– Тогда тебе вообще не следовало ее заводить. Ходила бы и дальше в старых футболках, которые не жалко порвать на кусочки.
– Но я всего лишь подчинилась приказу и по твоей просьбе сменила гардероб…
– А ты вообще подчиняешься приказам? Ты самая непослушная госпожа из всех, что у меня были.
– Никакая я тебе не госпожа!
– Ты предпочитаешь слово «любовница»?
– Я предпочла бы, чтобы ты замолчал. – Она бы предпочла, чтобы он называл ее женой, но раз у них осталось всего пара дней, то и любовница тоже сойдет.
– Слушаю и повинуюсь. – Замолчав, Тео продолжил играть с ее грудью, все еще не желая снимать пеньюар, но при этом ему безумно хотелось почувствовать, как обнаженная грудь ложится в его руки. Массируя пышные груди, Тео наслаждался тем, как Бекки извивается под его ласками, полуприкрыв затуманенные желанием глаза.
И именно такой она ему больше всего и нравилась. Тео вдруг осознал, что с той самой секунды, что он покинул коттедж, только так он ее себе и представлял. Он не просто не мог выкинуть ее из головы, но ежесекундно представлял, где и как они станут заниматься тем, чем занимаются сейчас. Любовью.
Спускаясь все ниже, Тео ласкал атласную кожу, неторопливо исследуя плоский живот, и, не выдержав, Бекки раздвинула ноги, прямо говоря, где именно хочет его ощутить, и он глубоко вдохнул сладкий мускусный аромат ее женственности.
Ее живот вздымался и опускался, а прерывистое дыхание было столь хриплым, словно она только что пробежала марафон.
Положив руку ей между ног, Тео мгновенно почувствовал пропитавшую кружевные трусики жаркую влагу и сдвинул их в сторону, чтобы наконец добраться до ее естества. Чуть позже он от них совсем избавится, но пока ему нравилось дразнить Бекки пальцами, одновременно наблюдая за блаженным выражением ее лица.
Дрожащие ресницы, приоткрытые губы, неровные вдохи между стонами…
Сейчас Бекки буквально олицетворяла собой женщину на вершине блаженства, и Тео почувствовал законное удовлетворение от того, что именно он ее до этого и довел. Пусть сколько угодно повторяет, как он ей не подходит, но сейчас она точно не осмелится утверждать, что он ее не заводит.
Наверное, именно поэтому мать и не усомнилась в их отношениях. Потому что у нее даже на секунду не возникло подозрения, что все это притворство. Что-то в их взаимодействии убедило ее в подлинности их отношений.
– Ты просто не представляешь, как меня заводишь, – выдохнул Тео.
– Тогда расскажи. Только после того, как ты столько меня игнорировал, тебе нужно быть чертовски убедительным.
– Я предпочитаю считать, что просто не стал торопить события…
Пока он стягивал с Бекки трусики, она, слегка приподнявшись, сняла пеньюар и снова повалилась на подушки.
Застыв на пару секунд, Тео молча восхищался распростертой под ним женственной красотой. Напомнив себе, что нельзя торопиться, он опустился на колени и продолжил исследовать роскошное тело.
Едва в силах дышать, Бекки полностью отдалась во власть Тео, пока он ласкал ее языком именно там, где ей сейчас больше всего хотелось его почувствовать. Полностью расслабившись, она летела вслед ритму нарастающего оргазма, а потом Тео выпрямился и поцеловал ее в губы.
– Ты просто не представляешь, как давно я этого ждал.
Он слегка приподнялся, и Бекки провела пальцем по мускулистым рукам.
– Давно? – спросила она нарочито небрежно и слегка удивленно, чтобы он ни за что не догадался, как отчаянно она хочет услышать хоть что-то, что докажет, что для него все сводится не просто к сексу. Любви она никогда от него не дождется, но может же она надеяться хотя бы на привязанность?.. Или она слишком много просит? Но она же всего лишь человек…
– С той самой секунды, что ты закрыла за мной дверь коттеджа.
– Тогда мог просто задержаться у меня чуть дольше.
– К несчастью… – он потерся носом о ее шею, – за окном меня ждала реальность, с которой тоже приходится считаться. Надолго от нее не спрячешься.
– А разве мы не этим именно сейчас и занимаемся? – усмехнулась Бекки, хотя в груди ей стало невыносимо больно.
– Не совсем. – Тео разом посерьезнел. – Мы же не просто развлекаемся, забыв обо всем на свете, чтобы потом больше никогда не оглядываться. В уравнении замешан третий человек.
– Но ведь мы действительно развлекаемся, а потом не будем оглядываться. Я хочу сказать, что мы вместе в кровати, а потом вернемся каждый к своей жизни и…
Тео пожал плечами.
– Я хочу как можно скорее забрать мать в Лондон, – признал он. – Я рад, что ей нравится местный климат и общество сестры и ее детей и внуков, но разве, оставаясь здесь, она в какой-то мере сама не прячется от жизни?
– Возможно…
– Ну а что касается всей этой ситуации… Вынужден признать, что все оказалось чуть сложнее, чем я изначально полагал.
– То есть?
– Знаешь, все эти разговоры портят настрой. – Перекатившись на бок, он повернул ее к себе лицом. – Я думал, поверив, что я способен на нечто большее, чем короткие романы с неподходящими женщинами, мать обрадуется, взбодрится и перестанет представлять, как я доживаю жизнь одиноким холостяком, потому что не в состоянии строить постоянные отношения с нормальными женщинами. Я хотел разыграть все так, словно ты оказалась не для меня, но я верю, что где-то есть подходящая мне женщина, которая не окажется супермоделью с пустой головой.
– Не все модели такие. – Бекки сразу же подумала про добрую умницу сестру.
– Я знаю. Но, наверное, я сам привык связываться лишь с такими и стал в этом отношении слегка близорук. А еще я считал, что смогу аккуратно разорвать наши отношения. Что мы разойдемся, потому что работа станет отнимать у нас слишком много времени. Тебе бы даже не пришлось больше ко мне приезжать. Я бы все объяснил работой, но я и представить не мог, что мать настолько расцветет и… сразу же тебя полюбит. Но и эту проблему мы решим.
– Какую проблему?
– Давай потом. Я больше не могу разговаривать. Бекки… – Погрузив в нее пальцы, Тео улыбнулся. – И, судя по тому, как тут горячо и влажно, ты тоже хочешь чего-то совсем другого.
Не давая ей возможности сосредоточиться на разговоре, Тео крепко ухватил ее за бедра и вновь принялся лизать, целовать и покусывать в самом чувствительном месте.
Сгорая в огне, она одной рукой крепко ухватила его за волосы, а второй принялась терзать собственные соски, но в ту секунду, когда она уже готова была зайти за грань, Тео отстранился и, давая ей пару секунд отдышаться, надел презерватив.
Наконец-то! Так же как и Тео, она хотела этого с той секунды, как за ним закрылась дверь ее дома. Вот только для нее все это значило гораздо больше.
Как и всегда, когда они до этого занимались любовью, Тео вошел в нее медленно и осторожно, давая время привыкнуть и расслабиться, и лишь затем задвигался мощными выпадами. И она мгновенно откликнулась на его движения так, как она подозревала, что больше никогда и никому не будет отвечать.
