЧНАЯ МОДЕЛЬ» ПОВЕСТКИ
Президент Трамп преуспеет в том, чтобы снова сделать Америку великой для всех американцев, если сможет сохранить свою политическую направленность и организовать усилия. В следующих главах описывается предложенная мной модель, которая могла бы помочь ему разработать основные стратегические цели. Модель включает в себя четыре блока: безопасность, американскую конкурентоспособность, здравоохранение и работу правительства. Президент Трамп должен подумать о том, каким образом каждый отдельный политический курс, который он реализует, подходит к этим блокам.
Когда президент Трамп формировал свой кабинет, он был особенно рад получить в него генералов Мэттиса
[83] и Келли
[84]. От Мэттиса он находился в полном восторге, как от настоящего бойца, стремящегося к победе. Трампу нравились слова Мэттиса о том, что морские пехотинцы «могут стать лучшими друзьями или худшими врагами при сохранении свободы выбора за президентом». Трамп почувствовал, что действительно чего-то достиг, когда генерал Мэттис сказал «да». Тогда же президент отдал дань памяти Роберту Келли
[85]. Он уважал компетенцию генерала и особенно высоко ценил его чувство достоинства и чести. С чувством глубочайшего уважения Трамп относится к тем, кто, рискуя своей жизнью, защищает Америку и именно с этих позиций подходит к восстановлению и укреплению наших Вооруженных сил.
10
БЛОК ОБЕСПЕЧЕНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ
Первая и самая важная задача президента Трампа – быть главнокомандующим наших вооруженных сил, а главная роль правительства – обеспечивать безопасность американцев и защищать их от всех внешних и внутренних угроз. Правящая элита не обеспечивает безопасность нации, а при ее отсутствии не может быть и речи о какой-либо реальной свободе. Когда нет безопасности, счастье невозможно. Особенно уязвима в этом вопросе наименее обеспеченная часть общества, подвергающаяся в этих условиях риску повышенной эксплуатации.
Поэтому вполне логично, что безопасность – это первый блок в «четырехблочной» политической модели, которую должен принять президент Трамп.
Работы в этой области предстоит более чем достаточно. В предыдущие годы правления предшественника Трампа иммиграционное законодательство не соблюдалось, правоохранительным органам не оказывалась поддержка в борьбе с открыто проявляемым беззаконием, за границей создавались долговременные альянсы, влияющие на политику США, а затраты на содержание вооруженных сил снижались.
ДОМАШНЯЯ БЕЗОПАСНОСТЬ
Причинность проблем в этом блоке проста и лежит на поверхности. Достигнув своего пика в 1991 году, уровень преступности в США падал вплоть до 2014 года. Тенденция снижения так сильно повлияла на элиту, что она оказалась слепа к двум реальностям, очевидным для остальных американцев, следящих за новостями и примеряющих их на свои сообщества.
Во-первых, статистика ФБР, опубликованная в сентябре 2016 года, показала, что число насильственных преступлений в 2015 году увеличилось на 3,9 % по сравнению с предыдущим годом. Предварительные данные ФБР на первую половину 2016 года также отразили тенденцию роста насильственных преступлений во всех категориях по сравнению с первой половиной 2015-го. Примечательно, что наименьший прирост этих преступлений наблюдался на северо-востоке страны, поэтому, возможно, они и остались вне зоны внимания элиты.
Истеблишмент настолько укоренился в собственном мнении, что не смог принять для себя новую реальность. Помните, как во 2-й главе, рассказывающей о четырехстороннем столе Трампа, мы говорили о его «антиполиткорректности»? Там отмечалось, что политическая корректность может также означать и признание общепринятого мнения. Отход от подобного признания и способность понять, что число насильственных преступлений пошло вверх, как раз и отличает Трампа от других политиков.
Во-вторых, Трамп знал силу телевидения и озабоченность простых американцев жестокими протестами, связанными с полицейскими перестрелками, волной прокатившихся по всей стране. Он с ужасом наблюдал, как пять сотрудников полиции были застрелены снайпером в Далласе, был ошеломлен сообщениями о радикальных исламских террористических атаках в Сан-Бернардино и Орландо и знал о всплесках преступлений с применением огнестрельного оружия в Чикаго, Сент-Луисе и Балтиморе. Все это стало привлекать внимание СМИ и тревожить американцев.
По данным опроса Gallup, опубликованного в апреле 2016 года, обе названные причины объясняют факт, что озабоченность общества по поводу преступности и насилия повысилась до пятнадцатилетнего максимума. Опросчик сообщил, что 53 % взрослых граждан «очень сильно» обеспокоены насилием и преступностью в Соединенных Штатах, а 26 % – «сильнее, чем обычно». Таким образом, число встревоженных в той или иной степени взрослых граждан составило 79 %.
