Слоны — это пионеры джунглей, и все остальные животные идут по тропам, проложенным ими. В том числе и человек. Большинство автомобильных и железных дорог тоже проложены по древним слоновьим тропам.
Мы присели на корточки, чтобы отдохнуть, но я видела, что Керк не теряет бдительности. Казалось, он прислушивается к чему-то. Когда я, думая преимущественно о диких зверях, спросила у него, — «О чем вы беспокоитесь?», он пожал плечами:
— Меня больше волнует двуногая разновидность.
Казалось, что в этом огромном пространстве джунглей мы были настолько затеряны и одиноки, что мысль о погоне не приходила мне в голову.
— Вы думаете, нас преследуют?
— Вероятно. По крайней мере, благоразумнее так считать, чтобы быть начеку.
Он окинул меня взглядом, я сделала попытку привести свою одежду в порядок. Она была сшита для съемок, но никак не для подобных прогулок. Левую штанину моих бриджей для верховой езды аккуратно распустил острый шип, и теперь оттуда выглядывало мое бедро.
Моя сорочка также была порвана во многих местах, что не оставляло места для сомнений относительно цвета моего белья.
Но самым большим предательством по отношению к моей скромности была потерянная верхняя пуговица. Покраснев, я запахнула ворот моей сорочки, но Керк продолжал осматривать меня.
— Скоро от вас ничего не останется, — наконец произнес он.
Я заставила себя улыбнуться.
— Между прочим, я одета лучше вас. При необходимости, я всегда смогу сделать что-нибудь из листьев.
— Это должно быть интересно. — Он поднялся. — Ну что, отдохнули?
Вероятность появления в нашем тылу врага удивительным образом восстановила мои силы. К тому же я была рада поводу избежать его откровенно ощупывающего взгляда. На плантации он никогда не смотрел на меня так. Видимо, в джунглях он сбросил не только одежду цивилизованного человека.
Быстрым шагом мы двинулись дальше по тропе, останавливаясь только для того, чтобы время от времени снять с себя колючки или позволить Керку сориентироваться. Я давно потеряла ориентацию, но Керк вел себя так уверенно, как будто находился среди своих каучуковых деревьев. Я полностью положилась на него. И это — я, которая никогда не доверяла ни одному мужчине, даже когда он просто отвечал мне который час.
Несмотря на всю свою заторможенность, я чувствовала, что во мне происходят какие-то перемены, хотя и не могла до конца постичь их значение. В последние несколько дней, с момента встречи Керка, весь привычный мне мир перевернулся с ног на голову, как в детском калейдоскопе, стекляшки которого еще не совсем улеглись и не составили отчетливого узора. В голове у меня все расплылось, словно я стояла на грани великого открытия, сулящего мне либо великое счастье, либо страшную беду.
Я настолько погрузилась в свой внутренний мир, что потеряла ощущение реальности. Поэтому, когда Керк неожиданно остановился на тропе, как вкопанный, я наткнулась на его плечо. Мгновенно вернувшись к действительности, даже не сознавая с какой стороны нам грозит опасность, я подняла «стен», чтобы открыть огонь наугад по неведомому противнику кем бы он ни был. Быстрым движением Керк остановил меня, заставив замереть.
Еще несколько секунд мы стояли молча, и затем я заметила то, что видел он. В нескольких метрах от нас, дальше по тропе, что-то легко двигалось, и в следующий миг в лунном свете появилась морда, огромная злая морда с глазами, сверкающими в темноте, как огоньки. Это была морда, словно из кошмарных детских снов. Но это был не сон. Это был тигр.
Я хотела бежать, я хотела кричать, но не сделала ни того, ни другого. То ли потому, что ужас, сковал меня мертвой хваткой, то ли благодаря Керку, который мягкими движениями подтолкнул меня в объятия цепкого подлеска, и вошел туда вслед за мной.
Над нами снова витала реальная возможность смерти. Я ожидала нападения, которое положит конец всем нашим приключениям.
Путь перед тигром освободился, и он величаво прошествовал вперед, не отрывая своих глаз от моих. Или я себе это только вообразила?
Тигр подходил все ближе и ближе, пока мне не стало казаться, что я чувствую его горячее дыхание. В момент, когда я отчаянно собрала свою волю, он словно проплыл мимо нас и, бросив в нашу сторону прощальный взгляд, удалился по тропе, и ночная тьма поглотила его вновь.
Керк держал меня в руках, пока я не перестала дрожать, и если бы не он, я бы упала в обморок.
— Я не дал вам стрелять, потому что «стен» не остановил бы его, а лишь разъярил, — объяснил Керк. — Я понадеялся, что это не тигр-людоед, из их числа на людей нападают только старые особи. Конечно, если бы мы побежали… — И он добавил сердечно: — А вы смелая девушка. Большинство женщин на вашем месте кричали бы без умолку.
— Я даже не помню, как это произошло.
— Что? Женщина-тигрица испугалась? — Он прищелкнул языком. — А я представил, что такая встреча для вас не в диковинку. Разве вы никогда не сражались с тигром?
Он возвращался к той же манере подтрунивания, из-за которой у нас и разгорались стычки за ужином два дня назад.
Я взмолилась:
— Не смейтесь надо мной, пожалуйста. Я знаю теперь намного больше, чем раньше.
— Вероятно, это относится к нам обоим. Мне, собственно, в голову не приходило смеяться. — Он помолчал немного. — А как вы отнесетесь к тому, что нам придется разбить лагерь на остаток ночи здесь?
Я знала, что он затевает это только ради меня, поскольку сам он мог при необходимости дойти и до Сингапура, поэтому не отвергла с презрением его предложения, как обязательно сделала бы всего лишь пару дней назад.
— Ну конечно, давайте! Вряд ли я смогу идти дальше, если не отдохну.
Керк принялся вырубать парангом небольшой участок джунглей рядом с тропой. Из бамбука он соорудил навес, который накрыл пальмовыми ветвями. Затем, собрав из-под гигантских деревьев листву, он настелил в шалаше пол, мягкий и относительно сухой. Благодарная, я рухнула на него, как подкошенная. Через несколько минут ко мне присоединился Керк. Он отыскал банановое дерево и набрал плодов. Мы лежали рядом и ели. В момент, когда я меняла положение тела, наши ноги соприкасались. Казалось, сама теснота шалаша делала все допустимым, даже более того — желанным.
— В действительности тигр не так уж опасен, — совершенно некстати сказал Керк. Он снова смотрел на меня с таким выражением, как на предыдущей стоянке: напряженный сосредоточенный взгляд, будто на мне вообще не было одежды. Я опустила глаза, но не пошевелилась. — Настоящий король джунглей — селанданг. Это — буйвол. Даже тигры не нападают на него, когда он входит в возраст. Рассказывают, что, когда он стареет и дряхлеет, тигр заводит с ним дружбу, и они пробавляются вместе до тех пор, пока селанданг не падает. И тогда тигр, конечно, задирает его.
Меня передернуло.
— Неужели жизнь всегда так бесчеловечна?
