Благодарности
Любое знание начинается с вопроса, а вопрос — с «поиска» (я констатирую факт), как и сама жизнь. Тогда основа жизни — это мужество двигаться, сомневаться в пути, но все равно идти (иногда падая с обрыва после неправильного шага). К счастью, никто не идет один (кроме, пожалуй, последнего). Весь этот винегрет, который я тут изложил, одобряют мои отважные близкие, которые по-разному поддерживают меня и в жизни: мои чокнутая мама и святой отец, и Дженет, мои четыре сумасшедшие сестры, мои прекрасные злые гномы — Жанна, Миша и Тео, и чудесная Изабель — соратник и соавтор, без которой мне никак. Все эти невероятно яркие люди показали мне новые способы смотреть на мир, иногда даже против своего желания (простите), но в конечном счете это пошло мне на пользу. Они причина моих главных вопросов «почему?», основа моего стремления смотреть на мир свободно, и они мотивируют меня поддерживать других в их попытках делать то же самое.
Я благодарю своих учителей (и всех учителей вообще). Бóльшая часть нашей жизни происходит без нашего участия, поскольку основная доля ощущений посеяна в нас другими или унаследована напрямую. Самыми важными способами восприятия я считаю те, которые перенял от ведущего нейрофизиолога Дейла Первса. Он инициировал этот способ мышления и по крупицам отобрал то, что нужно. Благодаря ему (наставнику в самом прямом смысле этого слова) я занимаюсь наукой, а именно — наукой о восприятии. Дейл вместе с Ричардом Грегори, Мариан Даймонд, Джозефом Кэмпбеллом, Хьюстоном Смитом и Карлом Саганом (их способность отклоняться от нормы) показали в действии, что истинная наука (и творчество, и критическое мышление в целом) — это способ существования, который может измениться. Это и учителя, которые объясняют, как смотреть (а не на что смотреть), такие как миссис Стубер в Interlake, миссис Кинигл-Уиггл и Маршмеллоу, мистер Грум и Орландо, и Черри Крест, спасибо вам.
Еще я благодарю основной состав своей лаборатории (учителей разного рода): Изабель Бенке, благодаря которой умножил свои знания и освоил основы необходимых предметов как для себя, так и на академическом уровне (включая разные основы для бурых водорослей и озер в Чили); Рича Кларка, который принимал участие во всех основных делах лаборатории с момента ее основания; Ларса Читтку, который показал, как дрессировать пчел; Дэйва Страдвика, без которого я бы не сделал программу преподавания естественных наук в лаборатории… и также множество студентов и аспирантов по нейрофизиологии, компьютерным наукам, дизайну, театру, искусству инсталляции и музыке, таких как Дэвид Малкин, Дэниел Хулме, Уди Шлезингер и Ильяс Берстром. Они стали экспертами в тех областях, где я не смог, и таким образом сделали работу лаборатории более комплексной и не позволили упрощать мышление там, где это было необходимо.
Еще я благодарю редакторов, которые были полностью вовлечены в работу над книгой, — Мауро, Би и Пола, моего замечательного друга и агента Дуга Абрамса (чьи амбиции и вклад в дело заряжают энергией), а также потрясающего помощника Аарона Шульмана, без которого я никогда не увидел бы этот двадцатилетний проект, не говоря уже об остальных. Мы вместе боролись за новаторский подход, то есть чтобы уравновесить творчество и точность (или, вернее, они все боролись со мной и терпеливо меня уравновешивали).
И я благодарю вас. Одна из самых сложных вещей, доступных нам, — способность шагнуть в неизведанное. Я замышлял книгу «Преломление. Наука видеть иначе» как эксперимент с формой, место, где я могу поделиться своим заведомо ограниченным представлением о восприятии, равно как размышлениями и мнениями (унаследованными и взращенными) в надежде — а я могу только надеяться, — что вы будете знать меньше, чем думали, что знали ранее, и таким образом поймете гораздо больше. В природе форма (или изменение) начинается с неудачи, не с успеха. У мозга — как и у самой жизни — нет стремления жить, есть цель не погибнуть. И от этого успех становится случайностью, появляющейся в результате провала, когда человек достаточно глубокомысленно заблуждается, чтобы, сомневаясь, идти дальше.
