— Послушай, Брэн, — взгляд Виталия стал сосредоточенным, — нам нужен этот твой юный гений. Ты же понимаешь, что с учетом обстоятельств мы не вправе терять ни минуты. И не можем гарантировать, что биологическая угроза миновала. Ты сам говоришь, что не до конца уверен в эффекте. Ученый нужен мне здесь, — он постучал рукой по столу, — лабораторию ему, можешь не сомневаться, я организую.
Док покосился на Джекки, тот с готовностью кивнул.
— Ладно, в хорошие руки я, так и быть, его передам. Но есть сложность. Приземление на планету в данный момент запрещено. К тому же у нас имеются собственные причины не спешить на встречу с Новой Землей.
— Да не вопрос. Вышлю корабль, состыкуетесь на орбите.
Брэн обменялся многозначительными взглядами с Рэем, потом обернулся к остальным членам команды. Риск был понятен: знакомец дока мог решить, что «долг перед родиной» превыше всего, в том числе и дружбы. И тогда сразу же после стыковки нас ожидает неприятный сюрприз.
— Раз уже решили, поздно отступать, — тихо, но без тени сомнения ответил Рэй на не озвученный вопрос.
— Хорошо, Виталий, — громче произнес Брэн, — но очень надеюсь, что ты обойдешься без глупостей. И прежде, чем мы начнем договариваться о деталях, будь добр, отошли свою группу.
Так и случилось, что наш звездолет неспешно двигался по новоземской орбите в ожидании стыковки, умышленно незащищенный от слежения радаров. Иными словами, режим невидимости был отключен. И когда к нам приблизился корабль, модель которого была похожа на используемые гуманоидами, мы не сразу заподозрили неладное. А когда профессионалы разглядели детали, свидетельствующие, что он не имеет никакого отношения к флоту Новой Земли, было уже поздно.
Все прошло примерно так же, как при нашей предыдущей встрече с освеномами. Нас просто затянули внутрь, будто пылинку, поглощаемую пылесосом. После чего манкорианцы поспешили покинуть орбиту, и у посланных Виталием пилотов уже не было никаких шансов нас отыскать.
Дальнейшие события развивались совсем иначе, нежели «в плену» у Чарвокоррена. С нами никто не церемонился. Освеномы ворвались на нашу территорию и, не упрашивая, зато угрожая оружием, вывели наружу. Мы были вынуждены повиноваться. Численное преимущество было на их стороне, к тому же наше пребывание в своеобразной мышеловке не позволяло выдвигать свои условия. Поэтому в наших рядах победил разум, и мы сдались без борьбы, однако это не означало, будто мы не вынашивали планы на ответную пакость.
С нами заговорили лишь один раз, на манкорианском наречии, и механический голос электронного переводчика донес до нас смысл сказанного, нечто в духе «Следуйте за нами. Сопротивляться не в ваших интересах». Перед тем как мы получили возможность за кем бы то ни было проследовать, нам завязали глаза. Всем девятерым, одинаковыми повязками. При этом очки Джекки и Тин-Рока сбросили на пол и умышленно на них наступили, раздавив стекла. Это пугало. Не просто нервировало, а именно пугало, отчего в горле сформировался противный комок, затруднявший глотание. Сейчас, оглядываясь назад, я думаю, что именно в этом состояла одна из целей завязывания глаз. Нагнать страху. Ведь страх — это сильная эмоция, а эмоции для освеномов — что-то вроде топлива. Вторая причина сводилась к отсутствию на корабле тюремных камер. Помещения, запирающиеся на ключ снаружи, отсутствовали, во всяком случае в той части звездолета, куда нас провели. Попав сюда с завязанными глазами, мы не могли знать, как открываются кодовые замки, да даже понять, где именно расположены сливавшиеся со стенами двери.
