Интерес и симпатия проафинских певцов к великому Аяксу, саламинскому вождю, подогревались борьбой, которую Афины в это время вели с соседними Мегарами за господство над Саламином. Борьба шла при Солоне и Писистрате — с конца VII века и весь VI век. При этом страны у выхода из Коринфского залива, связанные прежде с Афинами, отошли на второй план в афинской политике. В этой борьбе у Афин были другие союзники — их северные соседи.
10. Отцы и дети. Эта ситуация отразилась в особом ахейском каталоге — «Малом», помещенном в повествовании об ахейских успехах под водительством Аякса в XIII песни. Там выступают совместно пять отрядов: беотяне, «длиннохитонные ионийцы», фтияне, локры и эпеяне. Как выясняется из дальнейшего текста, под ионийцами тут имеются в виду «отборные из афинян». Именно Солон, призывавший к захвату Саламина, называл Аттику главной страной Ионии. Присутствие локров, очень редко упоминаемых в «Илиаде», объясняет присоединение Аякса Меньшего к Аяксу Большему и их союз в этих песнях.
Каталог этот сильно отличается от соответствующих мест «Каталога кораблей» и несет признаки очень позднего создания. Афинских воинов ведет Менесфей, как и положено, но при нем здесь Фидас, Стихий и Биант— никто из них не назван в «Каталоге кораблей». Другие вожди и у эпеян: их тут ведут Амфион, Мегес Филид и Дракий. Двое из них появились впервые, а Мегес в «Каталоге кораблей» был царем Дулихия и Эхинадских островов (у эпеян там было четыре вождя с другими именами). «Фтияне» — слово, никогда не применявшееся в «Илиаде»: Фтию населяли мирмидоняне.
Жителей Фтии должен был возглавить Ахилл, но во главе их стоят два вождя, имена которых особенно примечательны: Мед он и Подарк. Да, да, те самые заместители выбывших вождей (убитых и раненых), получившие, по «Каталогу кораблей», Мефону на Магнезийском полуострове (царство Филоктета) и Филаку западнее (царство Протесилая), то есть области в Фессалии, но не Фтию же! Автор знал о переселении обоих героев на север, но проводит иную мотивировку переселения Ме-донта — не замещение выбывших вождей, а бегство из дома в связи с убийством родственника (это пускается в ход всегда, когда надо объяснить неожиданное переселение человека — Тлеполема, Патрокла и др.).
Кстати, и здесь путаница: надо объяснить переселение Медонта в Мефону (Магнезия, царство Филоктета), а названа Филака (царство Протесилая). Словом, взяты сравнительно новые для Троянского эпоса герои, помещенные незадолго до того в Фессалию, и они поставлены во плаве новоиспеченных «фтиян», заменив раньше времени Ахилла. Герои новые, злободневные, о них надо говорить, но что именно говорить, уяснено не очень твердо.
Почти вся эта пестрая команда появляется еще раз в XV песни (в конце «Пробуждения Зевса» и в последующих эпизодах) с еще большей путаницей. Стихий из «Малого каталога» назван здесь предводителем беотян, а Ар-кесилай из «Каталога кораблей» (там он как раз один из беотян) здесь «верный друг мужественного Менесфея», то есть их места перепутаны. Рядом с Аркесилаем надо бы поставить (по «Каталогу кораблей») его соправителя Клония, но тот назван несколько дальше, после Мекистея и Эхия. Автору этих пассажей были чужды старые связи героев, и он вообще не очень хорошо представлял себе, что с ними делать: он не знал их биографий. Все они тут убиты. Убит и Медонт, без каких-либо подробностей (при этом три объяснительных стиха из «Малого каталога» с мотивировкой переселения полностью повторены). Старейшиной («архонтом») афинян здесь оказывается сын Стихия Буколиона, впервые упомянутый Яс, тезка царя Кипра. Тоже убит.
Любопытную деталь подметили более 100 лет назад Л. Фридлендер и С. А. Набер.
