– Нет, думала, он из дельцов, они в основном все мелкие в драконьем облике, – ответила драконица.
Затем легко поднялась с постели, неслышно, ступая на цыпочках, подобралась ко входу в сокровищницу и осторожно заглянула вниз. Едва не взвизгнула, попрыгала от радости, посмотрела на меня совершенно счастливыми глазами и прошептала:
– Колечко!
Мне тоже интересно стало, что там с колечком, поэтому я, так же проявляя осторожность, подошла, заглянула в сокровищницу – дракошка сосредоточенно раскладывал золотые монеты от Владыки под стеклянную панель в стене сбоку, а вот в центре, закрытое также стеклом, уложенное на светящуюся голубым светом подставку сверкало колечко Камали.
– Все, – радостно прошептала, – теперь на нас с Хатором падет благоденствие, удача и неземное счастье!
Одарив ее скептически-недоверчивым взглядом, я заметила, что дракончик вдруг замер, держа одну монетку и странно ее разглядывая. А потом резко дыхнул огнем, подержал монетку под пламенем и кинул ее на пол. Словно почувствовав мой взгляд, обернулся и пояснил свои действия:
– От плохого человека монетка.
– Что-что? – мгновенно заинтересовалась я.
И это было вовсе не праздное любопытство, просто он сказал «человек», а людей здесь по определению мало, в основном драконы, гномы, эльфы, прочие – но точно не люди.
Древний наклонился, поднял монетку и бросил ее мне. С трудом поймала сверкающий кружочек на лету, поместила на раскрытой ладони, присмотрелась. Обычная драконья монета. В смысле, самая обычная золотая драконья монетка, я таких, правда, еще не держала, но моего опыта и знаний хватало, чтобы не заподозрить ничего необычного.
– Забирай, – милостиво дозволил дракончик, – мне она в моей сокровищнице вообще ни к чему, не желаю одаривать удачей плохих людей.
Чего?!
Но спросить не успела – дракон, смешно переваливаясь, засеменил к выходу, а через мгновение вход в сокровищницу уже закрывался, и, едва закрылся, пол вновь стал совершенно монолитным.
– Владыка неправильный, – вдруг выдал дракон, – правильный золото чувствовать должен – вот что я вам скажу!
Но Камали с ним не согласилась, заметив:
– Это правильный древний золото чувствовать должен, а дело Владыки драконов чувствовать, о государстве заботиться, о…
– Золото чуять должен! – не согласился дракончик и даже лапой гневно топнул. – Золото! И я ему целый золотой самородок, на блюде! А он?
Лично я не поняла, о чем вообще древний, но Камали вдруг рассерженно зарычала, легкий огонек вырвался меж ее ровными белыми зубками. Дракончик пожал плечами и как выдохнет!
– Сасперено! – воскликнула я, даже не подумав.
Драконы, причем оба, меланхолично повернулись и посмотрели на меня. Между ними застыло, искрясь и переливаясь, красно-оранжевое пламя. Там, где оно коснулось одежды Камали, местами тлела ткань.
А я…
Я допустила недопустимое и совершила магами моего уровня обычно несовершаемое – использовала сильнейшее заклинание второй раз за день.
О том, насколько это было глупо, размышляла уже в процессе падения на пол.
Потом наступила тьма.
* * *
Пришла в себя я в состоянии «хоронить еще рано, но лечить уже поздно». С трудом села на постели, растерла лицо руками, огляделась – на столе меня ждал обед. На полу светящийся прямоугольник демонстрировал, что некоторые мелкие деятели сидят в сокровищнице, а вокруг царила тишина, недвусмысленно намекающая на ночь и позднее время.
– Очнулась? – донеслось из сокровищницы.
– Вроде как… – нерешительно ответила я.
– Очнулась! – злобно констатировал дракончик. – Тут Камали панику развела, доктора человеческого принести из-за границы собиралась, но я сказал: «Отставить!» Я правильно поступил?
– Правильно, – поддакнула, чувствуя неимоверную слабость.
– Вот! – торжествующе воскликнул дракон. – Я тоже так считаю, что правильно! В смысле, если сдохнешь, то сдохнешь без всякой паники!
Любопытный подход к чужой, в смысле, моей жизни.
– Сссспасибо! – «искренне» поблагодарила я.
– Да не стоит благодарностей, – милостиво сообщил он, – натурой расплатишься, оно и полезнее, и ощутимее будет.
Мои глаза несколько округлились.
Дракончик же важно продолжил:
– Я Хатору заказ на сотни две пирожков сделал, вот с утра продавать и пойдешь. Кстати, пирожка хочешь? У меня штуки полторы осталось непроданных.
– Полторы? – Я уже ничему не удивлялась, так просто уточнила, отчего столь странное количество.
– Ага, я один надкусил, но он невкусный. Там, под столом, валяются. Точнее о месте положения сказать не могу, запихнул не глядя. Может, даже закатились куда, ну ты поищи там.
Я прямо себя как дома почувствовала. В смысле – как в университете.
– Ты правда искренне убежден, что я буду есть выброшенные тобой пирожки, подняв их с пола? – грустно спросила я.
– Ой, вот только не надо давить на совесть! – выкрикнул мелкий, затопав лапками по лестнице. – Я, между прочим, о ней забочусь! Я к ней лекаря не допустил! Камали выгнал! Пирожки ей отложил… целых полторы штуки! А она?
– Рассыпаюсь в благодарностях… но, пожалуй, откажусь от подобной чести.
Из люка выглянула умильная мордашка пренаглейшего дракоши, и тот, насупившись, спросил:
– Некому было тебя воспитывать, да?
По его мнению, я должна была устыдиться?!
– Я смотрю, у нас с тобой похожая ситуация, – ответила, сложив руки на груди.
И мы уставились друг на друга. Глаза в глаза. Морда в лицо.
Дракончик первый сдался, пожал плечами и спросил:
– Ты преклоняться передо мной будешь?
Удивленно моргнув, отрицательно покачала головой.
– Смотреть восторженно? – продолжил он допрос.
Нахмурившись, снова отрицательно головой покачала.
– Хм! – Во взгляде чешуйчатого появился интерес. Но он тут же сменился печалью и тоской, и дракошка добавил: – А помогать?
– Ладно, – сдалась я, – помогать буду, если нужно.
– Шикарно! – воспрянул он. – Вставай, пирожка пожри, и пошли, у нас много работы.
Осталась сидеть на постели, скептически глядя на нахала.
– Я забыл сказать «пожалуйста»? – уточнил он.
Молча встала, прошла к столу, наклонилась и увидела вовсе даже и не пирожок. Там на идеально чистом полу лежал браслет. Тусклый, из почерненного серебра, с орнаментом в виде распахнувшего крылья черного дракона.
– Нравится? – выглядывая у меня из-за плеча, поинтересовался дракончик.
