И, перемотав полотенце так, чтобы держалось крепче, отправилась в спальню, хорошо помня о словах Ирэнарна-Ррат-Эгиатара, что он вернется только к полуночи, а значит стесняться мне было некого.
И в совершеннейшей безмятежности я вышла в спальню, огляделась в поисках своей сумки, обнаружила ее вовсе не в углу, где оставила, а на кресле у окна, и уже собиралась было направиться к ней…
Как вдруг распахнулась дверь!
Сказать, что я обомлела, когда на пороге появился высокий, на полголовы выше Владыки, огромный дракон с серебристо-пепельными волосами и совершенно черными, чуть раскосыми глазами, в которых серебром сверкали вертикальные зрачки, – это ничего не сказать. Я как-то сразу поняла, что это Гаррат. Я поняла это еще до того, как губы дракона искривились в презрительной усмешке, и полуобнаженный мужчина окинул меня уничижительным взглядом с головы до ног. И как-то разом вспомнились все слова Асур-Ррата о старшем из правящей семьи: «Лучший из способов дознания: дыхнул огнем сверху и летаешь себе, мысли сгорающих заживо людишек слушаешь. У драконов слух уникальный, они способны одновременно улавливать до трех сотен слов и мыслей. Гаррат-Ррат-Эгиатар поступил бы именно так».
И я отчетливо представила, что меня сейчас спалят драконьим пламенем! Судя по взгляду вернувшегося к жизни Владыки, размышлял он сейчас именно об этом, пристально разглядывая меня. Крайне пристально. Очень медленно следуя взглядом по моему телу… И улыбка у дракона становилась все шире, словно он уже воочию представил, как от меня одна горстка пепла и останется.
– Простите… – прошептала я, в ужасе глядя на дракона.
Гаррат, оторвав какой-то предвкушающий взгляд от моих ног (и предвкушал он явно то, как оторвет их, а потом сожжет… и, наверное, еще и меня на это смотреть заставит), взглянул мне в глаза, ухмыльнулся и низким хриплым голосом поинтересовался:
– За что конкретно, вкусняшечка?
И сделал плавный шаг в комнату… дверь за его спиной захлопнулась сама.
Отшатнувшись, я выдохнула:
– За то, что оскверняю ваш замок своим присутствием! Простите, Владыка! Я могу уйти прямо сейчас, правда! Я…
Дракон сделал еще один шаг ко мне и, продолжая странно ухмыляться, негромко поинтересовался:
– А кто сказал, что оскверняешь?
И еще один плавный, хищный шаг! Словно змей медленно, осторожно подбирался ко мне, не желая спугнуть сразу, чтобы в полной мере полюбоваться метаниями жертвы потом!
– Н-не оскверняю? – Я в ужасе шагнула назад. – Оскорбляю, да?
– Вовсе нет, – насмешливым тоном ответил Гаррат.
Гулко сглотнув, предположила:
– Унижаю, загрязняю, уничижаю, опускаю, лишаю святости?
Старший из правящих драконов остановился, улыбнулся, глаза его при этом сверкнули чистым серебром на абсолютно черном фоне, и поинтересовался:
– Уже осведомлена о моем отношении к вашей расе, моя в высшей степени аппетитная малышка? Все так, но поверь – я всегда готов сделать исключение для одной юной, нежной, сладкой и обольстительной вкусняшечки, как бы сильно ни желал мучительной смерти всему человечеству.
Наморщив лоб от усердия, я повторила про себя всю его реплику, пытаясь понять ее смысл, и недоуменно переспросила:
– Хотите сказать, что моя смерть станет исключением, потому что не будет мучительной?
Дракон в момент, пока я напряженно анализировала им сказанное, подобрался ко мне практически вплотную, но мой вопрос Гаррата остановил. И свежеизлечившийся Владыка воззрился на меня с явным удивлением во взгляде, а затем несколько недоуменно переспросил:
– Смерть?!
Я кивнула.
И вот тогда новый Владыка посмотрел мне в глаза, усмехнулся и, слегка склонившись, произнес:
– Милая, я не имел в виду смерть даже отдаленно. После столь длительного вынужденного воздержания лишать жизни изумительно прекрасное, юное, нежное и чистое тело было бы несколько глупо с моей стороны, не находишь?
И мне стало как-то нехорошо.
– Во-от, – издевательски протянул излеченный правитель Долины драконов, – судя по твоим округлившимся глазкам, мы, наконец, начинаем приходить к взаимопониманию, вкусняшечка. Это радует. Безумно ра…
И тут в комнате раздалось ледяное:
– Я. Запретил. Кому бы то ни было. Заходить. В мою. Спальню!
Гаррат, во время звучания этой фразы продолжающий всматриваться в мои глаза, оторвал взгляд от меня, посмотрел поверх моей головы, видимо, на дверь, ведущую с террасы, и лениво напомнил:
– Я – Владыка. В Аркалоне для меня нет закрытых дверей.
И тут раздался рев пламени, и огонь в секунду обступил со всех сторон. Я закричала, резко присев и закрыв голову руками, и едва ли разглядела, как эта стена огня снесла Владыку Долины драконов за дверь… А потом пламя исчезло, дверь закрылась, а передо мной появился Ирэнарн-Ррат-Эгиатар и протянул руку со словами:
– Это мое пламя, Милада, вам совершенно не стоит его опасаться.
Опираясь на его ладонь, я осторожно поднялась, испуганно посмотрела на дверь и прошептала:
– Знаете, мне, наверное, будет лучше вернуться в «Весеннюю капель».
– Не думаю, – отпуская мою руку, произнес Черный дракон.
С сомнением глянув на него, я выговорила еще тише:
– Но этот Владыка… он…
Запнулась. Ирэнарн с подчеркнутым вниманием ожидал продолжения, и я все же вымолвила:
– Кажется, немного, но… но боюсь, он не в себе.
Слегка вскинув бровь, Черный дракон усмехнулся и устало ответил:
– Бывает. Вы извините меня?
Поспешно кивнула.
Ирэнарн-Ррат-Эгиатар развернулся и направился к двери. А я просто не могла не спросить:
– А как вы узнали, что он вошел? Или вы не…
Черный дракон молча указал на косяк двери и, не оборачиваясь, пояснил:
– Сигнальный маяк. Переодевайтесь, Милада, я вернусь с ужином.
* * *
Переодевалась я быстро. Очень-очень быстро. Потом собрала все свои вещи в сумку, и книги тоже, и вообще все сложила так, чтобы, если что, схватить сумку и бежать. Быстро бежать. Затем расчесала и заплела волосы.
А потом вернулся дракон.
Он вошел, держа поднос с едой одной рукой, второй запер и заблокировал магией двери, причем это была сильная магия, я ее отчетливо ощутила.
– У камина или на террасе? – разворачиваясь ко мне, спросил Ирэнарн-Ррат-Эгиатар.
– Да где вам удобно, – пробормотала, думая, все ли упаковала.
– Готовитесь сбежать в любой момент? – поинтересовался он, подходя и усаживаясь перед камином.
Я кивнула.
