Лавенерес потянул один из шнурков, и из-под балдахина опали шелковые волны, отрезая их от остального мира.
– Должно быть, ты устала. – Свежеиспеченный владыка проигнорировал стон разочарования, разнесшийся снаружи. – Ты прошла много миль. Мы сейчас закончим представление.
Словно по невидимому знаку, слоны перестали топать и трубить.
– Они хорошо вышколены. Прошу, выпей.
Она чуть отвела в сторону экхаар и глотнула из кубка. Солнце, цветы, легкий намек на воду из горного ручья. Мужчина протянул ладонь к ее лицу, но почувствовал материю.
– Почему…
– Никогда не доверяй меньше чем трем завесам, как говорится у нас. Если бы кто-то плохо завесил этот шелк, мне пришлось бы убить половину города, – проворчала она. – Не самое плохое вино.
Он отдернул руку и некоторое время выглядел немного неуверенно и слегка печально, словно это именно с него сорвали все завесы.
– Я тосковал. По твоему лицу.
– Во дворце у тебя будет достаточно… лиц.
Что-то промелькнуло по его чертам. Словно несмелая просьба.
– Я не думал ничего дурного, когда говорил тогда об использовании тебя. Я не хотел тебя обманывать. Я князь Белого Коноверина, но я еще и переводчик, слепец и мужчина, который не является хозяином собственной судьбы.
Она отпила еще вина, внимательно глядя на него в поисках следов насмешки.
– Князь, слепец, переводчик и раб. Кажется, что на три четверти ты говорил правду. Неплохо для мужчины, – сказала она. – Могу понять, почему ты не признался. Но нужно что-то большее, чем кубок вина, чтобы я перестала сердиться. И все же… я въеду с тобой в город. Некоторые из этих людей выглядели так, словно они хотели забрать кусочек меня.
Ей показалось, что на миг она увидела на его лице облегчение. Он улыбнулся – еще несмело, но в этот момент Самий что-то нетерпеливо крикнул.
– Весь на нервах, – проворчал Лавенерес. – Род Соловья уже взял ситуацию под контроль. Ты готова?
Она в последний раз глотнула из кубка, поправила ткань на лице:
– Готова. Можешь уже показаться во всем величии.
– Сядь напротив меня, спиной к Самию. Положи ладони на рукояти оружия. Будешь моей личной стражницей. Готова?
Когда шелк поднялся, Деана сидела перед князем и должна была признать, что ей тут нравилось, хотя на некоторых лицах внизу она замечала неудовольствие. Со спины слона толпа не выглядела настолько уж пугающе. Мощь и сила, исходящие от этого гигантского животного, давали ощущение безопасности. А вид…
– Жаль, что ты не можешь этого увидеть, – прошептала Деана, когда они двинулись.
– Я вижу. – Он повернул голову налево. – Там озеро Ксес. Самое большое в княжестве. По нему плавают корабли лишь чуть меньше, чем те, что ходят по морю. Впрочем, некоторые из них – это морские суда, прибывшие сюда Каналом Змеи. К тому же сотни лодок и лодочек. Над каждой развеваются штандарты и хоругви, а город смотрит на свое отражение, словно скупец, ищущий монетки на дне. Справа, вдоль дороги, тянутся поля, полные сейчас людьми. Все – в лучших своих одеждах, принесли зеленые ветки, цветы, шали и платки. Маахир топчет все это, и только Самий унимает его попытки обожраться листвой. Соловьи сдерживают толпу копьями, им уже удалось, скажем так, захватить ворота. – Он легонько улыбнулся, а у нее сердце зашлось спазмом. Человек, который не родился слепцом, должен черпать из своих воспоминаний и верить, что память его не подводит.
Князь продолжил:
– Ворота украшены лентами шелка – золотого и алого цвета. Цвета огня. Проем их выглядит словно пасть чудовища с зубами-решетками, торчащими из верхней челюсти. Я верно говорю?
– Чьи это воспоминания?
– Девятилетнего мальчишки, который сопровождал старшего брата при торжественном въезде в город. Давным-давно. Прежде чем пришла тьма.
Она прикрыла глаза:
– Князь…
– Нет. Слепец и невольник. Князь появится, лишь когда мы въедем в город.
Он был прав. Едва лишь они вынырнули из тени ворот, ей показалось, словно на лицо Лавенереса кто-то натянул маску «владыка». Милостивая улыбка, достойные движения, руки, поднятые в жесте благословения. Только через миг она заметила, что парень, сидящий у нее за спиной, выбрасывает шепотом из себя сотни слов.
– Что он говорит?
– Левая сторона, балкон, группа женщин, земля, торговцы специями, справа, земля, цех ткачей шелка, раскладывают материю на улице, ловко, за одежду, которую из него пошьют, они могут попросить в десять раз больше, чем обычно. Правая сторона, второй этаж, старик в шлеме героя, наверняка какой-то ветеран войны, приветствовать два раза.
Лавенерес пробормотал это, почти не открывая рта и не переставая милостиво склонять голову, посылать полные достоинства улыбки и взмахивать руками.
– Самий – это мои глаза, и хотя якобы Дитя Огня всегда может прозреть пламя души, в толпе добиться этого сложно. Поэтому лучше положиться на него.
Княжеская колонна двигалась улицей, которую сжимали стены высоких зданий. Деана вообще не представляла себе, что можно ставить их таким образом, одно за другим. Выглядывая из-под балдахина, она насчитала четыре – а иной раз и пять этажей, увенчанных острыми крышами. Все стены сверкали белизной полированного мела, а каждое окно, балкон, двери прорастали лицами. Светлыми, смуглыми и совершенно темными. Словно бы все племена, известные человечеству, отослали своих представителей поприветствовать князя.
Сверху непрерывно сыпались цветы, зеленые ветви и дорогая материя.
Казалось, Белый Коноверин безо всяких условий признавал в Лавенересе своего владыку.
Маахир, встряхивая головой и торжественно трубя, вошел на площадь, выглядевшую так, словно кто-то вырвал в теле города огромную рану, длинную и широкую, шагов на двести, а потом выложил ее лоснящимися каменными плитами. Пространство наполняли тысячи людей, но часть мест ограждали ряды одетых в желтое воинов, там точно было попросторней. Судя по количеству шелка, золотого шитья и сотен ковров, лежащих прямо на каменных плитах, занимали те места аристократы и члены княжеского двора.
К счастью, для слонов и остального каравана оставили довольно широкие проходы.
Деана осмотрелась.
С левой стороны – стена, за которой находилось здание с таким числом куполов, стройных башенок, больших окон и ажурных украшений, словно выплетенных из паучьей пряжи, что даже она, девушка с гор, могла понять, на что она смотрит. Только княжеский да сказочный дворцы могли быть такими… до смешного непрактичными. Напротив дворца вставало строение куда больше и шире и, благодаря контрасту, мрачнее, словно старуха, хоронящая очередного мужа. У него был только один купол, зато широкий, в сотню шагов, опирающийся на множество колонн, между которыми развешаны были цветные ткани. Золото, желчь, старый мед, багрец. Цвета огня. К тканым, чуть подрагивающим стенам вели лестницы. Множество лестниц, заполненных сейчас людьми.
