– Ты действительно наймешь для моей матери сиделку?
– Если понадобится, то да. Я знаю одно агентство… – Найро назвал престижное агентство по подбору персонала. Роуз никогда бы не смогла позволить себе их услуги. – Ты сама можешь выбрать подходящую кандидатуру. Я назначу собеседования на завтра, если тебя это устраивает.
Ее ошеломили его щедрость и внимательность. Неужели он готов на столь многое ради нее? Роуз чуть не рассмеялась от собственных мыслей. Найро просто выполняет просьбу своей сестренки, маленькой капризной принцессы.
– Я понимаю, почему ты боишься оставить мать, – внезапно добавил он. – Моя сестра тоже едва оправилась от тяжелой болезни. Поэтому она не прилетела со мной в Лондон.
– О, мне очень жаль слышать это.
Ей вдруг стало неловко и стыдно. Ведь благодаря Эсмеральде Найро сделал ей предложение, от которого зависит ее будущее как модельера.
– Я с нетерпением буду дожидаться того момента, когда смогу обсудить с ней платье, о котором она мечтает. И сделаю все, чтобы ее наряд всех поразил.
– Я очень ценю это, спасибо, – поблагодарил ее Найро немного хриплым голосом.
Что-то изменилось в его лице. Черты стали мягче, глаза посветлели.
– Нет, спасибо тебе!
У Роуз закружилась голова от облегчения, и, не отдавая себе отчета, она подошла к нему и поцеловала в щеку.
Мимолетный невинный поцелуй выражал только благодарность и больше ничего. Но как только ее губы ощутили тепло кожи Найро, ее особый вкус, она поняла, что одним поцелуем дело не ограничится.
Зажженную спичку словно бросили в стог сена, и все внутри нее запылало. Когда-то любое их соприкосновение – даже мимолетное, случайное, – заканчивалось диким неуправляемым соитием. Ни Джетт, ни Рыжая не могли сопротивляться силе, которая притягивала их друг к другу, как два магнита. Возбуждение, словно инфекция, тут же проникло в кровь женщины. Роуз начало лихорадить. Если бы Найро не схватил ее за плечи, она упала бы.
– Рыжая… – Его низкий глубокий голос подтвердил то, чего она так боялась и на что в глубине души надеялась.
Страсть между ними все еще жива. Искры, которые когда-то вспыхивали от одного взгляда, не угасли. Это напоминало уснувший вулкан, внутри которого снова забурлила лава, готовая извергнуться в любой момент и накрыть их обоих безудержным обжигающим потоком.
– Роуз… – поправил себя Найро. Его голос звучал так, будто ему тяжело говорить и даже дышать.
И в тот же миг его голова наклонилась, а губы впились неистовым, почти остервенелым поцелуем в ее губы. Рот Роуз приоткрылся, и она ощутила легчайшее прикосновение его языка, дразнившего ее. Пространство и время перестали существовать. Десяти лет разлуки как будто и не было. Роуз снова стала юной девушкой, бросившейся с головой в омут наслаждений, о существовании которых она раньше не догадывалась.
Казалось, кто-то открыл дверь и впустил солнечный свет, который озарил все вокруг. Роуз прильнула к сильному мужскому телу, и ее руки потянулись, собираясь обнять его…
– Нет! – Он грубо выругался и прервал поцелуй, вырвав ее из плена фантазий.
Найро словно окаменел. Роуз почувствовала, что он смотрит на нее, и усилием воли заставила себя встретиться с его взглядом.
Острое желание преобразило его глаза, расширив зрачки так сильно, что вокруг них осталась лишь тонкая золотистая каемка. Но, несмотря на это, Найро сейчас находился очень далеко от нее – на другом конце планеты.
Его руки бесцеремонно отстранили Роуз, отвергая возможность сближения.
– Нет! – повторил раскатистый голос. – Этого не будет. Я не хочу.
«Лжец», – вертелось на языке у Роуз. Неужели он способен отрицать, что их поцелуй породил в нем яркий отклик? Но она все же сдержалась и не стала обвинять Найро во лжи. Однако ей хотелось хоть немного поддеть его.
– К чему так драматизировать? Это всего лишь поцелуй.
Найро не мог не улыбнуться такому ответу, потому что Роуз повторила его собственные слова, сказанные при их первой встрече в бутике. Все-таки она остроумна и находчива. Но то, что произошло между ними сейчас, никак нельзя назвать «всего лишь поцелуем».
Вкус ее губ все еще ощущался на кончике его языка. Каждая клеточка в теле пульсировала от чувственной одержимости. Затвердевшая плоть мешала мужчине ясно мыслить. Но если он сию же минуту не возьмет себя в руки, то поддастся животным желаниям тела, которые требуют немедленно повалить ее на пол и придавить всем своим весом.
И она позволила бы ему это сделать. Может быть, она шипела и царапалась бы, как недовольный котенок, но в ее глазах отчетливо читается приглашение отдаться внезапному порыву.
– Мне ничего подобного от тебя не нужно, – сказала Роуз.
– Надеюсь, потому, что ничего подобного ты от меня не получишь.
Роуз вздернула подбородок чуть выше, стараясь скрыть горькое разочарование. Однако широко распахнутые глаза и подернутый пеленой взгляд подсказывали ему, что она так же возбуждена, как и он. Найро до сих пор помнил, как выглядела Рыжая, когда в ней просыпался голод по его ласкам.
– Я сошью платье для твоей сестры, и на этом все. Мы заключаем обычное деловое соглашение.
– Деловое соглашение мне подходит, – кивнул Найро и протянул ей руку.
Роуз приняла ее и уверенно пожала, но едва заметное подрагивание пальцев выдавало ее волнение. От Найро не укрылось, с какой медлительностью она провела языком по пересохшим губам и как трудно ей было глотать.
Он мог овладеть ею прямо здесь и сейчас. Но надо ли торопиться после стольких лет ожидания? Шальной пульс, бившийся в висках, утверждал, что игра стоит свеч, однако та часть рассудка, которая еще была способна объективно оценивать ситуацию, убедила Найро, что лучше повременить. Если проявить терпение, можно получить гораздо большее удовлетворение. Ожидание доведет ее до точки кипения. И он испытает настоящий триумф, когда Роуз снова будет принадлежать ему. А потом он отплатит ей той же монетой и бросит ее.
– Тебя подвезти домой? – Ему едва удавалось говорить спокойно.
– Нет, спасибо. Мне надо немного прибраться здесь. За мной приедет такси.
– Тогда увидимся завтра. Я позвоню в агентство и договорюсь о собеседованиях.
– Прекрасно.
На лице женщины заиграла фальшивая улыбка, которая не отражалась в глазах, избегавших его взгляда. Но Найро слишком хорошо знал Роуз Кавальеро. Если она усиленно пытается продемонстрировать, что ничего не чувствует, значит, ей действительно есть что скрывать.
Ему не составит труда исподволь, постепенно разжечь в ней желание. Он видел разочарование в ее глазах, когда их поцелуй прервался. Огонь между ними по-прежнему неистово горит. Возможно, даже разгорелся с новой силой. Страсть взрослых мужчины и женщины не идет ни в какое сравнение с тем, что испытывали в прошлом два незрелых юнца.
