– Я?! Я не против, – замялся дракон. – Ладно, идемте, провожу до выхода.
На выходе стражники, потупившись, разом произнесли:
– Простите.
– Да ничего, – отмахнулась я, хотя хотелось погладить ноющее бедро.
– Понимаете, – произнес стоящий слева у ворот дракон, – от вашего подарка фонило магией, мы и среагировали.
– Это я для подстраховки, чтобы пирог наверняка вкусным получился, – призналась драконам.
Они на меня странно посмотрели, пришлось пояснить:
– Первые три попытки его испечь закончились в мусорном ведре.
И тут позади меня прозвучало:
– То есть вы трижды извлекали его из мусорного ведра?
Я замерла, после медленно обернулась. На подступе к дворцу стоял Владыка. Одет он оказался неожиданным образом в халат. Вид имел мокрый… ну, у всего, что было под халатом и не являлось халатом, вид был мокрый, то есть дракон был мокрый, а халат сухой… Но я так полагаю, что халат лишь временно являлся сухим, так как с волос Владыки капало. И одна капля прокатилась по лбу, с него скользнула на нос… проследовала по носу ближе к земле, задержалась на кончике и сорвалась вниз.
Проследив за падением капельки, я недоуменно спросила:
– Почему сразу из мусорного ведра?
Владыка, изогнув бровь, пояснил:
– Вы можете чем-то иным объяснить то количество магии, что было задействовано при его изготовлении?
Задумавшись, предположила:
– Неуверенностью в собственных кулинарных способностях?
– А вы не уверены в собственных кулинарных способностях? – в свою очередь произнес он.
– Да вы знаете, никогда ранее не приходилось готовить, – созналась я.
У Владыки медленно приподнялась и вторая смоляная бровь. А по его лбу покатилась вторая капля, но он стремительно вытер ее, а после слегка севшим голосом вопросил:
– А за что же мне тогда такая… честь родом из мусорного ведра?
– При чем тут мусорное ведро? – искренне удивилась я.
Дракон промолчал, я же продолжила:
– Да, мусорному ведру не повезло, и три первых попытки испечь ваш подарок отправились в него, но на четвертый раз все вышло!
– Благодаря магии? – скептически уточнил Владыка.
– Благодаря… Хатору, – созналась я. И тут же поинтересовалась: – К слову, а он вообще выжил?
– Кто? – не совсем понял меня дракон.
– Пирог, – уточнила я.
– Да, вполне. Слегка помялся, но в целом имеет вполне съедобный вид.
– Я очень рада. Надеюсь, он понравится вам так же, как мне ваш подарок, впрочем… – Тут я поняла, что патологическая честность это не слишком хорошо, но все же произнесла: – Впрочем, это просто форма вежливости, потому как трубочки однозначно гораздо вкуснее.
И в этот момент крик, полный отчаяния и боли, разорвал пространство!
Я не знаю, кто кричал, сложно было даже определить, мужской это голос или же женский, а вчера из наших и одну девушку забрали, и внезапно мне стало не то чтобы нехорошо, мне стало попросту плохо. Опустив взгляд, я прислушалась, с ужасом ожидая продолжения – выгорание магии крайне болезненный и продолжительный процесс, но далее над дворцом повисла тишина. Мертвенная тишина.
– Я пойду, – тихо сказала я, осознавая, что, если у меня ничего не выйдет, следующим подобным криком в этом дворце вполне может стать мой.
– Как пожелаете, – сухо ответил Владыка.
* * *
Когда я вернулась, Камали поманила пальцем и с самым таинственными видом пошла вперед. Я за ней. Драконица же проследовала в сад, там в витую круглую беседку, а стоило мне войти, как она шепотом спросила:
– Была в тюрьме?
Я кивнула.
– И как? – У Камали глаза горели.
– Выспалась, – скрывать мне было нечего.
Глаза драконицы мигнули и потухли. После чего хозяйка гостиницы медленно опустилась на скамью, поковыряла туфелькой песок, указала мне на место рядом с ней и тихо, вообще едва слышно, произнесла:
– Есть кое-что…
Я тут же села рядом, заинтересованно внимая.
– Ты уже поняла, что ступивший на лестницу в гостинице после может отслеживаться нами и драконами службы безопасности?
Я кивнула.
– Тех троих, что забрали вчера, отвели в горы… – она нервно смяла край рукава, – в закрытую даже для полетов зону…
Вспомнив жуткий крик, я уточнила:
– Когда отвели?
– Сегодня, примерно час назад, – ответила Камали.
Я прикинула – где-то два часа назад я покинула дворец Владыки, потом пока письма разнесла, пока вернулась… Значит, крик действительно принадлежал кому-то из наших. Сердце сжалось…
Камали посмотрела на меня, я – на нее.
– По договору наш Владыка имеет право убить любого человека, – сказала она.
– Я знаю. – Действительно знала.
Драконица помолчала немного, глядя на меня, и совсем тихо произнесла:
– У меня в Домне – это под Таримой – живет тетка. Места там глухие, деревья высокие, поэтому стража при облете толком и не видит ничего и…
Она замолчала, а я поняла, о чем речь.
– Нет! – сказала решительно.
– А ты подумай, – посоветовала Камали.
– А с вами после этого что будет? – прямо спросила.
– Разберемся. – Но глаза драконица опустила.
– Не нужно, правда, – заверила я. – Мне уже многое удалось узнать за два дня, надеюсь, и дальше удача будет на моей стороне.
Уверенности, правда, не было никакой. Совершенно. И сил, несмотря на отдых, тоже. Поблагодарив Камали еще раз, я поднялась и ушла к себе в каморку. По дороге заметила одинокого дракона в черной форме, расположившегося во дворе на одной из скамеечек, – с ходу поняла, что нас теперь охраняют.
Зайдя к себе, закрыла двери, разулась, прихватила со стола «Драконоведение» и с ним устроилась на кровати. Открыла и почувствовала странное – книга вдруг потеплела.
Закрыла. Посмотрела на корешок – там переливался красно-золотым привлекший в библиотеке мое внимание дракончик. Я невольно коснулась его пальцем, погладила, затем снова открыла книгу.
«Акона десскаета лимна, лимерине» – надпись, вензелем венчающая вторую страницу, вдруг мигнула золотом, а затем самым невероятным образом начала осыпаться золотой пылью, мириадом блестящих частичек, растворяющихся в книге.
Живая книга?!
В смысле, не живая, а одушевленная?
О них в УМе ходили легенды, но лекторы не могли даже продемонстрировать нам подобный образец, потому как… да потому что живые книги могли создавать только драконы и лишь путем вживления в ее структуру частички собственной души. А свою душу драконы ценили, именно поэтому изъяли все живые книги из человеческих государств, так что это точно не может быть она, и…
