Спокойствие и отдых.
В тишину вдруг ворвался звук бегущих псов, сопение, поскрипывание упряжи и свист полозьев по снегу. Полдюжины саней влетело в лагерь, разбивая невысокие сугробы и сыпля вокруг белым. Несколько солдат едва избегли столкновения. Вещи, лежавшие на шкурах, исчезли, кто-то сочно и красочно ругался, мешая вессирские и меекханские слова.
Сани остановились, а тянущие их собаки припали к земле, щеря клыки и гневно порыкивая. Из каждых саней соскочила пара человек, все с оружием в руках, но, прежде чем Стража успела потянуться за собственным, один из прибывших отбросил на спину тяжелый капюшон, открыв черные волосы и густую бороду, и рыкнул:
– Внутренняя Разведка! Олаг-хес-Бренд, Крыса третьего класса. Кто тут командует?
Кеннет широко улыбнулся, потому что мужчина все время смотрел на него:
– Я. Лейтенант Кеннет-лив-Даравит. Шестая рота Шестого полка Горной Стражи.
Неторопливо встал. При таком морозе совершать любые резкие движения – это напрашиваться на обморожение, а Андай’я всегда охотно прислушивается к таким просьбам.
– Я знаю, как тебя зовут, мне описали твой вид, лейтенант. – На бородатой физиономии на миг промелькнуло нечто вроде неудовольствия. – Я ищу славных Красных Шестерок, которые сотнями убивают бандитов и от имени Империи ведут армии варваров против самого Отца Войны. Вроде бы это вы. Вот только удивляюсь, что я въехал в этот лагерь как в курятник. Это же Горная Стража, которая спит под снегом, жрет камни и мочится льдом? Я…
Он замолчал, озадаченно поглядывая на усмешки, расцветающие на бородатых, усатых и татуированных лицах солдат.
– Проклятие, что смешного я сказал?
Кеннет медленно покачал головой:
– Слишком долго объяснять. Что тебя сюда привело? Стража не выполняет поручений Крысиной Норы. Если ты, конечно, Крыса. Да еще и третьего класса. Потому что я слышал, что от Крыс требуется умение мыслить. И, кстати сказать, если кто из твоих людей дернется слишком резко, будет мертв.
– Что?
Чернобородый заморгал и словно впервые осмотрелся. Солдаты стояли вокруг саней в свободных группках. На лицах их не отражалось ничего, кроме спокойного интереса. Ни один не держал в руках оружие.
– Лучше его послушать, Олаг. – Один из прибывших снял с лица защитный платок и медленно стянул на спину капюшон. Кеннет даже не удивился, когда это оказалась короткостриженая блондинка. – У меня между лопатками свербит как не знаю что.
– Сколько человек должна насчитывать моя рота? – Лейтенант перестал улыбаться. – А скольких ты видишь? Двадцать? Сказать честно, я и сам не знаю, где остальные. Волк?
Снежный сугроб слева от круга саней рассыпался. Четверо солдат вынырнули из-под снега, уложенные в арбалеты стрелы холодно блеснули.
– Мы нашли следы их саней сегодня на рассвете, господин лейтенант. Должно быть, они пережидали вьюгу в паре миль отсюда, ниже седловины перевала, наверняка в тех пещерах, что мы проходили. Дюжина людей, шесть саней, собаки. Два часа назад они двинулись наверх, стараясь соблюдать тишину. Час назад остановились за поворотом, ярдах в четырехстах от нас, и посовещались. Видимо, тогда они придумали этот дурацкий план. Если бы им и правда удалось поймать нас врасплох, тут бы случилась недурственная резня.
– Да, – Кеннет причмокнул, словно в нетерпении. – Как я уже говорил, вам лучше не делать никаких резких движений – по крайней мере, до тех пор, пока я не проверю, кто вы такие. Если у меня будут какие-то сомнения…
Не закончил, потому что еще один из тех, что стояли в нескольких шагах за бородачом, откинул капюшон и открыл лицо. Копна светлых волос рассыпалась по плечам, а большие голубые глаза уставились на стражника непривычно пытливо.
– Полагаю, в этом нет необходимости, лейтенант. Это я просила встретиться с тобой. Красивый шрам.
Кеннет вдруг почувствовал ужасное неудобство от того, что он полуголый стоит перед этой девушкой. Шрам, о котором она говорила, тянулся от середины левой ключицы по всей груди.
– Графиня Лайва-сон-Барен, – пробормотал он, пытаясь скрыть замешательство. – Я не ожидал снова тебя увидеть.
– Не графиня и не Лайва, – покачала головой девушка. – И ты это знаешь, лейтенант. Мать дала мне имя Онелия, но я предпочитаю зваться Нель.
– И зачем ты хотела с нами встретиться?
– Мне нужны люди, которые пойдут со мной сквозь савхорен. Во Мрак.
Кеннет окинул взглядом сопровождавших ее Крыс. Ни один не казался шокированным этим заявлением.
– Зачем же?
– Найти одну девочку.
Сопоставить факты заняло у него лишь мгновение.
– Говорят, она сгорела.
– Нет. Похоже, что нет. Мы бы об этом знали.
– Отчего мы? – Лейтенант глянул на своих людей. – Боевой дружины Крысиной Норы будет недостаточно?
– Это вы стянули ее с крюков. Это вас мой… брат привел к ней. Вы уже странствовали там, пили тамошнюю воду, дышали воздухом. Вы все еще носите след Мрака в крови. Никого лучше я не найду.
Кеннет кивнул и указал большим пальцем себе за спину:
– Мы должны следить, чтобы ахеры не перешли через этот перевал.
Чернобородый Крыса фыркнул и произнес, не скрывая сарказма:
– Ахеры, да? И сколько их намеревается его перейти?
Четвертью часа позже они стояли в месте, откуда открывался вид на север. Истинный Север, где никогда не ступала нога человека.
Лейтенант, одетый и вооруженный, указал мечом на огромный лагерь, состоящий из тысяч кожаных шатров и снежных домиков:
– Если я верно подсчитал, то как бы не все.
* * *
Дверь каюты тихо отворилась, впустив внутрь свежий воздух и мужчину в тюрбане, с лицом, спрятанным под несколькими витками ткани. На пришельце были легкие штаны, шелковая безрукавка, вышитая цветами и змеями, а предплечья его украшали два стальных браслета, глухо звякнувших, когда он сплел руки на груди и энергично поклонился. Кайлеан посчитала это странным приветствием, но сколько стран, столько и обычаев.
Ласкольник смерил его взглядом, но не ответил на приветствие, не встал и не вышел из-за широкого стола. Даже не указал на стоящий напротив стул.
Закрытое лицо не давало понять, тронула ли чужака эта нарочитая невежливость.
– Палец, – тихо обронил кхадар.
Потом поудобней расположился в кресле, свел пальцы в пирамидку и улыбнулся. Была это одна из тех улыбок, из-за которых степные бандиты, пойманные чаарданом, мочили штаны и начинали рассказывать обо всем, о чем знали. И хотя они нынче были не в степях, чаардана формально не существовало, а этот чужак не являлся разбойником, он заметно напрягся. Браслеты его нервно звякнули.