После продолжительного перехода, утомительного главным образом с моральной точки зрения, мы остановились в довольно просторном помещении, судя по тому, что теперь не приходилось жаться друг к другу, как в узковатых коридорах. Однако снять повязки нам не разрешили. Зато немало удивили вопросом, кто из нас является Рейером Макнэллом и Самантой Логсон. Не знаю, как скоро отреагировал Рэй, сама я подняла руку с задержкой в пару секунд. Соблазн затаиться и промолчать был велик, но ведь в конечном счете времени я бы выиграла не много, а вот создать своим спутникам проблемы могла бы. А их у нас и так хватало.
Нас с Рэем подтолкнули друг к другу и вывели в соседнее помещение, предварительно набрав комбинацию символов кодового замка, об этом свидетельствовали сопутствовавшие звуки. Дверь за нашими спинами закрылась, и лишь теперь мы получили разрешение снять повязки.
Привыкнуть к приглушенному искусственному свету оказалось нетрудно, и я поспешила оглядеться. Вне всяких сомнений, мы находились в местном аналоге командного отсека, хотя помимо панели управления здесь обнаружилось оборудование, больше напоминающее скромную лабораторию. Полупрозрачные контейнеры, похожие на осветительные приборы, наполненные уже знакомой на вид синей жидкостью, и с тянущимися к стенам проводами. В специальных подставках — несколько склянок с раствором другого цвета. А в самом центре помещения — высокая конусообразная конструкция, по которой нервозно пробегали, чтобы затем вновь исчезнуть, цветовые пятна. От конструкции тоже отходили многочисленные провода, несколько из них крепились к креслам, установленным вплотную спинкой к спинке.
Отсек, однако же, оказался еще просторнее, поскольку приличная его часть отделялась от нашей прозрачной стеной, на первый взгляд совершенно однородной и не имевшей дверей. Именно там, за «стеклом», находились наши спутники, тоже успевшие избавиться от масок. Освеномов в их помещении не было, видимо, никто не опасался, что кто-либо из пленников сумеет ускользнуть из этой прозрачной клетки. Зато на нашей стороне отсека я насчитала шесть особей. Хоть и не сразу, но заметила державшуюся в стороне Линду. Все такую же аккуратную, серьезную, сосредоточенную, в деловом костюме, с хорошо уложенными светлыми волосами и без тени сомнения или раскаяния на суровом лице. Впрочем, сцепленные пальцы наводили на мысль о нервозности, которую ученая дама тщательно скрывала.
— Ну хорошо. И что вам от нас нужно? — полюбопытствовал Рэй, обращаясь не к жене, а к одному из освеномов.
Мы уже знали, что автоматические переводчики у них имеются.
Выбор адресата был не случайным. Еще перед тем, как нам завязали глаза, Кен успел указать мне на манкорианца со словами «Это тот самый, из лаборатории». В ответ на мое удивление, как ему удалось это определить — для меня они все были на одно лицо, он кивнул на полоску белесого шрама на левой руке. Сама бы я на эту деталь внимания не обратила.
И вот теперь этот освеном, глава охранников подпольной лаборатории, находился здесь, в нашей части командного отсека. Но вместо него заговорил другой.
— Я — Количаррен, предводитель законной оппозиции Манкора, борющейся за правое дело. — Говорил он, разумеется, на своем наречии, но мы слышали перевод, раздававшийся из небольшого аппарата, висевшего на уровне его шеи. — Вы и ваша команда нарушили наши планы. Мы как никогда были близки к цели. — Его глаза сузились, а гнев явно нарастал. — Два наших корабля добрались до новоземских континентов. Мы ожидали на орбите и, едва вирус начал бы действовать, должны были приземлиться на поверхность планеты. Эмоциональный всплеск, который непременно последовал бы в результате самоотверженных действий наших товарищей, обеспечил бы нас огромным количеством энергии и позволил занять прочные позиции на Новой Земле до прибытия подкрепления. В нашем распоряжении сверхмощное оружие, для использования которого не хватает должного количество психотоплива. Кроме того, корабли наших соратников ожидают недалеко от системы Рейзы. Вашими стараниями все наши планы пошли насмарку. Теперь мы застряли вблизи Новой Земли, и нашему кораблю не хватает топлива даже на то, чтобы вернуться домой. И вам придется хотя бы частично компенсировать урон.