В XIII песни упоминаются ахейский герой Меки-стей, сын Эхия (XIII, 422) и троянец Морис, сын Гиппо-тиона (XIII, 791). Первый использован для выноса раненого с поля боя (и в этой же функции он действует в песни VIII, т. е. здесь действует одна из стандартных стихотворных заготовок из традиционного эпического фонда, который был в распоряжении певца). А о втором указано, что он только вчера прибыл под Трою из Аска-нии, — это чтобы пояснить, почему он раньше в поэме не упоминался (т. е. герой был известен, тоже из традиционного фонда, но в поэме его до того не привелось использовать).
А в XIV и XV песнях те же имена названы, но связь между именами и отчествами утеряна, а народность героев изменена. В XIV песни фигурируют по отдельности Гиппотион и Морис (XIV, 514) — они троянцы, и не сказано, что они были отец и сын, их обоих убил Мерной. А в XV песни есть Мекистей и Эхий (XV, 338) — они ахейцы, и тоже не сказано, что они были отец и сын; первого убил Полидамант (у Гнедина «Полидамас»), второго — Полит.
Это свидетельства разрушения традиции. Старое поколение певцов даже о второстепенных традиционных героях знало подробности — их функции, племенную принадлежность, их отцов. Новому поколению певцов были безразличны родственные связи традиционных героев. Певцы-отцы помнили героев и их отчества. У пев-цов-сыновей смешались в памяти отцы и дети.
В этих двух песнях, XIII и XV, вообще особенно много ошибок и путаницы. Тринадцатая песнь начинается с того, что Зевс, сидя на горе Иде, отвернулся от ахейцев и стал вглядываться вдаль. Он смотрел на конных фракийцев, на рукопашных бойцов мидян и на доителей кобылиц, «справедливейших смертных», т. е. на северных степных варваров — скифов и т. п. Мидяне здесь помещены за фракийцами, т. е. в Европе, тогда как древние авторы знают их только в Малой Азии, южнее Троады, а в «Каталоге троянских сил» они названы не среди европейских союзников Трои, а среди азиатских союзников. Тут же Посейдон с вершины лесистого Самоса «в Фракии горной» устремился в сторону Эги, на Пелопоннесе.
...задрожали дубравы и горы
Вкруг под стопами священными в гневе идущего бога
(XIII, 18-19).
Совершенно ясно, что Самофракию здесь автор считал полуостровом, а не островом. Вероятно, он видел только ее вершину с берега Троады, но никогда на ней не был.
В «Илиаде» часто (23 раза) встречается эпитет ХаХке/псоуед Ахаюі — «меднохитонные ахейцы». Это окаменевший эпитет: доспехи в виде хитонов (туник) с нашивными медными бляхами, т. е. в виде хитонов
с медью, существовали только в конце микенского периода — в ХШ-ХП веках. Они изображены на «вазе с воинами» из Микен. Но только один раз от этого эпитета образовано несуразное выражение /г'ттау — «медный хитон» (у Гнедина «испещренная броня»). Это в XIII песни (XIII, 439).
Еще чаще (35 раз) в «Илиаде» упоминается дшрг/С— «панцирь». Слово очень древнее — оно есть на микенских табличках: то-ра-ке. Видимо, так назывался пластинчатый панцирь ХУ-ХІУ веков. В конце микенского периода панцирь был, судя по археологическим находкам, чешуйчатым, с несколькими крупными бляхами поверх медных чешуек. Таким образом, основа была полотняная или кожаная. Медным весь доспех нельзя было назвать. Может быть, поэтому эпитеты лишь косвенно описывают наличие металла: «блестящий», «начищенный». Несколько раз все войско называется /оАкодсорцС— «меднодоспешным», и это все. Такова традиция. Но один раз прямо упомянут в(Ьрг)СхоЛкєа — «медный панцирь». Это сделано в XIII песни (XIII, 397).
