Поэтому следует любыми путями оплачивать недоимку и штраф, не навлекая силовиков, а уж затем пытаться их вернуть через арбитражный суд. Там тоже три инстанции, и рассмотрение тянется полгода, год и более. Если не гасить недоплату, то для применения статьи УК должен быть доказан умысел в неуплате налогов и преднамеренность банкротства, а по учредителю ещё и его непосредственное участие в управлении через голову директора фирмы.
Следствие тоже нередко длится несколько лет. И не факт, что вина будет доказана. Взыскать деньги с уже неработающей (брошенной) фирмы невозможно, если не найдено долгов у платёжеспособных должников или же не появляется угроза тюремных стен. Поэтому выплата долга до следственных дел может быть и напрасной, но предотвратит месяцы, а может быть, и несколько лет томительного ожидания своей участи.
Внимательное изучение стостраничного послания, с его расчётным методом, которого мы заранее боялись, приятно нас удивило. Инспекторы не заметили несколько крупных нестыковок в документах, а то, что насчитали в качестве недоимки, можно, пожалуй, объяснить, предоставив документы от смежных, но подконтрольных нам фирм, или поспорить в суде.
Используемый ими метод, при утерянных документах проверяемой фирмы, предполагает, прежде всего, анализ прихода средств за проданную продукцию и средств, потраченных на закуп, причём не по банковскому расчётному счёту, а по фактурам, сохранившимся у партнёров.
Строго говоря, разница между деньгами, полученными от реализации продукции и потраченными на закуп, — доход фирмы; а при утерянных документах он может быть тождественен прибыли, так как прочие затраты, например на зарплату, на электроэнергию, аренду, ремонт, ГСМ и другие, доказать фактически невозможно.
Для расчёта НДС эти затраты и не нужны, важен как раз чистый доход — добавленная стоимость. Но оказывается, этим надёжным методом НДС не считают. В утверждённом методе расчёта присутствует один парадокс с точки зрения здравого смысла: к вычету НДС не идёт та продукция, которая пусть даже и оплачена, но ещё не оприходована на склад, то есть находится в пути или у поставщика. А главный парадокс даже не в этом, а в том, что к вычету берётся и вся ещё неоплаченная продукция. Условие одно — продукция должна быть оприходована на склад. Этот нюанс напрочь выбивает строгую банковскую систему из объективного контроля и открывает всему бизнесу широчайшие возможности для фантазии (а по-русски — для обмана налоговых органов), но зато и для выживания, и для развития.
Движение средств по банковскому счёту ни потерять, ни исправить налогоплательщику невозможно, в отличие от данных об оприходовании продукции на собственных складах. Любая бухгалтерия может «нарисовать» сколько угодно приходных фактур и проштамповать их на собственном складе. «Документ» для вычета НДС готов. Проверить через два-три года огромное количество фактур, часть из которых подлинная, а часть липовая, налоговая с её ограниченным штатом просто не в состоянии. В том числе и поэтому по всей России идёт коррупционный торг по объёму доплат.
Расчёт НДС как будто специально оторван от расчётного счёта архитекторами коррупции, возможно, заокеанскими. В результате — все преступники, но все и довольны. Массы российских налоговиков, как правило, женщин, матерей, по большей части одиночек, имеют возможность дополнительного «заработка». Бизнес часто безбожно «химичит», но развивается, создаёт рабочие места, платит зарплаты. Довольна и власть: все бизнесмены «на крючке», оттого и не бунтуют. Легко сделать арифметический анализ — посчитать по фирмам продукцию, оприходованную на склады (для расчёта НДС), и сравнить с оплаченной через банковские расчётные счета. Уверен, что оплаченной при закупе, а значит, не липовой продукции будет в разы меньше.
Подобно покупке «мёртвых душ» для одурачивания казны в бессмертном творении Гоголя, сейчас дурачат государство оприходованием «мёртвой», то есть несуществующей, продукции. Может быть, вторая, сожжённая Гоголем часть «Мёртвых душ» была как раз об этом?!
А если серьёзно, то вся экономическая система построена так, чтобы наряду со средствами массовой информации, особенно телевидением, уничтожать нравственность и культуру, развращать электорат, делая всех сверху донизу нарушителями закона, вытравляя остатки того, что ранее являлось народом.
Ходит слух, что с 2015 года для контроля НДС будет введена суперавтоматизированная построчная электронная отчётность, не оставляющая лазеек. Можно без всякого художественного преувеличения сказать, что для среднего бизнеса это катастрофа. У большинства фирм суммарные налоги существенно превысят прибыль, и начнётся либо проедание оборотных средств, либо массовые закрытия и безработица. На эту же тенденцию работают и переоценка кадастровой стоимости земли, и усиление полицейских мер. Срежиссированное заморскими архитекторами перестройки проедание оборотных средств социалистическими предприятиями мы уже проходили во время гайдаровского уничтожения промышленности и превращения предприятий в торгово-развлекательные центры и рынки. Кто же режиссирует сегодня окончательное уничтожение бизнеса внутренними санкциями под шумок с Украиной?
Дополнительные сложности для бизнеса даёт организованное кем-то усиление коррупции. Например, разрешения на оптовую торговлю алкоголем в каком-либо Тмутараканске уже несколько лет нужно получать не у себя в городе или в областном центре (как было до недавнего времени), а ни много ни мало аж в Белокаменной, в искусственно придуманном Росалкоголе, который день и ночь борется, но… с легальной реализацией алкоголя, загоняя её в тень. Ни в одной развитой стране решение таких вопросов не отбирают у местной власти и не меняют постоянно правила игры.
Известно, что почти 50 процентов вина и водки продаётся и изготавливается нелегально, причём большей частью не в подпольных цехах, а на вполне официальных предприятиях в обход акцизных сборов, без документов и разрешений, с фальшивыми акцизными марками.
На коррупцию работают все ограничения по легальной продаже и хранению винно-водочной продукции. Во всех супермаркетах и специализированных винных магазинах на каждую кассу и в зал выведены видеокамеры, по которым легко проверить, не продаётся ли спиртное подросткам. И не нужно мерить линейкой расстояние до школ и особенно детсадов, поликлиник, вокзалов. Ночные ограничения переместили торговлю из цивилизованных магазинов в машины и в киоски, где можно под запарку приобрести любую отраву. Претензию не предъявишь.
Нередко лицензия не продлевается и уже действующим магазинам и даже супермаркетам на том основании, что рядом открылось что-то из запрещённого соседства (например, стоматологический кабинет или оздоровительный центр), хотя, по здравому смыслу, преимущество должен иметь тот, что открылся первым.
Нельзя теперь продавать алкоголь и на заправках, хотя во многих деревнях там были единственно цивилизованные магазины, в остальных торгуют суррогатом.
Хранить алкоголь теперь можно только в специальных акцизных складах. Требования к ним и жёсткость контроля много выше, чем, например, по отношению к родильным домам, детсадам и больницам. В складах должны выдерживаться жесточайший температурный режим, влажность, освещенность, вентиляция и т. д. и т. п. Особенно глупо выдерживать эти требования для хранения неприхотливых водки, виски и других крепких напитков. Что касается импортных вин, то они несколько месяцев путешествуют по миру в самых разных, в том числе и экстремальных, условиях, а значит, инкубатор, как для недоношенных детей, им, конечно, не нужен, испорченное вино и без милицейского контроля не выгодно никому.
